Танец на стеклах (СИ)

— С чего такая щедрость?
Ну ты же разрешишь мне с ним поиграть?
А куда я денусь? Оставить тебя дома я не могу.
Что наденешь?
Пока не знаю. Что-нибудь простое. Не хочу давать ему повод думать, что это для него.
А может именно так лучше сделать?
Я словно на свидание наряжусь, а иду просто позаниматься с ним английским.
— Он может не так понять. Я не хочу его принуждать. Он сам меня захочет. Я в этом уверен.
Тогда ты должен выглядеть…
— Давай я сам решу. Ты меня словно на свидание собираешь. Мы не друзья.
Я ущипнул себя за руку.
— Ах ты…
Так, сейчас главное не выходить из себя, иначе к Максиму я доеду не весь.
Я вышел из ванной и оделся. Узкие белые джинсы и такого же цвета футболка. На шею лег тонкий шарф. Я изловчился и выпрямил волосы. Теперь бесцветные пряди прикрывали глаза.
Ты так на гея становишься похож.
 Я рассмеялся.
Кстати, чем это пахнет?
— Мятой. Я новое мыло с шампунем купил. Нравится?
Смотрю ты со всей серьезностью отнесся к поставленной задаче.
Мне самому интересно, что из этого выйдет.
Только не смей в него влюбляться, слышишь меня?
Прости, что ты сказал? Я сунул в уши наушники и вышел из квартиры. Плохо слышно, ты не мог бы повторить?
Я предупредил. Тебе только хуже будет, если ты его полюбишь.
Успокойся. Он игрушка и не более того.
Смотри не заиграйся.
Прекрасно, теперь мне об этом говорит моя же фантазия.
На улице было уже холодно, но этому я был рад. Есть тот, кто меня согреет и я еду прямиком к нему. Уже от мыслей о нем становится тепло. Всегда приятно знать, что где-то есть человек, который тебя ждет.
Думаю не нужно говорить, что руки я не перевязал. Это и так ясно. Я не собираюсь делать что-то с собой сегодня ночью. В противном случае рядом будет тот, кто сможет меня остановить, а потом еще и пожалеет. Прижмет к себе и скажет, что все хорошо, а я буду рад поверить его словам.
Я, продрогший, с покрасневшими щеками, носом и кончиками ушей, стоял под дверью и звонил в звонок.
На часах половина девятого. Неужели он забыл?
Вопреки моим печальным мыслям дверь открывается и передо мной предстает Максим во всей красе. Мокрые волосы, идеальный торс и наспех натянутые джинсы. Он только что вышел из душа. Он него пахло лимонами в сахарном сиропе. Я на секунду забылся.
— Прости, я только из душа.
Увидев, как я смотрю на него, он поспешил сменить тему и перестать извиняться. Он впустил меня в квартиру. Я разулся.
— Выглядишь потрясно, — Макс окинул меня взглядом, на секунду дольше останавливаясь на руке, но меня это не сильно волновало. Вы не поверите, но мы правда занимались английским, хоть я и старался глазеть на него незаметно, это все равно не укрылось от его ненормального внимания.
Знаете, что произошло после? В доме отрубили свет. Вот так просто. Я ничего не подстраивал, но видимо звезды сошлись.
Была примерно четверть одиннадцатого, когда мы оказались в почти беспросветной тьме.
— Да уж…
Не знал, что еще можно сказать.
— Такая фигня наверное во всем районе… — Он стоял у окна, из которого лился почти незаметный лунный свет. — Антон?
Я подошел к нему сзади и был на расстоянии всего пары сантиметров, но ничего не делал. Только мое дыхание щекотало оголенную кожу его плеча.
— Да? Только не говори, что боишься темноты.
— Нет, конечно не боюсь, но…
Он замолк.
— Если не хочешь, так и скажи.
Я не делал никаких движений и просто ждал от него ответа.
— Хочу, просто…
— Тогда не ломайся.
Мне нельзя давить, иначе все коту под хвост. Не ломайся, хах, иронично. Я сломаю его сам, только позже.
Он разворачивается слишком резко и я теряю равновесие, но меня подхватывают теплые руки. Наши губы встречаются. С нежностью и властью. Я не сопротивляюсь, просто обмякнув в его руках. Мы стоим на месте и просто целуемся.
Так, мне надоело.
