«Лимонка» и пять «лимонов» (СИ)

— Нас поймают, — шёпотом скулила она.
— Тише ты!
Но их всё-таки услышали. Только Хлопенков приблизился к двери джипа, как она раскрылась ещё шире и из неё вылез невысокий худощавый чеченец. Он всмотрелся в подошедшую пару, не понимая, кто это. Вспыхнула молния, и он разглядел перед собой незнакомых мужчину и женщину. Мужчина, свирепо кривясь, замахивался на него ножом. Молния в тот же миг погасла, чеченец шарахнулся, как ему казалось, в сторону от лезвия, но налетел прямо на удар. Зеку уже не нужен был свет. Он нанес ещё один удар, а потом ещё.
Оксана, не видя, но догадываясь, что делает её любовник, заволновалась, потянула его за куртку.
— Уйдём отсюда, прошу тебя, уйдём!
— Погоди ты, — хрипнул Хлопенков, не оборачиваясь. — Стой на месте!
Чеченец, мыча и держась руками за распоротый живот, начал медленно оседать на землю. Зек помог ему упасть, оттолкнув от машины, после чего заглянул в салон. Блеск зарниц, проникших в окна, выхватил из мрака пустые передние сиденья. Остальная часть машины была заставлена какими-то коробками.
Хлопенков успел заметить, что в джипе никого нет и что ключ зажигания торчит в панели управления. А большего ему и не надо было.
— Ништяк! — шепнул он. — Давай, полезай.
Оксана, мотая головой, попятилась. Зек обхватил её руками и почти силой затолкнул в кабину.
В стороне кто-то пробежал. Послышались лёгкие мелкие шаги. Они смолкли за джипом. Хлопенкову показалось, будто раскрылась задняя дверь внедорожника… Кто-то хочет залезть в джип? Он обернулся, но в темноте, тем более за коробками, ничего нельзя было рассмотреть.
Под ветром зашумели деревья. Зек дрожащими пальцами включил зажигание, резко надавил на газ и машина сорвалась с места.
Переваливаясь на ухабах, джип выехал на дорогу. Какой-то чеченец выскочил из «Фольксвагена» и посмотрел ему вслед. Ещё один боевик выбежал из-за деревьев.
— Что? Куда он?
— Угнал, сука! — кричал первый чеченец.
Второй вскинул пистолет и выстрелил.
— Не стреляй! — всполошился первый. — С ума сошёл? Там мины!
Прозвучавший вдогонку джипу выстрел заставил Хлопенкова облиться холодным потом, но через пару минут, убедившись, что стрелять перестали и его как будто никто не преследует, ухмыльнулся. Глаза его азартно заблестели. «Надолго запомнят меня, паскуды, — думал он. — А то ишь, губы раскатали на чужие бабки!»
— Никола, — шептала рядом Оксана. — Что ты сделал с тем мужиком? Ты его убил?
— Ничего, оклемается, — Хлопенков старался разглядеть за стеклом почти невидимую дорогу. — Сейчас главное — смыться подальше.
— Нас поймают… Теперь нам конец…
— Ладно, завязывай ныть! — Зек мельком оглянулся на неё. — Мы едем не куда-нибудь, а за баблом. Пять миллионов долларов, а то и больше… Слышала? Пять миллионов долларов!
— Кто же тебе даст такие деньги?
— Покойник даст! — рявкнул Хлопенков и хохотнул. — Ему бабки ни к чему, а нам пригодятся.
— Что-то я не верю.
— Поверишь, когда увидишь живые деньги. Они лежат не слишком далеко… В укромном местечке… Возьмём их и махнём в Москву. Там нас никто не сыщет. А потом через Украину двинем в Тирасполь… Я уже всё продумал. Главное — бабки взять… Ничего, через пару часов они будут у нас…
По стёклам ударили капли. Начинался дождь. Хлопенков включил дворники и они засновали по стёклам, размазывая влагу. Зарницы, мелькавшие в разных частях неба, смутно подсвечивали дорогу между чёрными деревьями. Зек поминутно косился на зеркало заднего вида. Погони, похоже, не было.
Капли стучали всё чаще и чаще, и наконец хлынул ливень.
  
