Знак любви

Вечером, лежа в постели, Лили долго размышляла об этом. Ей здесь нравилось, но что из этого; если только приезжать сюда в отпуск раза два в год, но будет ли у нее на это время? И потом, девушке так хотелось иметь мастерскую… Росси заставил ее поколебаться в своем решении, но, без сомнения, она поступит так, как сочтет нужным.
— Покупатель предлагает очень хорошие условия, — настойчиво продолжал Стефано Беллини, и взгляд его светлых глаз вдруг стал тяжелым. Он достал из своего портфеля бумаги. Лили вопросительно уставилась на них. Контракт? Вряд ли. События развивались уж слишком быстро для этого сонного места.
— Я уверен, что, посмотрев бумаги, вы с радостью примете предложение.
Лили взяла их из его протянутой руки.
— Я подумаю над этим, — сказала она, положив документы на кухонный стол, и засыпала кофе в кофейник.
— Вы не хотите прочитать их?
Лили медленно обернулась: он был раздосадован тем, что она не проявила интереса к его предложению. Возможно, ему были обещаны хорошие комиссионные за эту сделку.
— Мне не хочется торопиться. Я посмотрю их в свободное время, синьор Беллини…
— Стефано, — подсказал он, натянуто улыбаясь.
Девушка решительно заявила адвокату:
— Я дам вам знать о моем решении позже. Как я уже сказала, мне не хотелось бы торопиться. Вам черный или с молоком?
Его ответ был заглушен шумом подъехавшего грузовика.
— Цистерна с водой, — пояснила Лили, и с ней, конечно же, Витторио Росси. Она предпочла бы общество Росси обществу Беллини.
— Значит, вы здесь поживете? — Беллини, казалось, был обрадован, и Лили это удивило. Хотя ведь у него, оказывается, больше времени для того, чтобы убедить ее продать виллу.
— Да, — спокойно ответила девушка.
— Очень приятно, — улыбнулся он, протянув ей руку на прощание. — Это даст нам возможность лучше познакомиться, — многозначительно добавил он.
Девушка брезгливо ответила на пожатие его влажной руки. Его улыбка сделалась еще шире.
— Буду с нетерпением ждать вашего решения. Кофе я выпью в другой раз, Лили, возможно, очень скоро.
Она проводила его до парадной двери, возле которой с шипением затормозила цистерна. Когда они вышли на слепящее солнце, неожиданная мысль пришла ей в голову: Стефано Беллини заигрывал с ней по той же самой причине, что и Росси, — из-за дома ее отца.
— Что ему было нужно от вас? — были первые слова Витторио, когда он вошел в дом.
Лили налила две чашечки кофе и с интересом оглядела его. Этим утром он был в джинсах и белой рубашке, и уже не так напоминал аристократа. Шум от льющейся из цистерны воды заглушал слова, и она не сразу ответила.
Он подошел к ней ближе и нетерпеливо повторил свой вопрос:
— Чего он хотел?
Он, конечно, видел, как Стефано Беллини уходил отсюда, но она разыграла непонимание, чтобы подразнить его.
— Кто?
— Беллини, конечно, — если он был не единственным, кого вы принимали этим утром.
Шум внезапно прекратился, девушка услышала его тяжелое дыхание и поняла, что ее стремление досадить Витторио имело успех.
— Что ему было нужно? — повторил он, и улыбка исчезла с его лица.
— Не хотите ли кофе? Я приготовила вам чашечку. — Лили поддразнивала его, и это доставляло ей удовольствие, — уж очень он был самонадеян.
— Да, я хочу кофе, но еще больше хочу получить ответ на свой вопрос. Так что надо было Беллини? — Он подошел к холодильнику, чтобы налить в кофе молока.
— Он нанес мне визит, поскольку у него есть покупатель. Но я полагаю, что вам все известно не хуже, чем мне.
Дверца холодильника с шумом захлопнулась.
— Он напрасно теряет время. Я уже говорил вам, что не хочу, чтобы эта вилла была продана.
Лили глотнула кофе, прежде чем ответить; этот человек начинал забавлять ее.
— Мне все равно, чего вы хотите, — наконец сказала она. — Ваши желания для меня ничего не значат. Если я решу продать виллу, я это сделаю, и мне не понадобится вашего согласия.
