Гарем Пришельца (Сборник) (СИ)

Змеи расползались по кораблю. Внешне это были невыразительные создания, действительно похожие на обрубки шлангов разной толщины. Невозможно было определить, где у них голова, где хвост. Зрение их, вероятно, было устроено как у летучих мышей. Некоторые из них распластывались на полу и лежали неподвижно, другие ползли, по-змеиному извиваясь. Для них не существовало силы тяжести: они могли передвигаться по вертикальной стене и даже по потолку, а потому люди не знали, откуда, с какой стороны могли метнуться на них коварные создания, и это было ужасней всего.
То тут, то там вспыхивали поединки с тварями. Если змея обвивала человека, то бороться с ней было бесполезно: она стискивала жертву и пыталась через рот или анальное отверстие пролезть в её тело, а перерезать змею ножом было неимоверно трудно — змеиные тела были прочными, как стальные тросы. Единственное, что могло уничтожить гадину — это бластерный луч. Но даже в его огне она погибала не сразу, а долго корчилась и извивалась, показывая свою удивительную живучесть. Чтобы убить змею, надо было прошить лучом её всю, от одного конца до другого…
По звездолёту разливалась тревожная сирена. На пульте перед пилотами мигала надпись: «Тревога. Аварийная готовность номер один». Крип включил в пилотской кабине все экраны, показывавшие внутренности кают и коридоров. Повсюду кипели схватки людей со змеями, метались бластерные лучи, бегали охваченные паникой звездолётчики.
— Кажется, нам всем каюк… — шептал побледневший Пэррет.
— Крип! — послышался в динамике хриплый голос капитана. — К чёрту солнце! Уходим от него прочь! Выжимай предельную скорость!
— Слушаюсь, сударь!
Корабль начал разгон. Звезда осталась далеко позади, но змеи продолжали просачиваться, наполняя отсеки своей извивающейся массой.
— Пэрр, очнись! — закричал напарнику Крип. — Силовую защиту вокруг пилотской кабины, быстро!
Пэррет, словно ударенный током, подскочил в кресле, пробежал пальцами по кнопкам и на пульте замигало табло, показывающее, что заработала силовая установка.
Кабина пилотов была единственным местом на корабле, которое в случае крайней необходимости могло быть полностью изолировано от других помещений и переведено в режим автономного жизнеобеспечения. Кабина, как невидимым коконом, окуталась мощным энергетическим полем, создавшим преграду не только для проникновения твёрдых тел, но и для многих видов волнового излучения. Единственное, что теперь соединяло кабину с остальным звездолётом — это теле и радиоволны, при помощи которых пилоты по-прежнему могли держать связь с центральным компьютером и управлять кораблём.
Пэррет включил силовую как раз вовремя: с потолка, где в рубку вводились кабели, уже свешивалось длинное, отливающее тусклым золотом змеиное тело. Оно покачивалось из стороны в сторону, тупой головой уставившись на пилотов и изготавливаясь к прыжку.
При включении поля змея, часть туловища которой ещё оставалось в потолочной щели, болезненно дёрнулась.
Крип бросился к выдвижному ящику у стены. Миг — и у него в руках оказался бластер. По извивающейся гадине полоснула огненная струя, и та дёрнулась, упала на пол и некоторое время корчилась, норовя подползти к креслу с Пэрретом. Но сверхвысокая температура бластерного луча в конце концов сделала своё дело: змеиное туловище превратилось в сухой серый прах.
Крип тяжело перевёл дыхание, вытер рукой пот со лба. Затем принялся осматривать углы и стены рубки: до включения силовой защиты сюда могли проникнуть другие змеи. Но та змея, которая прогрызлась сквозь кабельное отверстие в потолке, оказалась единственной. Крип вернулся в кресло. На всякий случай положил бластер себе на колени.
Змеи больше не беспокоили пилотов. Силовая установка надёжно защищала кабину от вторжения безжалостных существ. Зато какие ужасы показывали экраны внутрикорабельной видеосети! Змеи густым потоком валили по коридорам. Бластеры уже не в состоянии были сдерживать их. Твари набрасывались на людей со всех сторон.
