Возлюбленные-соперники

Что за игру он затеял?
Она прищурилась.
– Вы пытаетесь отвлечь меня от дела?
– У меня получается?
– Нет. Как хозяйка дома, я отвечаю за прием на работу слуг.
– Это спорное утверждение, – сказал герцог и тут же поднял руку, чтобы предотвратить возражения. – Пока что я всего лишь прошу вас выслушать меня. Должность управляющего чрезвычайно важна. И мне с трудом верится, что вы сумеете найти человека, имеющего такой же опыт. Гидеон Джейкобсон любит это место и прекрасно выполнял свои обязанности до того, как Редмонд Ривз его несправедливо уволил. Как я уже сказал, он живет здесь двадцать шесть лет. Вы можете сказать то же самое о мистере Гиббсе?
Нет, конечно. Насколько она поняла, у этого человека опыта не было вообще.
Она скрестила руки на груди.
– Вы привезли уже четырех своих людей. А у меня есть только Харриет. Я отказываюсь использовать слуг, целиком находящихся под вашим влиянием.
Герцог беззаботно отмахнулся.
– Не возражаю. Насколько я понял, вы запланировали на сегодня беседы с несколькими претендентами. Оставляю их на ваше усмотрение.
Белла не могла не удивиться его сговорчивости.
– Спасибо, ваша милость.
– Джеймс. Вы не забыли? – Он собрался уйти, но в дверях остановился и оглянулся. – Кстати, вы не поужинаете со мной сегодня вечером?
Он действительно старается очаровать ее. Не выйдет, дорогой.
– В доме нет кухарки.
– Так наймите.
У Джеймса не было времени подумать, примет Белла его приглашение или нет. Стоило ему выйти за порог гостиной, как его перехватил Коутс и сообщил, что прибыли его друзья барристеры и ожидают в библиотеке.
Шагая по холлу, Джеймс слышал их веселые голоса. Он пригласил друзей приехать в Уиндмур-Мэнор еще до отъезда в Хартфордшир. Тогда он ошибочно предполагал, что приобретение небольшого поместья пройдет гладко, и потому с нетерпением ожидал возможности провести время с друзьями вдали от дел и городской суеты. Он не ожидал, что ему придется потратить несколько дней на отлавливание продавца по всему Хартфордширу. Впрочем, последующих событий он тоже не мог предвидеть.
Джеймс открыл дверь в библиотеку, и два его старых друга и коллеги, Энтони Стивенс и Брент Стоун, встали, чтобы поприветствовать его.
– Привет, Девлин, – улыбнулся Энтони. – Или теперь мы должны называть тебя «ваша светлость»?
Джеймс молча закатил глаза. Друзья всегда обращались к нему по фамилии – Девлин, – и он не желал ничего менять.
– Даже не шутите так. Плохо уже то, что я был вынужден оставить работу. – Джеймс не кривил душой. Он никак не мог выполнять обязанности, связанные с унаследованным герцогским титулом, заседать в палате лордов и продолжать работу барристера. – А где Джек?
Джек Хардинг четвертый и самый успешный из друзей-барристеров, единственный из всех был женат. Пять лет назад он потерял голову от любви и женился на красавице Эвелин Дарлингтон, дочери их наставника.
– Джек остался с Эви. У него вот-вот начнется процесс, и они планируют приехать, как только он освободится.
– Они впервые оставят маленького Филиппа, чтобы отправиться в путешествие вдвоем. Подозреваю, это маленькое проказливое чудовище не даст скучать своей новой няне, – сказал Брент.
Джеймс засмеялся.
– Тогда давайте выпьем за ваш приезд. – Он подошел к буфету, налил три стакана виски и раздал друзьям. – Я рад, что вы здесь. Мне нужен совет.
Энтони и Брент опустили стаканы.
– Что случилось? – хором спросили они.
Джеймс сделал большой глоток, прежде чем ответить:
– Я приехал сюда и обнаружил, что дом занят. Некая вдова с острым языком утверждает, что приобрела это поместье на три дня раньше, чем я, у того же хозяина – сэра Редмонда Ривза.
– Ты видел ее свидетельство? – спросил Энтони.
Джеймс кивнул:
– Да, и насколько я могу судить, оно не поддельное.