— Вот тут вы ошибаетесь, — парировал Росси. — Вам нужно будет мое согласие, но вы его никогда от меня не получите.
Лили охватила пальцами кофейную чашечку, облокотилась на кухонный стол и посмотрела на него. Ее сердце подсказало ей, что его слова — не пустая фраза. Но это глупо, конечно. Он просто хочет запугать ее, но зачем?
— Мой отец оставил этот дом мне…
— Вот именно, этот дом. — Росси посмотрел ей прямо в глаза.
— Что… что вы имеете в виду? — неуверенно спросила девушка.
Он поставил чашечку на стол.
— Вилла «Весы» принадлежала когда-то мне, была частью моих владений. Я просто подарил ее вашему отцу…
Сердце Лили глухо стучало. Он хочет получить назад свой подарок!
— Я относился к нему с большим уважением, — продолжал он, — в том числе и по причине его глубокой любви к Эмилии… — Сердце Лили уже бешено колотилось. — Я очень любил бывать в его обществе, и надеюсь, что это было взаимно. Ваш отец не хотел, чтобы этот дом был продан. Он мечтал, чтобы виллой владели вы…
— Чтобы научить меня «ценностям жизни»? — Лили осеклась. Ее голос перешел в шепот. — Ради всего святого, что он думал по поводу того, какой выросла его дочь?
Помолчав, Витторио спокойно ответил:
— Он ничего не знал об этом, Лили.
Девушка поднесла к губам чашечку с кофе и с трудом сделала глоток. Конечно, ее отец не знал, какой она выросла. Он видел ее только ребенком. Эта мысль доставила ей боль.
— Он должен был знать, — произнесла она наконец. Вновь наступило молчание.
— Почему вы хотите продать дом? — спросил Росси после продолжительной паузы.
— Я вам никогда не говорила об этом как о деле решенном. — Лили рассматривала узорчатый пол. — Я и до сих пор не знаю, что делать, и вот поэтому я здесь.
— Почему же вы не приехали раньше? Чего вы ждали два года?
Она подняла на него глаза, в которых была боль.
— Я не могла приехать раньше, — в изнеможении выдохнула она. — Я училась, работала, старалась устроить свою жизнь. Я жила с матерью, а она все время переезжала и в конце концов поселилась в Шотландии, так что мне пришлось устраиваться самой. И… и… — Она опять опустила глаза. Настало время честно все сказать. — И, кроме того… я боялась, — добавила она.
Витторио Росси подошел к ней и взял ее за подбородок.
— Боялись чего?
Как объяснить ему, что она боялась найти здесь любовное гнездышко, — его и его любовницы, лишившей ее отца и до такой степени ожесточившей мать?
Она отвернулась, затем набралась решимости и посмотрела ему в глаза.
— Моя мать запретила мои поездки к нему, когда я была еще ребенком, а когда я подросла, мы стали уже чужими людьми. Но все это в прошлом, теперь эта вилла моя и я хочу продать ее.
Говоря так, она была правдива. Девушка провела в этом доме уже почти сутки, но не нашла в себе мужества, чтобы зайти в кабинет отца и постараться узнать, чем он жил все эти годы.
— Да, я хочу ее продать, — произнесла она еще раз более твердо. — Я художник по ткани и хочу иметь собственную мастерскую, а деньги, вырученные от продажи, дадут мне такую возможность. Если бы отец был жив, он одобрил бы мое решение. Так что, если вам дороги последние желания моего отца, не чините мне препятствий.
Росси осторожно стер слезу с ее щеки, и Лили наполнила злость. Он заставил ее плакать, а она этого даже не заметила.
— Если бы я думал, что ваш отец хотел этого, я не чинил бы вам препятствий; но в жизни есть нечто большее, чем…
— …Возможность зарабатывать, себе на жизнь? — продолжила девушка за него, отбрасывая руку Витторио от своего лица. — Возможно, для вас, кто всегда найдет, кого нанять, лишь бы не трудиться самому, дело именно так и обстоит. — Она невольно посмотрела на его красивые, сильные, холеные руки, явно не знавшие физической работы.
— Не спешите принимать решение, — тихо сказал он. — Вам нужно как следует подумать.
— Я же вам объяснила ситуацию! — возмущенно воскликнула она. — Вы хотите помешать мне любым способом, но мне непонятно, что вы можете сделать для этого?