На одном из экранов виден был Джарвитц, обвитый змеёй. Он взобрался на стол и, рыча от ярости, палил из бластера по тварям, которые тянулись к нему со стен, с пола, с потолка. Капитан был окружён ими. В его бластере кончилась энергия, и он продолжал отбиваться от змей прикладом. Это было отчаяние обречённого. Змеи обвили его и он рухнул с задушенным воплем.
— Смотри, — Пэррет показал на него дрожащим пальцем. — У капитана живот разбухает…
И правда, одна из змей проникла через анус в желудок и свернулась там клубком, отчего живот Джарвитца вспучился так, что лопнул брючный ремень. А в последнюю минуту перед тем, как над капитаном сомкнулась змеиная масса, приятели успели заметить другую змею, вползавшую к нему в череп через выдавленный глаз…
Похожие картины показывали почти все экраны. Пэррет, белый как мел, вжимался в кресло. Крип старался сохранять спокойствие. Он взял бокал, бросил в него винного порошка, и когда в бокале сконденсировалась влага, выпил всё до дна.
— Не дрейфь, старина, — сказал он нарочито бодро. — Эти твари толщиной с член, так что если одна такая втиснется к тебе в зад, расслабься и попытайся получить удовольствие.
— Да уж, удовольствие… — выдавил Пэррет.
— Я выбирался из худших переделок!
— Думаешь, мы выберемся? Мы в чёрт-те какой дали от обитаемых миров…
— Механизмы корабля ещё действуют, а это главное.
В дверь застучали. Силовая защита заглушала звуки ударов, пилоты их даже не сразу расслышали.
Они посмотрели на экран, который показывал коридор за дверью. Там стоял бортмеханик, ещё совсем молодой парень, отдирал от себя змею и барабанил в дверь.
— Пэррет! Крип! — слышался в динамике его панический, захлёбывающийся крик. — Откройте! Выключите защиту на пару секунд! Меня душат змеи!… Спасите…
— Если мы выключим защиту, то змеи повалят сюда из всех щелей, — пробормотал Пэррет. — Хотя парня жалко. Я однажды с ним перепихнулся.
— И повар тебя за это не вздул?
— А кто ему скажет?
— Пэррет! Пэррет! — вопил бортмеханик. — Спаси меня! Открой дверь!
— Смотри, как у него вздулась мошонка под брюками, — заметил Крип. — И член стоит так, что, кажется, сейчас разорвёт штаны.
Бортмеханик, воя, повалился на пол и задёргался. Ткань на брюках в районе мошонки действительно разорвалась, но из прорехи вышел не вздыбленный фаллос, как можно было ожидать, а тупоносый конец золотистого «шланга».
Крики несчастного перешли в нечленораздельный хрип. Змея обвила его ноги и стало видно, как разбухает его живот, куда она постепенно вползала…
— Мы ничем не можем ему помочь, — констатировал Крип.
— Т-точно, — икая от страха, согласился Пэррет. — Нам самим бы кто помог.
— Впустите! — В дверь молотили уже двое. — Мы гибнем!… Они оплели нам ноги… Сдавливают грудь… Впустите… Впустите нас…
Люди в коридоре корчились, обвитые змеями, ругались, кричали, посылали проклятия и хрипели в предсмертной агонии. Крип ударом по кнопке выключил все экраны внутрикорабельного наблюдения. Крики как отрезало. Лишь доносились, словно откуда-то издалека, глухие удары в дверь. Но вскоре стихли и они.
— Мы вам искренне сочувствуем, но помочь ничем не можем, — сказал Крип, обращаясь к двери.
Он взял бокал.
— Итак, мы остались одни. Если не считать тварей, набившихся в звездолёт.
Пэррет тоже взял бокал и бросил в него порошка.
— Мы погибли, это гарантированно, — уныло сказал он, наблюдая, как наполняется бокал. — Давай напьёмся и трахнем друг друга напоследок.
Крип, подумав, отставил свой бокал.
— Нет, погоди. Мы ещё не использовали все шансы.
— О чём ты?
— Субпространство. Если змеи неразумны, то их мысли не должны сбить нас с курса.
— А если разумны?
Крип бросил на приятеля насмешливый взгляд.
— Ты же сам сказал, что мы гарантированно погибли. Или у нас есть выбор?
— Выбора нет, — согласился Пэррет и залпом опрокинул в себя содержимое бокала.