Обнимаю его за шею и прыгаю, обхватывая ногами его бедра. Он не против. Мы движемся и вскоре падаем на кровать. Он разрывает поцелуй и снимает с меня футболку. Его майка отправляется на пол какой-то секундой позже. Такой горячий…
— Такой холодный…
И снова поцелуй. Мое лицо, шея, плечи. Его губы не пропускают ни сантиметра. Я не могу сказать, что мне больно, когда руки в очередной раз проходятся по ребрам. Мне просто охренеть как больно. С губ срываются стоны и их природа точно не наслаждение. Я уже начинаю думать о том, чтобы попросить его остановиться.
Но боль внезапно отступает сама собой. На замену ей приходит нечто другое. Чужые губы касаются груди. Я выгибаюсь ему навстречу, требуя еще. Цепляюсь за его плечи, царапаю. Мокрая дорожка проходит ниже, останавливаясь на поясе джинс, в которых становится нестерпимо тесно. Еще пара секунд и я лежу под Орловым совершенно обнаженный и предательски краснею, пытаясь свести ноги.
— Зажимаешься как девственник.
Серьезно?
— Ну…почему же «как»?
От нахлынувшего возбуждения мне трудно говорить. Он замирает на секунду.
— Да ладно…ты шутишь?
— Стал бы я шутить?
Отвечать все сложнее. Дыхание стало рваным. Я сам притянул его к себе и поцеловал. Сладко.
Я плохо помню, что было после. Подготовка, искра боли, медленные мучительные толчки. Мы сорвались в бездну наслаждения и желания, мы сходили с ума, упивались друг другом, словно в мире не было никого, кроме нас двоих. Все сейчас казалось таким ничтожным и незначительным, что хотелось смеяться. Даже шепот на самом краю сознания не смог бы заставить меня оторваться от этого тела напротив. Медленно становясь громче, он превратился в настоящий крик. Я хотел остановить его, заставить замолчать, но поздно понял, что кричал я сам. Как будто я летел куда-то вверх на ненормальной скорости, и, всего на миг задержавшись на вершине, сорвался вниз, летя и разрезая воздух, свет, звук.
Искусанные в кровь губы отдают приятной болью, когда их накрывают очередным поцелуем. Я не помню, сколько их было. Потерял счет после двадцати.
Все неважно.
Мы еще немного лежим рядом, я пропускаю через пальцы его волосы, чуть мокрые от пота. Его глаза блестят. Мои, наверное, тоже. Я читал где-то, что можно чувствовать блеск своих глаз. И я чувствовал.
— Люблю, — одно слово разрезало наступившую тишину, наполняя даже воздух в этой комнате каким-то особым смыслом и теплом.
— Люблю, — я отвечаю, немного помедлив. Наслаждаясь моментом и переживая его снова и снова, я отправляюсь в царство Морфея, слушая тихое мерное дыхание в сантиметрах от своих губ.
====== (11) Родители, поездка, приступ и кино. ======
Я проснулся от лучей солнца, бьющих по глазам через закрытые веки. Когда я их все-таки открыл, моему взору предстала умилительная картина. У меня под боком, свернувшись калачиком и положив голову мне на живот, спал Антон. Он был похож на котенка и слегка посапывал. Я не хотел вставать, но мне пришлось. Аккуратно поднявшись, я оглядел комнату. Все как обычно, но стало как-то…светлее. Я улыбнулся и пошел в душ.
Когда я вернулся, на настенных часах была половина одиннадцатого. Три урока мы уже точно пропустили. Мне хотелось подольше сохранить этот миг и я встал к окну. Опираясь плечом на прохладное стекло. Сегодня утром весь мир словно светился и это не могло не радовать. Люди спешат по своим делам, одевшись по летнему легко, дети играют на площадке, во двор въезжает черный внедорожник.
Подождите…
Черный внедорожник?! Машина останавливается на стоянке и из нее выходит женщина лет сорока в кожаной куртке и мужчина такого же возраста в бежевом пальто.
Нет… Только не это.
— Антон, просыпайся…
Я начал лихорадочно метаться по комнате, подбирая с пола одежду и натягивая свои джинсы.
От Призрака ноль реакции.
— Проснись, кому говорю?!
Он подскочил на кровати и распахнул глаза.
— А? Что? Третья Мировая? Зомби апокалипсис?
Мне было не до шуток. Я кинул ему футболку и джинсы.