Мукантагара (СИ)

- Когда-то наш род обладал разрушительной силой, способной завоевывать новые земли. Но эта же сила поддерживала природу вокруг нас в изобилии и достатке. Наши урожаи были самыми плодородными, мясо наших животных было самое сочное, а жизнь каждого представителя рода длилась столетиями. Однако такое положение вещей перестало устраивать сильную половину населения. Жажда новых земель и расширения границ поглощала все больше и больше душ. В наших устоях не было иерархии: все были равны, и решение принималось количеством. Чем больше умов стремилось воспользоваться темной стороной нашей силы, тем сильнее это решение укреплялось. Наступили дни, когда мужчины оставили свои земли и отправились завоевывать Ущелье Ящеров. Женщины же продолжали поддерживать плодородие почв и хозяйство.
Для нас десятилетия ничего не стоили, когда можно прожить несколько веков. Народ был убежден в безоговорочной победе и расширении земель. Нашей слабостью стало то, что врага нужно сначала изучить, прежде чем идти напролом. Какой бы разрушительной сила не была, она бесполезна в неопытных руках. Из тысячей мужчин вернулись пару сотен недобитых, покрытых бугристой кожей. Если не говорить по подробностях, то губит не только самоуверенность, но и похоть. Женщины тех земель носили в своем организме токсины, к которым имелся иммунитет. Болезнь распространялась только у мужчин и передавалась только мужчинам.
- Выходит, только блядуны болели? Какая неожиданность! - воскликнула Му.
Кот снова ткнул в неё палкой. Охотница замолчала. На боку появился синяк.
Скелет продолжил:
- Наш род начал вымирать. Я и Чимба, - он указал на кота. - Мы последние мужчины этого рода, владеющие силой. Но обо всем по порядку.
Не все поддерживали решение народа и те мужчины, что стриглись в монахи, оставались бесплодными, а значит, не заражались. Мы наблюдали вырождение. Больно смотреть на женщину, на руках которой умирал сын, еще не достигший зрелости. Не менее больно смотреть на тех, кто потерял мужей и братьев. На вырождение уходило годы, но этих годов хватило, чтобы сила стала ослабевать. Все женщины народа пытались предотвратить вымирание расы.
Единственным решением поддержать наши гены стало кровосмешение. [ДМ3] Монахи не поддерживали, скорее желали погибнуть, но остаться чистокровными. К ним мы с Чимбой и относились. Мы отправились в горы, захоронили себя заживо в этой пещере и силу использовали лишь для поддержания жизни. Мы стали Наблюдателями и продолжили смотреть падение нашего рода.
Мужчины привезли с собой не только болезнь, но и небольшой трофей. В Ущелье Ящеров один из бравых солдатов заключил пожизненный контракт с местным божеством, именуемым себя как Змеиный Бог. Божество согласилось защищать его возлюбленную в обмен на подпитку силой. Змеиный Бог бессмертен лишь тогда, когда есть кого защищать. И он стал защитником Кансары, первой женщины нашего рода, решившей на кровосмешение.
Она узнала от Змеиного Бога, что он ранее служил человеческому роду, чьи земли находились между нашими территориями и территориями Ущелья Ящеров. Как оказалось, у людей тоже был иммунитет к токсинам в силу соседства. Кансара собрала отряд женщин, готовых пойти на риск. Задача стояла трудной: не убить, а взять в плен всех мужчин человеческого рода, которых они встретят на своем пути.
Держать мужчин приходилось в клетках, словно рогатый скот. Не буду говорить о самом действии, которое предпринимали по отношению к пленным, но итог не заставил долго ждать: первые дети кровосмешения предстали перед миром. Первое время женщины были довольны, ведь дети имели те же ловкость, остроту зрения в ночи и тонкий слух, что и их предки. Кансара бросала взгляд на гору, словно бросала вызов монахам: наш род будет жить. Мы с Чимбой продолжали наблюдать.
История, написанная нынешними властями, назвала наш род Первыми, а тех, кто родился в результате связи Первой и человека - Ноблесом. Но я не соглашусь с этим названием. Оно указывает на чистокровность расы, в то время как это результат грязного смешения и утраты важной части Первых. Силы.