Глава 22
 
Анатолий Михайлович сидел, откинувшись, на переднем сиденье «Нивы» и ждал от племянников сообщения о бегстве Хлопенкова. Но мобильник молчал. «Нива» стояла на безлюдной окраине рощи, в километре от жилища Оксаны. Был ещё вечер, начало одиннадцатого, а казалось, уже глубокая ночь. По затянутому тучами небу носились молнии, над верхушками деревьев прокатывался гром.
Полковник напрягся, услышав отдалённые выстрелы. Хотя, может быть, это ему только показалось… Выстрелы слились с ворчанием грома.
Но вот снова затрещал автомат. Сомнений быть не могло: стреляли со стороны оксаниного дома!
Телефон по-прежнему молчал, а между тем Константин обязан был позвонить, если случится что-то непредвиденное. Отсутствие звонка тревожило полковника. От волнения у него взмокла спина. Он уже достал телефон, собираясь позвонить сам, когда раздался звонок.
— Михалыч… — услышал он задыхающийся голос старшего племянника. — У нас проблема…
— В чём дело?
— Подвалили кавказцы. У них есть стволы, я отстреливаюсь…
— Где наш подопечный?
— В доме, его пасёт Андрей… Чувствую, попали мы! Что делать?
— Берите подопечного и уходите в лес. Сейчас темно, у вас есть хорошие шансы уйти. А если он попытается удрать, то ничего, пусть удирает, это входит в наши планы.
Константин несколько секунд молчал. Его мобильник оставался включённым, и полковник слышал какой-то треск, похожий на звуки стрельбы.
— Алло, алло, — снова заговорил Константин.
— Да, я здесь. Что ещё?
— Хреново… Мы окружены… Я сейчас попробовал перебежать к дому, но не вышло… Меня ранили…
— Где ты?
— За сараем… У меня кончаются патроны, а эти гады лезут…
В динамике снова послышался треск. Потом всё смолкло.
Анатолий Михайлович принялся нажимать на кнопки, но телефон Константина не отвечал. Он набрал номер мобильного телефона Андрея. Тот подтвердил сообщение брата. Разговор получился коротким, Андрею было не до разговоров. Он сказал только, что появились какие-то вооружённые люди, возможно — милиция. Они вступили с кавказцами в перестрелку и проникли в дом. Хлопенков куда-то пропал в неразберихе. Не исключено, что его уже нет в доме.
Андрей прервал разговор на полуфразе. Полковник не стал снова дозваниваться до него, а достал приёмник и повернул его стрелкой в направлении оксаниного дома. Стрелка осветилась. Значит, маячок, а с ним и Хлопенков, находится ещё там…
Полковник включал приёмник каждые пять минут. Стрелка всё время показывала на дом. Наконец её острие как будто сдвинулось в строну. Полковник в волнении выпрямился. Так и есть! Объект явственно перемещался. Он был уже в стороне от дома. А вскоре Анатолий Михайлович удивился ещё больше. Цветовой индикатор на панели приёмника начал бледнеть, причём так быстро, что сомнений не оставалось: объект удалялся на машине!
Сегодня днём полковник поездил по окрестностям и выяснил, что единственная дорога вблизи оксаниной деревни ведёт на Малышево. Очевидно, Хлопенков направляется именно туда. Если бы он поехал к Бронницам, то индикатор показал бы, что он не удаляется, а наоборот, приближается.
Анатолий Михайлович включил фары и нажал на газ. «Нива» покатила по ухабистому просёлку. Хлопенкова, скорее всего, поймали не кавказцы, а те непонятные люди, о которых успел сообщить Андрей, рассуждал полковник. Возможно, те люди действительно стражи порядка, но как они могли прибыть к месту происшествия так оперативно?
Не исключался вариант, что зеку удалось выскользнуть из окружённого дома, добраться до дороги и остановить попутку. Хотя какая попутка в такое позднее время, в этой глухомани?
Полковник ехал в направлении, куда показывала светящаяся стрелка, ещё сам не зная, что предпримет. Сейчас главное — выяснить, куда направляется Хлопенков, действительно ли ему удалось удрать, или его схватили и куда-то увозят.
Он выехал на асфальтированное шоссе и, притормозив, ещё раз взглянул, куда показывает стрелка. Затем сориентировался по карте-схеме. Выходило, что машина с Хлопенковым повернула в сторону Никитского и, возможно, держит курс на Коломну. Анатолий Михайлович прибавил скорость. Цветовой индикатор на приёмнике загорелся ярче. Это означало, что расстояние между «Нивой» и машиной Хлопенкова сократилось.
Хлынул ливень. Свет фар пробивался сквозь пелену дождя едва на три метра, но полковник не сбавлял скорости. На ходу он снова попробовал связаться с племянниками. Их телефоны молчали. Полковнику ничего не оставалось, как вглядываться в залитое дождём шоссе. Где-то впереди, с той же скоростью, может быть, всего в нескольких сотнях метрах, едет Хлопенков…