Трудно быть геем (СИ)

Пока было тепло, мы ходили с ним в парк, где, рассевшись по лавочкам, слушали его рассказы о стилях и прическах разных эпох и народностей. Мы обожали нашего учителя, и для нас он был богом.
- Ой, бли-и-ин… - Андрюха с трудом залез на подоконник в туалете рядом со мной.
- Чего с тобой? - я протянул ему сигарету.
- Жопа болит. Вчера такого парня подцепил в клубе. Прямо от него в колледж приполз, - Андрею было двадцать. По каким соображениям он бросил институт и поступил в наш колледж, было загадкой для всех.
- Ты охуел? Думаешь, мне приятно такое слушать?
- Что? Не нравится? - засмеялся Андрей. - Кстати, знаешь, кого я встретил в клубе? Леру Николаича нашего.
- Пиздишь! - у меня от этого сообщения отвалилась челюсть.
- А ты не знал, что ли, что наш Лерочка голубенький? По-моему, только ты пребываешь в неведении. Он в клуб пришел со своим парнем.
Я был в шоке. Да, мой мир перевернулся. Теперь на занятиях мне было тяжело воспринимать материал. Я пытался разглядеть в нашем Валерии Николаевиче ЭТО, но не находил. Он был обычным. Вернее, он был тонким, интеллигентным, красивым. Да, он хорошо и со вкусом одевался. Да, его стрижка была всегда идеальна, и я даже не мог представить его в дырявых джинсах и с немытой головой. Но грани между аккуратностью и голубизной я так и не нашел.
С Толяном, Вовчиком и Колькой я встречался редко. К изменению цвета моих волос они отнеслись с пониманием и юмором. Я объяснил им, что моя девушка постоянно таскает меня по конкурсам как модель, и из-за этого мои волосы то черные, то синие, то красные, то вообще цвета радуги.
- Киса Воробьянинов, бля! - ржали ребята, и я смеялся вместе с ними.
Толькин отец был классным механиком, поэтому держал два гаража, где частным порядком чинил машины. Толик тоже учился на механика, поэтому найти его можно было только в гаражах.
- Прикинь! Тут недавно такую телку трахнул. Бля-а-а… парень! Слышал бы ты, как она визжала подо мной! - рассказывал мне Толян в гараже, попивая пиво.
- А как же Надька?
- А чо Надька-то? Я ее тоже трахаю.
- Ну, я думал, вы встречаетесь с ней.
- Встречаемся, ага. И чо?
- Чо «чо»? Ты ж ей изменил, - не унимался я.
- Не! Это не измена. Я ж ее не бросил? Значит, не измена.
Меня удивила эта логика. Я не мог понять, как можно встречаться с девушкой и трахаться с кем-то еще.
На втором курсе, зимой, я здорово заболел. Температура под сорок держалась дня три. Моя тетя терпеливо ухаживала за мной: давала лекарства и поила кислым клюквенным морсом. Я пребывал в каком-то странном бредовом состоянии, где стиралась грань между действительностью и сном. Перед глазами плыли образы, приходили люди, которые давно исчезли из моей жизни. Ленка… она просила прощения снова и снова, и я снова и снова ее прощал. Антон… он молча стоял в дверях и смотрел на меня. Я так и не узнал, что ему от меня было нужно. Мне от него не нужно было уже ничего. Антон каким-то странным образом менялся на Влада. Тот смотрел на меня своими волчьими глазами и качал головой.
На третий день болезни, когда мой организм совсем ослаб и я почти не приходил в себя, пришел он… Валерий Николаевич. Он подошел к моей кровати, сел на край и положил мне руку на горячий лоб. Мне стало хорошо. Рука была холодной и влажной. Он сам был каким-то полупрозрачным, как будто сделанным из воды. Он отбросил одеяло, лег на меня и обнял. Мне показалось, что меня окутали прохладные струи воды. Он просто лежал и целовал меня. Его поцелуи были прохладными и нежными. После того, как он встал и ушел, я очнулся, и температура начала, наконец, спадать.
Спустя месяц, ближе к новому году, я вернулся на занятия в колледж, и мне сказали, что Валерий Николаевич ушел. С его уходом наша учеба стала скучной и неинтересной.
