Вкус моря на губах (СИ)

«Змей» улыбнулся, взял с полочки широкий мягкий ошейник, украшенный эмблемой — трезубцем в двойном круге — и привычным движением застегнул его на «липучку», пряча жабры. Представляться он, похоже, не собирался. Гепард уже решился надавить и задать вопрос в лоб, как к нему подоспела помощь. В номер ввалились трое коллег и врач из колониального подразделения Имперской Спасательной Службы.
Мокрый и взъерошенный рыжий немедленно ощетинился еще сильнее — спасатели вытаращились на него, как на тринадцатое чудо Империи — но был вынужден назвать свое имя и место службы.
— Руфус Випер, подводный пловец, приписан к базе «Атолл» в Океании.
— Цель визита в колонию?
— Это не ваше дело, — холодно ответил рыжий. — Вас вызвали по ошибке. Я не обязан отвечать на дополнительные вопросы.
Напряжение, повисшее в воздухе, разрядил молоденький спасатель, наивно ляпнувший:
— Ну так интересно же, хаупт! К нам еще ни один змей никогда…
— Я хочу понырять, проверить одну карту, — чуть смягчившись, проговорил Руфус. — Здесь, недалеко от берега, должен лежать затонувший пассажирский круизный лайнер. Надо посмотреть — есть ли смысл получать разрешение и что-то поднимать на сушу.
— Но сейчас зима! — возмутился Гепард. — Ты псих, что ли? Как ты собираешься нырять? Вода ледяная!
— Мы сейчас выполняем задание в северных морях. Организм адаптирован к низким температурам. Я приехал на выходные.
Выслушавшие ответ спасатели загомонили. Рыжему предлагали содействие — любое, какое только потребуется, высказывали опасения, задавали вопросы… Гепард едва не почувствовал себя лишним, но потом, убедившись, что «змей» не желает ни помощи, ни общения, — по вполне выразительным гримасам — начал теснить коллег из номера, выставляя в коридор. Коллеги выходить не желали и тут, на его счастье, старший группы получил вызов от диспетчера.
Гепард быстро подписал акт о ложном вызове, пожелал спасателям удачи, шуганул путающийся под ногами гостиничный персонал и уселся на сухой стул, поджидая скрывшегося в другой комнате рыжего. Ожидание того стоило — одетым чудо-чудовище оказалось не менее привлекательно, чем в халате. Судя по шортам и футболке, адаптированный к низким температурам организм парился даже в прохладном номере. А Гепарду это позволило полюбоваться на голые ноги, покрытые золотистым пушком, веснушчатые локти, и — что немаловажно — оценить татуировку. Руфусу было не больше тридцати, а тату, являвшее собой стандартный узор с незнакомыми серо-зелеными дополнительными элементами, свидетельствовало о его принадлежности к старшему офицерскому составу.
— А чем вы занимаетесь в северных морях?
— Разминирование. Новая колония. Стратегически важный порт.
— А-а-а…
— Послушай, — Руфус опять нахмурился. — Мне жаль, что так вышло с краном и твоими бумагами… но я не вижу причин для дальнейшего общения. Если ноутбук сгорел, я куплю тебе новый. Вот, возьми визитку…
Гепард проследил, как рыжий лезет в сумку, забрал визитку и только тогда возразил:
— Нет уж! Позволь пострадавшей стороне определить компенсацию самостоятельно. Давай выпьем по рюмочке, пока будут убирать в номерах? Это для меня лучшее возмещение ущерба. Согласен?
— Я сейчас не пью.
— Просто поболтаем. Прогуляемся по морскому берегу?
— Я не люблю ходить по берегу. В воде интереснее.
— А я воду не люблю. Особенно холодную, — отозвался Гепард, ощупывая влажные брюки и рубашку — спасение утопающего даром не прошло. — Поэтому попробуем найти компромисс. Я переодеваюсь, заказываю себе выпивку, и мы устраиваем посиделки на твоем или моем балконе. По выбору. Идет?
Руфус крайне неохотно согласился — видимо, не смог придумать повода для отказа. Но балкон предпочел свой — то ли не хотел разгуливать по гостинице, то ли решил, что проще будет выставить гостя, чем уйти.
