Циклопы

— Представил, — кивнул Завьялов.
— В них, со всей силы врезается третий. Что происходит?
— Шары разлетаются в разные стороны.
— Да. Это в том случае, если биток ударил между ними. А если биток ударил в шары, стоящие цугом?
— В лузу улетают оба шара, — тихо ответил Завянь.
— Вот именно. Вопрос — куда ударил мой интеллект-биток? в какой позиции находились вы и диверсант? Вас обоих могло разметать в разные стороны, либо вы оба устремились к одной лузе. Конкретно — в ваше новое тело.
— Я здесь…, вроде бы — один, — задумчиво сказал Борис.
— Мне тоже кажется, что я — один. Но уверенности в том, что циклоп не затаился где-то на периферийных задворках сознания…, у меня — нет.
— Хреново. Нужно ехать к твоей Жюли, пусть как-то внушает Карповой, что Борю Завьялова с дядюшкой нужно срочно переправить до Кипра на личном самолете, хоть в багажной сетке. Ты сможешь поговорить с Жюли и всей ей объяснить?
— Могу. Но только в том случае, если интеллект носителя не будет активен. То есть…, я могу поговорить с женой даже и при бодрствующем интеллекте носителя! Но…, - Кеша вновь развел руками, — как на это отреагирует адекватная мадемуазель Карпова?
Завьялов представил, как он, точнее — ушлепок в его теле, подкатывает к Зое и начинает нести байду относительно поездки с дядюшкой на Кипр, причем на личном самолете семейства Карповых…
Зажмурился. После первой же фразы тело Борика Завьялова вначале отметелят бодигарды, потом отправят в желтый дом. Возможно с переломами. Так что, ушлепок прав на сто процентов — надо как-то добираться до койки с Зойкой, уматывать Карпову секс марафоном, пока она дрыхнет — общаться с засланной женушкой Жюли.
— Поехали в «Ладью», Кешастый, — встал на ноги Завьялов. — По дороге доболтаем.
Ночная Москва уже избавилась от пробок, Порше нагловато лавировал в автомобильном потоке; Завьялов пытался развести стилиста на разговор, выдавить хоть чуточку информации о том, чего достигла земная цивилизация. Стилист категорически упорствовал:
— Борис Михайлович, в связи с тем, что нашу ситуацию признают опасной и нетривиальной, могу предположить, что у хроно-департамента не возникнет ко мне и Жюли особенных претензий. Без сотрудничества с вами я не смогу оказаться на Кипре без паспорта, и если даже окажусь один, то ваше тело, лишенное интеллекта носителя — погибнет. А это исключительно недопустимо, вы — хроно-личность. Но умоляю, не заставляйте меня рассказывать о будущем больше необходимого для наших целей! Я и так выдал вам достаточно! Жюли не переживет, если…
— Замазались, Кеша, — перебил Завьялов повторные стенания стилиста о вредностях Жюли. — Давай по делу. Я никогда не поверю, что в нашем времени не существует каких-то ваших функционеров, приглядывающих за процессом. Если у вас действует реакционное хроно-подполье, приглядывать должны не хилые ребята. Так что — колись. Что будем делать, если не удастся замутить с Карповой в «Ладье»? Куда пойдем, кого разыщем.
Тело-Иннокентий молчало секунд двадцать — всесторонне вентилировало закономерность интереса. Потом ответило:
— Вы, безусловно, правы. Против циклопов работает целое подразделение хроно-департамента. У нас их называют «антициклопами», «циклонами» на сленге. Если возникает нештатная ситуация — их сюда обязательно телепортируют.
— Ты знаешь в кого? как разыскать циклона?
— Понятия не имею. Обычно выбирают носителей, не включенных в исторический процесс, поскольку мероприятия по обезвреживанию циклопов могут заканчиваться весьма плачевно… Форматы на подобные темы — довольно популярны, Жюли не пропускает ни одной премьеры, а я…
— Короче, Склифосовский! Как разыскать активного циклона!
— Понятия не имею!! Носителей выбирают преимущественно на вокзалах, кто станет носителем очередного агента, я не могу знать!
— Почему на вокзалах? — закладывая вираж возле заднего бампера маршрутки, поинтересовался Боря.
