Город, где живёт магия. Трилогия (СИ)

- Для чего? - выдохнула я, борясь с желанием задать вопрос, видел ли он процесс общения некромагов с мертвецами.
- Для того чтобы воздействовать на разум живых существ. Подчинять их.
- Это что-то вроде гипноза? - предположила я.
- Да, как пример это вполне подходит, - подтвердил Дарий. - Занятия псионикой требуют времени. Этому не научишься за месяц. Сначала маг тренируется управлять собственными эмоциями, полностью контролировать энергию тела и разума, владеть своими мыслями, эмоциями, побуждениями... Без этого невозможно перейти к следующему этапу, когда он приступает к работе с разумом и чувствами других. Обычно начинают с животных, а дальше уже переходят к людям.
- Ужас какой! - воскликнула я, представив себе подобную картину. - Но... получается, сейчас это уже не запрещено?
- Не всем. Сейчас маг может получить разрешение на изучение и занятия псионикой, если у него получится убедительно доказать, что это имеет какой-то смысл, а также - если он будет делать это контролем Магического Надзора. Например, маги-целители могут пользоваться приёмами псионики при работе с душевнобольными людьми. Но пока в университетах всего мира не позволяют брать магию разума в качестве специализации. Не уверен, что когда-нибудь вообще разрешат. Кроме того, некоторыми приёмами псионики владеют также инквизиторы.
Я вспомнила, как инквизитор выводил из здания общежития Виолетту, и невольно поёжилась.
- Но, как уже говорилось, овладеть магией разума мечтали многие, поэтому даже в годы полного запрета псионики для всех, кроме Инквизиции, находились желающие взяться за её изучение. Так и появился этот трактат, - продолжал Княжевич. - Мне, к сожалению, не сообщили, как именно он оказался в руках моего непосредственного начальника. Но, если верить вот этим примечаниям, когда-то изучавшие и применявшие псионику маги жили именно здесь.
- В этом доме? - уточнила я.
- Возможно, - ответил Дарий, пожав плечами. - В этой местности - точно. А в лесу, куда мы с тобой отправимся уже через несколько минут, кое-что спрятано.
- То, не знаю, что? - полюбопытствовала я.
- Увы, мы, в самом деле, точно не знаем, каков этот предмет. Известно только, что это амулет ведьмы, которая достигла немалых успехов в магии разума. А эти амулеты, как ты сама уже знаешь, могут иметь почти любую форму.
Разумеется, я знала. У меня тоже был амулет ведьмы, торжественно полученный на первом курсе университета - в день посвящения в студенты. У некоторых, например, у моей соседки по комнате Инны, родившейся и выросшей в семье магов, такие амулеты были с самого детства. У неё это оказался старинный медальон, который Инна носила на серебряной цепочке. У меня - кольцо с синим камнем. Ещё две соседки Лина и Лера заявляли, что его цвет похож на цвет моих глаз, поэтому кольцо и выбрало меня в том ритуале, когда каждый из тех, кто пока не имел собственного амулета, должен был его получить.
О свойствах амулетов нам тоже рассказывали на первом курсе, хотя я подозревала, что не обо всех. Защищать своего обладателя. Добавлять ему сил. Концентрировать в себе его магию. Чем сильнее ведьма или маг, тем могущественнее и ценнее амулет.
Для меня мой собственный амулет пока, по большей части, служил только украшением. Магию до достижения двадцати одного года мы могли применять исключительно на практических занятиях в университете и только под строгим контролем преподавателей. Но защищать меня амулет уже мог - возможно, поэтому я не так сильно пострадала ночью в аварии, как могла бы, оказавшись без кольца на пальце.
- Сильной ведьмы? - спросила я у Княжевича.
- Думаю, да. Но в живых её уже нет, - задумчиво ответил он. - Ты готова? - поторопил меня Дарий. - Я и так подозреваю, что мы там до ночи проходим.
- У нас есть какие-нибудь ориентиры?
- Не слишком-то чёткие.
- А что мы будем делать с этим амулетом?
- Отвезу его начальнику, а он решит сам, - пробормотал Княжевич, выходя из кухни.
Лес оказался совсем рядом. К счастью, погода в этот день выдалась не слишком жаркой. Идти было легко. В спину дул ветер. Можно было даже представить себе, что мы отправились на увеселительную прогулку, если бы не хмурое лицо Княжевича и не события, случившиеся ранее.
Я пыталась представить себе процесс поиска амулета ведьмы, учитывая, что мы даже не знали, как он выглядит. Но, возможно, Дарий мог отыскивать магические предметы по каким-то особенным признакам? Я очень надеялась, что ночевать в лесу нам всё же не придётся.
  