Заказывая выпивку и утепляясь, Гепард пытался понять самого себя. С какой стати он тратит время на заведомо проигрышный вариант? Рыжее чудовище нисколько им не заинтересовалось — и это вполне объяснимо. Красота и явная успешность Руфуса, принадлежность к редкой группе магов-амфибий, предпочитающих выбирать мужей и любовников в своем узком кругу, чтобы не служить экзотическими игрушками — все это работало против обычного, ну, немного симпатичного спасателя средних лет, смеющего клеиться к морскому божеству, бросившему незакрученный кран в колониальной гостинице.
— Так зачем я в это ввязываюсь? — тихо пробормотал он.
Ответа не было и это настораживало. Обычно Гепард заводил романы с гражданскими, избегая связей с сослуживцами, или военными, любившими помериться прочностью щитов. Выбирал доступный и сговорчивый объект — примером может служить поспешно отбывший археолог — включал обаяние на полную мощность и укладывал партнера в постель при первой или второй встрече. Легко сходился, легко расходился, в случае неотложной необходимости топал в бордель и снимал шлюху…
Рыжий «змей» не вписывался в стандартную схему. И вновь возникал вопрос «зачем?».
Неопределенность не помешала Гепарду провести встречу с блеском. Руфус, попивавший ледяную минералку, оттаял, слушая спасательские байки. Котики, песики, подгнившие доски самодельных дачных туалетов, жертвы экстремальных развлечений — вот тебе бы пришло в голову на спор сесть голой жопой на неработающий фонтанчик с питьевой водой? Да-да, мраморная чаша, из нее торчит железная трубка… то есть, когда мы приехали, она уже не торчала, она была надежно накрыта…
Смеялся рыжий замечательно. Так, что Гепарду хотелось вылизать появляющиеся на его щеках ямки. И только жесткий контроль, и предчувствие — вышвырнет, ох, вышвырнет… — заставляли держаться в рамках и не распускать руки. Но кое-каких успехов он все же добился. Минимальных, если смотреть с точки зрения его обычных темпов, и, судя по всему, гигантских, если помнить о том, кто такой Руфус. Во-первых, Гепарду было позволено перейти на дружеский уровень и называть рыжего Гадюкой, как это делают приятели и сослуживцы. Кличка вызвала у Гепарда легкую усмешку — гадюка и есть: холодный, изворотливый… а может и ядовитый… Во-вторых, он удостоился чести сопровождать Гадюку к месту погружения на заказанном катере. Не для того, чтобы чем-то помочь или участвовать. Нет. Сидеть и сторожить вещи, чтобы туземцам не пришло в голову свалить куда подальше вместе с гадючьим барахлом и катером.
Выход в море планировался рано утром, поэтому Гепард отодвинул на край столика ополовиненный графин с наливкой, помял и снова отложил пачку сигарет. Рыжий так морщился, когда ветер относил дым в его сторону, что с вредными привычками поневоле пришлось временно завязать.
Выведать о гадючьей жизни ему удалось немного. Тот скупо цедил отрывочные фразы: «Сейчас один… и квартира, и половина коттеджа на острове… Закрытый комплекс, при базе. Да-да, те Врата на Океанию, что по спецпропускам. Нет, я не бываю в Нератосе. Я редко отдыхаю вне Океании. Только если мы решаем понырять к какому-нибудь затонувшему кораблю… Да, это такое хобби».
Заметив, что рыжий наслушался баек и заскучал, Гепард начал собираться к себе. Обслуга уже навела порядок в номерах, заменив промокшую мебель и паласы. Тайна потопа была раскрыта — в гостинице постоянно менялся напор воды, от «еле-еле» до срывания кранов, а смеситель в ванной Гадюки изначально имел привычку зависать именно над полом, не желая фиксироваться ни над бассейном, ни над раковиной.
Они от души и хором высказали появившемуся администратору свое мнение об уровне сервиса, а Гадюка въедливо поинтересовался:
— У вас этот бассейн точно не протекает? Я могу спокойно лечь спать, не опасаясь, что меня вытащат из воды…
— Ты собираешься спасть в бассейне? — удивился Гепард.
— Мне сейчас удобнее в воде, — дернул плечом «змей». — Мы работаем полуторными сменами… организм перестроился, и я плохо себя чувствую, если долго торчу на воздухе. Закончим объект, и все вернется в норму.
— А норма это?.. — любопытство следовало попридержать, но вопросы так и срывались с языка.