День Всех Смертей (СИ)

Оба сразу утратили равновесие и повалились на землю, где продолжили борьбу. Худосочный раб оказался на диво крепким, а, может, это нежелание умирать придавало ему сил. Салаиров тоже яростно сопротивлялся, но противник уложил его на лопатки, а затем, поднапрягшись, отобрал и винтовку.
Только выстрелить из нее «костлявый» тоже не смог. Виталий продолжал отбиваться, и все, что сделал враг - прижал ему своим трофеем шею и начал его душить. Получалось неловко. Охотник уперся ладонями в винтовку и мешал на нее давить.
Китаец что-то прокричал китаянке, и она вышла из замешательства. Подбежав к барахтающимся у обрыва противникам, она собралась было шарахнуть Салаирова камнем по лбу, но тут вновь раздался пронзительный свист. И прозвучал он гораздо ближе, чем в прошлый раз.
Едва охотник и раб сцепились на земле, Тайпан покинул укрытие и поспешил к ним. И успел как нельзя вовремя. Удар камнем поставил бы точку в этом сражении, и завершилось бы оно не в пользу Виталия. Но, увидев второго туриста, китаянка опять испугалась. И вместо того, чтобы помочь другу, хотела было швырнуть камень в Тайпана.
Но пока она замахивалась, он подскочил прямо к ней. И толкнул ее в лицо, отчего она, выронив камень, упала навзничь.
«Костлявый» тоже заметил нового противника. И, отвлекшись, ненадолго ослабил хватку. Что и позволило уже начавшему синеть Виталию нанести ему коварный удар.
Освободив правую руку, Салаиров дотянулся до кобуры с револьвером, вытащил его, и, уперев ствол душителю в ребра, трижды нажал на спусковой крючок.
«Костлявый» умер почти мгновенно. Его глаза закатились, он захрипел и, заливая Салаирова кровью изо рта и простреленного легкого, повалился на него, словно хотел, чтобы враг обнял его перед смертью.
Женщина закричала так истошно, как будто это ее сейчас подстрелили. Она вскочила на ноги, затрясла руками и, безумно выпучив глаза, снова кинулась к дерущимся. Правда, назвать это дракой было уже нельзя. Мертвец придавил охотника к земле, а тот, жадно хватая ртом воздух, пытался сбросить с себя эту обузу.
Тайпан немного помог Виталию - схватил мешающую ему помимо трупа винтовку. И тут же направил ее на женщину, отчего та, кабы вовремя не остановилась, врезалась бы зубами в дуло.
- Проваливай отсюда! - велел ей Красный Посох на китайском и передернул затвор. - Пошла прочь! Живо! Считаю до трех! Раз!..
Вопли китаянки перешли в стенания, но остатки разума у нее сохранились. Продолжая махать руками, она попятилась в направлении руин, откуда полминуты назад прибежал Тайпан.
- Два! - объявил он, злясь, что женщина медлит.
Рыдающая китаянка плюнула в его сторону, но затем все-таки развернулась и пустилась наутек.
Тайпан выстрелил. Потом, рванув затворную рукоятку, выпустил вслед беглянке еще одну пулю. Целился он, разумеется, не в нее, а чуть в сторону, поскольку не желал смерти женщине, которая и так не сегодня завтра умрет.
Китаянка завизжала от испуга и споткнулась, но, поняв, что цела, вскочила на ноги и продолжила бегство. А Тайпан, опустошив винтовочный магазин, собрался было оттащить от Салаирова труп, но опоздал.
Виталий сам отделался от мертвеца. И теперь сидел на заднице, целясь в нежданного союзника из револьвера. В чьем барабане, помнится, оставалось еще два или три патрона. Тогда как захваченная Тайпаном пятизарядная винтовка была полностью разряжена.
- Ты! - Недодушеный Салаиров продолжал тяжко сопеть. Но уже не из-за нехватки воздуха, а по причине охватившего его, нового волнения. - Ты, мать твою! Ты - здесь?! Чертовы Триады! Будь ты проклят! А ну бросай оружие!
- Успокойся. Дыши ровнее, - отозвался Красный Посох, положив винтовку на землю. Даже если Виталий не понял, что в ней нет патронов, Тайпан все равно не собирался угрожать ему оружием. - Вообще-то, я только что спас тебе жизнь. И за это ты хочешь меня пристрелить? Да брось!
- Клянусь, я выстрелю, если подойдешь ко мне еще хоть на шаг! - пригрозил Салаиров. И, продолжая целиться в спасителя, неуклюже поднялся.