– Мне это не нравится, – сказал Брент. – Будучи барристером, я, конечно, слышал о подобных случаях. Воры и мошенники всякого рода совершенно обнаглели. Некоторые умудряются продать свою собственность нескольким покупателями за очень короткий промежуток времени и скрыться раньше, чем люди успевают опомниться и призвать их к ответу.
– Я тоже подумал об этом, – сухо проговорил Джеймс.
– Ты зарегистрировал свое свидетельство? – спросил Энтони.
– Да. Она – нет.
Энтони пожал плечами:
– Тогда с точки зрения закона поместье твое.
– Подожди, – вмешался Брент. – Ты говоришь, она приобрела его раньше?
– Да, на три дня.
– И она первой его заняла? – спросил Брент.
– Да.
– Тогда все не так однозначно. Ты же помнишь старое изречение: владеешь – значит, имеешь. Будь я ее барристером, я бы представил ее присяжным милой одинокой вдовой и, полагаю, смог бы добиться решения в ее пользу. Здесь все зависит от мнения судьи и жюри. Иными словами, есть вероятность, хотя и не слишком большая, что в суде ты проиграешь, – заключил Брент.
Энтони сердито нахмурился.
– Ты на стороне дамы?
– Я всего лишь высказываю свое мнение, как служитель закона, – спокойно ответствовал Брент. – А вы оба склонны относиться к женщинам предвзято.
– Что знаешь о женщинах ты, закоренелый холостяк? – усмехнулся Энтони.
Брент раздраженно сжал губы.
– Работа сделала из тебя циника, Энтони. Настанет день, когда женщина одержит над тобой верх.
– Пошел к черту! – рыкнул Энтони.
Джеймс тяжело вздохнул. Брент и Энтони были давними и добрыми друзьями, но это не мешало им при любом удобном случае изводить друг друга.
– Вы бранитесь, как две старые сороки. Может быть, хотя бы в день приезда обойдетесь без потасовки? – Джеймс снова наполнил стаканы и с улыбкой посмотрел на друзей.
Энтони был высоким, мускулистым, широкоплечим мужчиной. Все свободное время он проводил у Джентльмена Джексона. Он был опытным боксером, причем массивная фигура не мешала ему проявлять чудеса ловкости на ринге, и Джеймсу неоднократно доводилось видеть, как Энтони одерживает победы над закаленными бойцами уже в первом раунде.
Что же касается утверждения Брента о том, что Энтони становится циничным и не вполне объективным, когда дело касается женщин, это было чистой правдой. Энтони специализировался на семейном праве, и ему нередко удавалось добиться того, за что другие барристеры даже не брались, – чрезвычайно желательного развода. Поскольку для этого требовался соответствующий парламентский акт, развод был почти невозможен, хотя семейные ссоры были обычным явлением в высшем обществе.
Но Энтони сумел получить развод для трех очень богатых и титулованных джентльменов, доказав измену их жен. Он приобрел известность после первого же дела, стал одним из самых богатых барристеров города, но у его успеха была и оборотная сторона. Он стал резким, циничным и даже слышать не хотел об истинных чувствах и любви.
Брент Стоун был сделан из другого теста. Его рыжеватые волосы и голубые глаза всегда привлекали женщин. Но Брент не проявлял к ним интереса. В работе он специализировался на получении патентных грамот для богатых и нередко эксцентричных изобретателей. Брент редко бывал в суде и проводил долгие часы в конторе, составляя патентные заявки. Джеймсу это занятие казалось невыносимо скучным, но Бренту нравилось.
Джеймс никогда не видел Брента с женщиной. Тот всегда утверждал, что любит прекрасный пол, однако, насколько Джеймсу было известно, у Брента никогда не было подруги или любовницы. Временами из-за разного подхода к женщинам их отношения становились напряженными – у Джеймса всегда было много романов без каких-либо обязательств, а Брент заявлял, что ждет свою единственную.
Мысли Джеймса вернулись к собственным проблемам, и он стал размышлять об аргументах Брента в пользу Беллы Синклер.
Белла могла обратиться в суд. Любой уважающий себя барристер понимает, что итог рассмотрения дела присяжными предсказать невозможно. Уиндмур-Мэнор находится в юрисдикции Хартфордшира, и поэтому любой процесс пройдет здесь, далеко от Олд-Бейли и Лондона, где Джеймс много лет практиковал. Там он знал всех судей Олд-Бейли, их предпочтения и антипатии, но в Хартфордшире был чужаком, и сострадательный судья или жюри присяжных вполне могут решить дело в пользу вдовы.