Глава 9 
К середине второго курса я расстался с Кэт. Это далось мне непросто. Я привязался к ней - она больше года была для меня целым миром. Пусть мрачным, пусть каким-то непонятным, но моим миром на тот момент. Мы были с ней разными, хотя у нас и были общие увлечения: ужастики и музыка Денни Филфа. Она не была эгоисткой, не старалась изменить или переделать меня. Она приоткрыла для меня дверь в другое измерение, в свою душу.
Летом она познакомилась с готами. Если честно, они были мне непонятны и неинтересны. Я пришел к ним вместе с Кэт, за компанию. Я слушал их разговоры и никак не мог понять, что она в них нашла. Кэт была умной и начитанной девушкой, а они больше походили на стаю тупых зомби. Их ограниченность интересов меня пугала и раздражала.
Я часто ходил на кладбище с тетей, и мне нравилось там бывать, но приходить туда ночью и тупо пить вино было мне неинтересно. Я стал замечать, что их мессия, Лестат, в миру Костик, с интересом поглядывал на Кэт.
- Будешь Игорем, - заявил он мне при знакомстве.
- С хуя? - ответил я Костику-Лестату.
- Игорь - это помощник Франкенштейна, - он посмотрел на меня, как на конченного идиота.
- Мне похуй, кто такой этот Игорек, - психанул я. После этого заявления вся компания потеряла ко мне интерес.
Через несколько месяцев я почувствовал, что интерес ко мне теряет и Кэт. Она все больше времени проводила в компании Лестата и ему подобных, и, так как я под любым предлогом избегал походов на кладбище или в заброшенную психбольницу, мы стали видеться с ней все реже и реже.
- Лестат сказал мне, что выбрал меня, - сообщила мне Кэт однажды.
- А ты что? - я сидел на диване в ее комнате и тупо смотрел в пол. Я даже не спросил, кем он ее выбрал. Это были ненужные детали.
- Я сказала «да». Извини.
- Ладно. Я пойду, - я поднялся с дивана и пошел к двери.
Я надеялся, что она меня окликнет и попросит не уходить. Я нарочно долго шнуровал кроссовки в коридоре, но… она меня не позвала. Мы иногда виделись в колледже и даже курили на переменках в туалете, но я старался не оставаться с ней наедине и не говорить. Я решил просто обрубить отношения сразу, одним махом, чтобы не мучиться.
То ли от расставания с Кэт, то ли просто по независящим от этого причинам я впал в какое-то анабиозное состояние. Впервые моя фантазия отказалась работать, и я подсел на порно. Я смотрел все подряд, даже не вдаваясь в подробности, кто и кого там трахает. Для меня это было просто мясо, и я пожирал его, как оголодавший дикарь.
- Слушай! У меня к тебе дело есть, - Андрюха легко сиганул на подоконник все того же туалета и сунул мне под нос пачку, - угощайся.
- Чего за дело? - я взял сигарету и прикурил от протянутой мне зажигалки. Если честно, мне было похуй, что у него за дело ко мне, и на него самого мне тоже было похуй.
- Ты не сходишь со мной в клуб?
- В твой пидорский, что ли?
- В гей-клуб, - поправил он меня.
- Не! Не интересно, - признался я.
- Послушай меня. У тебя явная депра, и тебе не помешает повеселиться. А мне нужна помощь.
- Какая от меня может быть помощь?
- Притворись, что мы пара, - выдохнул Андрей.
- Ёптыть… - я поперхнулся дымом, - ты прихуел совсем?
- А что такого? Я ж не прошу спать со мной. Просто надо показать одному челу, что у меня все нормально и что моя личная жизнь бьет ключом.
- По-моему, я не очень подхожу на эту роль.
- Очень даже подходишь. Ты миленький, - мне стало совсем тошно. Моя самооценка и так была на нуле, а от этого слова «миленький» она вообще с грохотом упала на пол.
- Чего? Идиота нашел, что ли? - зло бросил я.
- Я не считаю тебя идиотом. Понимаешь, мне просто очень нужно, но мне больше некого попросить об этом, - он улыбнулся, но как-то грустно. Сейчас он не был похож на веселого похуиста, которым казался всегда. Он был похож на грустного Арлекина, - так, что выручишь?
- А пошли! - вдруг махнул рукой.
И правда, чего я, собственно говоря, теряю? Ну, схожу я в этот его клуб, выпью за Андрюхин счет, повеселюсь. Не трахнут же там меня? Кого я там вообще могу заинтересовать, мелкий, бледный, как моль, и худой?