- Ладно, будь по-твоему, - не стал возражать Тайпан. Наоборот, для пущего успокоения собеседника он даже отступил на два шага назад. - Хорошо, что ты не мешкал и прикончил «костлявого». По крайней мере, теперь тебе не надо оправдываться, почему ты не стрелял в него поначалу. Просто скажешь, что растерялся и все.
- Но я... Но именно так все и было, - закивал Виталий. - А кто бы на моем месте не растерялся? Или ты подумал что-то иное?
- Неважно, что подумал я, - ответил Красный Посох. - Важно, что подумают люди, которые прямо сейчас наблюдают за нами через видеокамеры. Подслушивают - это вряд ли. Здесь такой сильный ветер, что его вой заглушит любой микрофон. Но то, что в данную минуту хозяева видят нас с тобой на своих мониторах - гарантирую. Поэтому убери-ка лучше «пушку». Негоже одному туристу наставлять оружие на другого. Очень уж подозрительно это выглядит, знаешь ли.
- Хочешь сказать, что ты здесь всего-навсего турист? - удивился Салаиров, но внял предупреждению и опустил револьвер. Хотя в кобуру его не спрятал. - Да ладно, хорош брехать-то!
- Тогда зачем я здесь, по-твоему?
- Делаешь свою работу, зачем же еще!
- Какую именно?
- Хватит держать меня за дурака, Илья! Шанхай, конечно, большой, но не настолько, как ты думаешь. У моего отца все еще остались связи в полиции. Поэтому я наслышан, кому ты сегодня служишь и чем занимаешься. «Идущий по трупам» - разве не так тебя когда-то называли?
- Меня много как обзывали в жизни. Но если я пришел сюда «ходить по трупам», где же мое оружие? - Тайпан поднял руки, показывая, что у него нет ни кобуры, ни ножен.
- Оружие?.. Да хрен его знает! - огрызнулся Виталий. Хотя, судя по его дрогнувшему голосу, этот вопрос его слегка озадачил. - Но если убийца Триад выследил меня даже на краю света, вряд ли он явился болтать со мной о житье-бытье.
- Веди себя спокойнее, - вновь посоветовал Тайпан, пропустив мимо ушей «убийцу Триад». - Хозяевам не нужно знать, что мы знакомы и что ты меня ненавидишь. Пусть видят, как один турист помог другому в беде и сейчас они просто разговаривают. Расслабься. Желай я твоей смерти, то просто не вмешивался бы, а дал «костлявым» забить тебя камнями.
Неведомо, какой из аргументов заставил Виталия снять револьвер с боевого взвода и убрать его в кобуру. Наверное, все-таки страх оказаться заподозренным в чем-то недозволенном. Потому что в миролюбивые намерения Тайпана он не поверил бы, даже спрыгни тот во Фьорд, выкрикивая при этом извинения.
- А что с тощей девкой? - поинтересовался Салаиров, оглядевшись. - Я думал, ты ее пристрелил.
- Я промахнулся, - ответил Тайпан. - Она сбежала.
- Кто промахнулся? Это ты, что ли? - фыркнул Виталий. - Да ты уже в юности бил птицу из ружья в лет. А тут не попал в легкую цель? Или все дело в том, что тебе за нее не заплатили?
- Она не сделала мне ничего плохого, - уточнил Красный Посох. - Так же, как и ты.
- Тогда зачем ты меня преследуешь? Или я должен поверить, будто ты шел мимо и наша встреча была случайной?
- Почему бы и нет? Разве это плохое объяснение? Оно столь же правдоподобно, как история о директоре страховой компании, который всю жизнь скрывал, что он - кровожадный маньяк. Однако, когда ему исполнилось сорок лет, он решил выпустить свою страсть на волю. И купил билет на остров Всех Смертей, чтобы пострелять по живым мишеням: шанхайским нищим, которых никто никогда не хватится.
- Представь себе, у меня действительно есть такая мания, - сознался Виталий. - И знаешь, как она зародилась? Из зависти к тебе. Помнишь тот проклятый год, когда случился Разлом Шестидесятой параллели? И когда после суперцунами ты добрел до нашего лагеря, осиротевший, израненный и голодный, а потом рассказал историю, от которой у всех волосы дыбом встали? Все жалели тебя, восхищались твоей стойкостью, и лишь я один чувствовал к тебе жгучую зависть.
- Да неужели? Завидовать мне в те дни мог лишь умалишенный.