Сыпала ночь снег (СИ)

- У меня уже все продумано, - судя по Иркиной самоуверенности, Толмачев был заранее обречен. - Я все про него знаю. Ну точнее знаю все, что про него знает Никитос. Хочешь расскажу?
- Мне неинтересно, - я пожала плечами.
Но, как видимо, моего ответа и не ждали.
- Так вот, Максу двадцать семь лет, не женат, не был и не собирается, - с вдохновением тараторила Ира. - Закончил архитектурный, фирму свою строительную сам основал и…
- Ир, - перебила я, - ты не видела, душ свободный?
- Свободный был вроде, - она кивнула. - Ты со своим телефонным бойфрендом в семь встречаешься?
- Ага. И чего-то я, если честно, очкую.
На самом деле я боялась просто до ужаса.
- Чего очкуешь-то? Я тебя сразу предупреждаю, что он - стопроцентно урод. Вот припрется к тебе на встречу сегодня пень с ушами, сразу мои слова вспомнишь!
- Да какая разница, как он выглядит. Главное, я знаю, какой он замечательный. А это намного важнее красоты. Я не этого боюсь, - я вздохнула, - я боюсь, что я ему не понравлюсь.
- Лер, ты совсем, что ли, баран? - Ира смотрела на меня с крайним сомнением.
- Надеюсь, что нет, - я хмыкнула. - Ладно, я в душ.
До выхода оставалось полчаса. Ирка собиралась вместе со мной. Причем ее путь лежал в ночной клуб, где по утверждению Берсенева-старшего по пятницам бывал Максим.
- Я сегодня ночевать не приду, - предупредила меня подруга, критически оценивая свое отражение в зеркале на степень убойности. - Как я выгляжу?
- Как голливудская кинозвезда, - заверила ее я.
- Правда? - Ира засияла. - А какая?
- Брюс Уиллис.
- Старая шутка, - буркнула она. - Старая и несмешная.
- Да хорошо ты выглядишь, не переживай. Как там, кстати, с погодой в окружающем мире?
- Холодно. И снег обещали. Лер, а если серьезно, ты прикинь, окажется твой Сергей жутким прыщавым заикой. Чего тогда делать будешь?
- Буду любить его таким, какой он есть. Для настоящей любви внешность не имеет значения.
- Ню-ню. Меня от твоей «настоящей любви» уже мутит, - Ира покачала головой. - Как вы друг друга узнаете-то?
- Ну я примерно представляю, как он выглядит, он ведь описывал. Светлые волосы, голубые глаза...
- Ахах, ну прямо Бред Питт, - моя подруга скептически хмыкнула. - В общем, Лерка, послушай доброго совета мудрого человека, постой где-нибудь в сторонке и посмотри, что за чудище лесное придет. Ну и линяй сразу по-быстрому без всякой там твоей благородной философии. А если вдруг он окажется вполне себе ничего, то не забывай, что сегодня на вахте лютая Марьванна дежурит. Так что ты должна вернуться домой до десяти, а то общагу закроют, - назидательный Иркин тон перешел в хихиканье, - Золушок ты мой.
Учитывая, что площадь Ленина умудрились разместить далеко от моей общаги, пилить мне предстояло практически через весь город. Автобус, в который я села, явно производили в Зимбабве, потому что на декабрьский мороз он был не рассчитан. По крайней мере, дубак в салоне стоял страшенный. Ну или, может, просто я не слишком тепло оделась. Конечно, дубленка бы вполне вписалась в погоду, но осеннее пальто выглядело не в пример лучше, а произвести впечатление у меня стояло на первом месте. Ну а здоровье... Красота требует жертв. Особенно добивало, что в перчатках набирать сообщения было сложно, так что пришлось морозить пальцы.
 «Волнуешься?:)» 
«Очень!» - призналась я и тут же отправила вслед: - «А ты?»
 «Нет. Я счастлив. Я наконец-то увижу тебя, услышу твой голос, взгляну в твои глаза, возьму тебя за руку... Я вообще сейчас готов орать на весь автобус, что люблю тебя.:)» 
Я счастливо улыбнулась. Даже забыла о том, что замерзла.
 «Не ори.:)) А то кондуктор тебя выгонит.:) Мне, кстати, еще шесть остановок осталось.» 
 «А мне четыре.:)» 
Я не успела написать ему ответ, как пришло еще одно сообщение.