Глава 8
 
Вероника
По дороге в лес мы никого не встретили. Я уже начала думать, что это непроста. Уж слишком безлюдной казалась местность. Но ведь какие-то ещё строения невдалеке были. Разве что тот дом, в котором мы остановились, находился ближе к лесу, чем все остальные.
Мне хотелось задать Княжевичу множество вопросов, но он по-прежнему был таким хмурым, что я не решалась. К тому же, мне в эти минуты, пока мы шли, всё больше казалось, что я нахожусь не на своём месте. Я должна была быть дома или в общежитии, а вместо этого чувствовала себя надоедливым хвостиком, увязавшимся за Дарием Княжевичем, которому это совсем не нужно.
Но ведь он сам уговорил меня ехать вместе с ним! Напомнив себе об этом, я слегка приободрилась. Возможно, даже получится оказаться ему полезной, правда, пока не совсем понятно, каким именно образом.
- Почему эта ведьма спрятала свой амулет? - всё же решилась я задать вертевшийся на языке вопрос.
- Едва ли я смогу дать точный ответ, - хмыкнул он. - Кто знает, что творилось в её голове?
- Но как вы сами думаете?
- Можешь обращаться ко мне на ты, - буркнул Княжевич. Я ожидала новых упрёков в излишней любопытности, но он продолжил рассказывать. - Я думаю, она знала о том, что её разыскивают инквизиторы. Видимо, у неё уже не было возможности скрыться. Поэтому она и спрятала свой амулет, вложив в него часть собственной силы. Должно быть, надеялась за ним вернуться.
Наверное, у меня слишком богатая фантазия, потому что я тут же представила себя на месте этой ведьмы, которая, преследуемая Инквизицией, прячется в этом лесу, а затем, понимая, что её всё равно отыщут, оставляет там свой амулет.
Я снова вспомнила про Виолетту, которую инквизитор забрал прямо из общежития, и решила рассказать об этом Дарию.
- Ты уверена, что ей уже исполнился двадцать один год? - поинтересовался Княжевич, нахмурившись.
- Кажется, да, - ответила я. - А, может быть, и нет. Что с ней будет, если она нарушила закон и применила магию до достижения этого возраста?
- Это зависит от того, каких дел она натворила, - задумчиво проговорил он.
- Общежитие, во всяком случае, стояло на месте, - отозвалась я.
- Если какие-нибудь глупости в виде попытки приворожить парня, то, думаю, её слегка попугают да отпустят. А если кто-то пострадал, тогда всё может быть куда хуже...
Его слова меня ничуть не успокоили. Виолетта, пожалуй, может решиться на приворот. Но, с другой стороны, вокруг неё и так постоянно вертелись парни, и едва ли кто-либо из них стоил того риска, на который она могла бы пойти.
В лесу было прохладно, негромко пели птицы, и совершенно не хотелось думать о том, что когда-то здесь пряталась нарушившая закон ведьма, а, может быть, не только она, но мысли об этом не уходили. Чем больше я размышляла, тем сильнее меня занимала эта история. Я даже на какое-то время забыла о собственных невзгодах и тех страхах, которые заставили меня испытать сначала убийство декана, а затем письмо, которое я нашла под дверью.
Я немного отстала, рассматривая какой-то неизвестный цветок с тёмно-фиолетовой серединой и бледно-голубыми лепестками. Протянула к нему руку, чувствуя неудержимое желание прикоснуться к ним. Лепестки оказались бархатистыми и влажными от росы.
- Не отставай! - прикрикнул Княжевич и неожиданно взял меня за руку.
Прекрасно, теперь я ощущала себя не просто назойливым хвостиком, но и ребёнком, которого вывели на прогулку под присмотром взрослого. А, правда, любопытно, сколько лет Дарию? Моих одноклассниц, которые были в него влюблены, это, впрочем, совершенно не волновало, он и так для них представлялся прекрасным принцем.