Ноблесы подрастали, и Первые начали замечать отсутствие Сил у этих детей. Они не могли ни вылечить болезнь, ни подпитать умирающее дерево. Кансара стала догадываться о причине этой трагедии: дело в том, что передача Силы происходила лишь от мужской половины населения Первых. Женщины могли быть только носителем. Первые обречен были исчезнуть. Но Кансара не собиралась так просто сдаваться.
Кансара собрала всех Первых, чтобы решить, что же делать дальше. Они понимали, что Силу не вернуть, но что если приостановить ухудшение генофонда? С этого момента Первые воздвигали государство, в котором перестало существовать равноправие. Стали приниматься законы лишь ради одной единственной цели - сохранить ноблесов такими, какие они сейчас есть. Один из таких законов гласил, что ноблесы буду караться смертной карой за связь с человеком или любым другим существом иного рода. Закон этот поддерживал порядок. До поры до времени.
У Кансары родился сын-ноблес, в котором души не чаяла. Он вобрал в себя лучшие гены от матери и, в отличие от других детей, имел в результате зачатки Силы. Это отличие от сверстников помогло ему стать главнокомандующим разведки. Кансара учла ошибки погибших Первых мужчин и расширяла территории с умом. Разведка собирала информацию о новых землях и решала вопроса, пригодна ли эта местность для жизни.
Одно из таких подразделений и возглавлял Марима - так звали сына Кансары. Она передала ему контракт со Змеиным Богом, чтобы тот защищал его в пути. Отряд отправился в Земли Угундов, о которых ходили слухи: там народ мог питаться только деревом. Но по дороге разведка исчерпала все продовольствия, и им пришлось остановиться в человеческой деревне. Это и стало роковой ошибкой для Маримы. Их приютил староста деревни, дочь которого обладала кристально чистым взглядом и юностью, что притягивало Мариму. Надо признать, что и другие солдаты были не менее искушены запретным плодом: в деревне проходил праздник, и женщины плели венки и танцевали у костра ночь напролет. Разведка в сторонке не стояла.
Марима понимал, что его ждет, если в Пальмунте узнают об этом. Его решением стало отправиться дальше в Земли Угундов, а на обратном пути забрать своих женщин в столицу. Тогда юный ноблес был уверен: мать ему не откажет в просьбе отменить закон и жить народу так, как ему вздумается. Змеиный Бог ему не противился: его задачей было защищать Мариму любой ценой.
Шли годы, от разведки вестей не приходило. Кансара понимала: что-то пошло не так. Её беспокойство о сыне взяло вверх: она хотела лично убедиться, что произошло, и отправилась с лучшими бойцами по стопам исчезнувшего отряда. Путей было немного к Землям Угундов, так что Кансара прошла через ту же деревню. Она бы не остановилась там, если бы не увидела девочку с кошачьими ушами. И не одну. Среди этих детей была девочка с очень интересными глазами. Интерес был в том, что один глаз принадлежал Мариме, другой - человеку. Кансара в гневе всех людей выловила и начали разбирательства. Дочь старосты, как оказалось, переписывалась с Маримом через Змеиного Бога. Он и выжил. Отряд разведки так и не дошел до Земель Угандов - их убила песчаная буря. Перед гибелью Марима приказал Амону защищать его женщину и будущего ребенка. Поэтому Змеиный Бог и не вернулся в Пальмунту: приказ хозяина превыше всего.
Сначала Кансара, убитая горем, желала перебить всех в деревне. Но расчетливый ум преподнес ей иную идею: взять в рабство жителей, ввести сюда войска ноблесов и установить свой порядок. Пусть они и не завоевали Земли Угандов, здесь тоже можно найти выгоду. Так и было решено на совете Первых: Амон был схвачен и кинут в тюрьму, старостой назначили Озахара, а ноблесы первое время изолировали деревню и делали с женщинами что хотели. Дух деревни сломался. Так стали появляться дети, больше похожие на людей - бесты. Только уши кошачьи давали знать о древней крови.
Тут скелет замолчал. Он закрыл глаза и зашевелил ушами. Чимба сделал тоже самое.