— Там есть камеры наблюдения, — пожал плечами Иннокентий. — Как вы уже знаете, для интеллектуальной телепортации необходимы два непреложных фактора: точное время и место перемещения. — Стилист еще немножечко подумал и добавил: — Но, в общем-то, так повелось. Когда были разработаны первые хроно-машины, появился обоснованный вопрос — на ком испытывать перемещения? На президентах, чье время и маршруты достаточно известны и оставлены в анналах?.. Нет. Любые испытания — опасны, президенты — хроно-личности. Тогда историки покопались в цифровых архивах, наткнулись на почему-то не стертые файлы вокзального наблюдения… Так и пошло. Человек выходит с поезда — его личность устанавливается по билету, проверяется задействованность в историческом процессе… Если носитель подходит, циклон перемещается в него, подчиняет себе тело…
— Стоп! — перебил Завьялов. — Недавно ты говорил, что управлять здоровым интеллектом невозможно!
— Циклонов, — вздохнул Иннокентий, — набирают из людей имеющих способности к телепатии. Телепат, Борис Михайлович, может подчинить себе л ю б о е т е л о.
— Проникся, — кивнул Завьялов. — Так, может быть, Кеша, сразу на вокзал и махнем, а? — предложил задумчиво. Уверенности в том, что этот утырок — даже с накаченной задницей Бори Завьялова — привлечет внимание тусовщицы Карповой, не было н и к а к о й. Чтобы там стилист о себе не воображал, как бы не надеялся на насмотревшуюся форматов Жюли, Завянь лучше знает современные реалии. Карикатура из Бори Завьялова соблазнит собою только уличную проститутку, да и то — за деньги.
— И что мы будем делать на вокзале, Борис Михайлович? — саркастически усмехнулось родное тело. — Повесим на грудь плакатики «Разыскиваются циклоны из далекого будущего», да?
— Повесим, — согласился Боря. Все лучше, чем перед пацанами и Карповой этой безделушкой представляться! — Циклоны нас засекут по камерам, сообщат, куда следует и полный порядок.
— Наивный вы человек, Борис Михайлович, — вздохнула безделушка. — Неужели вы думаете, что на к а ж д о м московском вокзале перед мониторами камер наблюдения сидит по циклону? Что именно наше с вами «плакатное» выступление с нужного, конкретного вокзала останется не стертым и попадет в архивы? превратится в историческое знаковое предупреждение для архивариусов будущего? Мощные телепаты, из которых набирают рекрутов-циклонов — редчайшее явление, братишка! Их берегут, как зеницу ока, на вокзалы к мониторам не отправляют, задействуют лишь при возникновении опаснейших временных разрывов.
Досадно.
— А что бывает с людьми, которых циклоны задействовали для своих операций? Они их т о г о…
— Ну что вы. Никаких «того». Носителям совершенно безболезненно стирают память, — зевнул стилист. — Бывает, что используют по максимуму, порой в нескольких операциях подряд, потом оставляют на каком-нибудь вокзале.
«Уроды! — скрипнул зубами Завьялов. — Сошел человек с поезда и — сгинул. Его, понимаешь ли, мама-папа, детки-жены ждут… Годами пороги розыскных инстанций обивают… А эти…, задействовали, побаловались — и выкинули на помойку со стертой памятью! Ур-р-роды!»
— И в каких же операциях, Кеша, подобные носители используются? — внешне невозмутимо продолжил Завьялов.
— Ну…, по-разному бывает, старичок. Порой история не может залечить какой-то хронологический прорыв, тогда циклоны помогают. Подталкивают в нужном направлении, так сказать. Но вообще-то, Борис Михайлович, не считайте своих потомков бессмысленно жестоким зверьем. — Кеша разглагольствовал, поудобнее устроившись в кресле: — Вот вы спросили: почему носителей выбирают преимущественно на вокзалах? Отвечу вам без спешки. Вырвать человека из привычной размеренной жизни крайне сложно: он окружен знакомыми людьми, его ежедневные маршруты не имеют права измениться. Человек оправившийся в дорогу — в ы р в а н из нормальной атмосферы. Уже немножечко потерян. Циклоны преимущественно набирают носителей для хроно-операций из людей, чей жизненный цикл и так вскорости прервется, либо носитель бесперспективен в плане продвижения исторического процесса. Пользуются информационной базой ваших паспортных столов. Иногда, правда, происходят несанкционированные сбои…, циклона заносит не в того носителя. И только в этом случае, Борис Михайлович, задействуется операция по стиранию памяти, носителя возвращают в обычную среду…