 «Лер, тут на мосту авария, я в пробке.:(( Так что могу немного опоздать.:((( Ты только не уходи, хорошо?» 
 «Да ничего страшного, я буду тебя ждать.:)» 
По закону мирового свинства мой телефон надсадно запищал, предупреждая, что заряду батареи вот-вот капут. Я едва успела отправить еще одно сообщение.
 «Сережа, у меня батарея села, не теряй.:(» 
И предатель-мобильник отключился. Блин, надо со стипендии, наконец, разориться на новый аккумулятор.
Ставший мгновенно бесполезным куском пластика телефон я убрала в сумку и перевела взгляд в окно. Неприглядную серость города разбавляли пятнами оранжевые окна домов - и на фоне черного неба пейзаж смотрелся смазанной картиной какого-то урбанистического импрессиониста. Особенно через заиндевевшее стекло. Интересно, живи тот же Ван Гог в наше время, стал бы он рисовать современный город? Я бы на его месте точно не стала.
Хотя в автобусе было ни разу не тепло, но на улице оказалось намного холоднее. Подавив желание замотать лицо шарфом а-ля мумия, я поспешила через сквер к фонтану. Так замерзла, что уже даже не боялась предстоящей встречи. Мне почему-то казалось, что едва я увижу Сергея, мороз перестанет на меня действовать, и я мгновенно согреюсь.
Подходы к фонтану просматривались издалека. И хотя воображение еще по пути упорно рисовало мне высокий широкоплечий силуэт, но с действительностью это не совпало. Не было ни высоких, ни широкоплечих - на месте встречи не было вообще никого. Я немного расстроилась, но памятуя, что пробки - хоть и вселенское зло, но все же не вечное, облюбовала себе лавочку напротив фонтана и запаслась терпением. Воображение вовсю рисовало, как Сергей придет и скажет: «Лера, прости, что заставил так долго ждать». А я улыбнусь и отвечу: «Я тебя всю жизнь ждала, по сравнению с этим несколько минут – вообще ничто».
Я замерзла настолько, что даже перспектива очутиться вдруг в аду казалась мне исключительно вожделенным шансом согреться. Пальцев на ногах вообще уже не чувствовала. А тонкое пальто только что инеем не покрылось. Даже закралась мысль, что если постучать, допустим, по рукаву, то он и не сомнется, словно из дерева сделан. Такими темпами мне действительно только деревянная одежка будет впору. Ящичек такой по росту.
Я плохо представляла, сколько можно стоять в пробке. Просто потому, что ездила куда-то редко. Да и как долго я уже изображаю тут ледяную фигуру, тоже не знала. Мобильник упорно не включался, прохожих в сквер не заносило. Даже маньяки и те, наверное, от мороза попрятались.
Пообещала себе героически выдержать еще примерно минут пятнадцать. Ну точнее столько, сколько по-моему длятся пятнадцать минут. Тот факт, что это может стоить мне отмороженных конечностей не пугал. Просто потому, что, скорее всего, я уже и так себе все отморозила. Даже философские размышления типа «Великая любовь требует жертв» не помогали. Хотелось одного: чтобы произошло какое-нибудь чудо, и я вдруг оказалась в своей комнате. Да и вообще, разве есть на свете что-то важнее, чем теплое одеяло и горячий чай?
А потом пошел снег. Из-за угольной черноты неба казалось, что снежинки материализуются из ниоткуда только в паре метров над землей. Падали настолько медленно, что у меня даже закралась мысль о заторможенности моего восприятия. Да и спать хотелось просто жутко.
Воображаемые пятнадцать минут истекли реальных за пять. Убеждение, что «а вдруг я сейчас уйду, а Сережа тут же придет» больше не срабатывало. Вариантов оставалось только два. Либо я сейчас ухожу, либо остаюсь тут навеки окоченелой статуей припорошенной снегом.
Первый же шаг дался с трудом. Ноги в ботинках замерзли настолько, что я не чувствовала пальцы. Злость на собственный идиотизм придала сил, и я ускорила шаг. Насколько вообще его можно было в таком состоянии ускорить.
- Лера!
Мне в первое мгновение показалось, что я ослышалась. Ну мало ли, вдруг слуховые галлюцинации - один из симптомов обморожения мозга. И все же на всякий случай я обернулась.