Танец на стеклах (СИ)

— С какой это радости? Я не собираюсь. Мне вполне хорошо здесь.
Я обвел взглядом маленькую обшарпанную кухню, глянул в сторону узкого коридора. Да, это не тот трехэтажный особняк за городом, в котором я вырос, но почему-то в этой квартире я чувствовал, что я дома. Да, я живу отдельно уже полгода, с тех пор, как мне стукнуло восемнадцать. И этого дня рождения я ждал, как не ждал еще ничего. Наконец-то можно было уехать, что я собственно и сделал.
— Послушай, Антон, я говорил с твоим врачом.
О нет, только не это.
— Он сказал, что если тебе сделать одну операцию, а потом пройти курс реабилитации, то ты еще сможешь…
— Нет! Не хочу ничего об этом слышать. Знаешь, почему? Потому что меня достало вечное хождение по врачам. Я не хочу ложиться на операционный стол даже с минимальным риском. Потом мне придется год реабилитироваться, а потом еще несколько лет приходить в норму для занятий. Мне придется начинать все с нуля и расставаться с моей жизнью. Я повторю еще раз. Нет.
Мне не хватало воздуха. Я был зол, очень зол, хоть я и научился прятать эмоции, сейчас моя маска готовилась дать трещину.
— Я же для тебя стараюсь! Ты угробил свое будущее, а теперь еще и от помощи отказываешься. Думаешь я не вижу, как ты калечишь себя на этой своей работе, не вижу, как ты устаешь и страдаешь?
— Устаю — да, калечу — возможно, но я не страдаю. Я страдал по пять часов каждый день на тренировках, потому что тебе вдруг захотелось выточить из меня спортсмена. У меня не было ни желания, ни таланта, но нет, ты продолжал толкать речи о престиже и известности. Ты хоть раз спросил, чего хочу я?
— Не было таланта? А к этому, — он потряс передо мной этим злополучным листком.— к этому у тебя есть талант? Да этот разврат — позор для всей семьи и для тебя в первую очередь.
— Для семьи? Семьи? Какой?! Для меня и тебя? Я доволен, слышишь? До-во-лен. Если тебе так стыдно за своего сына-идиота, отрицай, что мы родственники, нам обоим будет легче.
Вот теперь я точно готов был биться головой о стену, или бить головой о стену его.
— Уходи.
Нельзя допустить, чтобы это вылилось во что-то более серьезное.
— Что ты сказал?
А что ты хотел? Это моя квартира и я вправе тебя выгнать.
— Уходи. И оставь ключ, больше не хочу встречать незваных гостей посреди ночи.
Он, опешив, смотрел на меня, будто перед ним стоял вовсе не я, а кто-то совершенно чужой.
Я ожидал всплеск неконтролируемого гнева, но он лишь молча встал из-за стола и вышел из кухни, а позже я услышал, как за ним захлопнулась входная дверь. Судя по звону в прихожей, он все же оставил ключи.
Я рухнул на кухонный диванчик и тихо застонал. Заставить меня так долго стоять, ну что за беспредел? Нога жутко ноет, жалуясь на отсутствие состояния покоя.
— Ну-ну, хватит уже. У нас еще дорога до комнаты, — невнятно пробормотал я, пытаясь подняться. И это мне удалось сделать довольно быстро.
Душ будет утром, а сейчас я просто хочу спать.
Как только моя голова коснулась подушки, мое сознание отключилось, и я, несмотря на не отступающую боль в ноге, очень быстро уснул.
Утро встретило меня болью во всем теле, солнцем, слепящим глаза и осознанием того, что я безнадежно проспал.
Вылетел из дома я через десять минут после пробуждения. Успел только зайти в душ, выйти оттуда, почистить зубы и поменять повязки на руках. Я завтракал прямо по пути в школу, яблоком, кое-как умудряясь вести мотоцикл.
Кажется сегодня среда. И кажется сегодня первым уроком история. Кабинет я нашел довольно быстро. Учительница оказалась понимающей и выговор не сделала. Я открыл учебник и погрузился в чтение, то и дело ловя на себе взгляды моих новых одноклассников, а в особенности этого чудного брюнета. Почему чудного? Да просто так. Ну скажите мне, кто закалывает челку в школу? Еще бы обруч нацепил. Нет, конечно если ты девушка, то это еще можно понять, но когда ты парень… Ха, а может он из заднеприводных? Тогда я все понимаю. Улыбается. Нет, не как обычно, его глаза смеются, в них блестят искорки чего-то непонятного. На секунду поднимаю глаза от книги и встречаюсь с холодным взглядом темных глаз. По спине пробегает стая мурашек. Спешу отвести взгляд, снова переключаясь на учебник истории.
На его парту прилетает записка от девушки с четвертой парты, не помню, как ее зовут. Он, кажется, закатывает глаза и пишет что-то в ответ. От того, что написано в следующем сообщении он начинает смешно кашлять. Дьявол, как же это мило выглядит. Кхе, да, о чем это я? Ах, точно, история.
Конечно я понимаю, что можно прочитать все, что нужно дома, но с моим распорядком и расписанием у меня остается мало времени на уроки.
В напряженной работе проходят еще четыре урока, а потом я узнаю, что сегодня еще и физ-ра. Я с утра даже не зная об этом, прихватил с собой форму. Ну, на всякий случай.
В раздевалке было тесно, из-за ее размера и количества людей, поэтому я подождал, пока все выйдут в зал и стал переодеваться сам. Джинсы сменились шортами, а кеды кроссовками. Майку я положил рядом с собой на скамейку и принялся завязывать шнурки. И угадайте, кто в этот самый момент вышел из туалета? Правильно, это длинноволосое чудо, собравшее свои патлы в хвостик.
Сейчас умру от смеха, пусть и смеюсь только в душе.
Как мне сказал мой новый друг по имени Андрей, этого милаху зовут Макс. Фамилии я не запомнил. Этот Андрей клялся, что парень он хороший, хоть иногда может взбесить и ненормально любопытный, из тех, кто любит знать абсолютно все про своих знакомых и друзей. С ним нужно быть осторожным, а-то еще узнает, что не следует и растреплет всей школе. Знаю я таких. Он получит титул супер крутого информатора, а его жертве, то есть мне, придется снова менять школу. Не хочу чтобы на меня показывали пальцем. Опять.
— Ты как после вчерашнего? — и почему мне просто не промолчать?
— Ты о чем?
— Ну, Андрей сказал, что вы пить ходили, вот я и…
— Я в порядке, все нормально. Поторопись, скоро урок начнется.
Конечно Андрей сказал, что они ходили пить именно в «Перекресток», что заставляло меня немного нервничать. Да и этот Макс смотрит на меня так, будто пытается сожрать. Теперь я понял, что за огоньки светились на дне его глаз. Это то самое ненормальное любопытство. Он меня пугает. А с виду такая лапочка…
Кхм, да, урок, у меня урок.
Пробежка. Вы серьезно? Я же только начал отходить от вчерашнего.
Пробежал три круга, сказал учителю, что не могу выполнять полную норму. Не то, чтобы я был очень ленив, просто нога начинала слишком сильно болеть еще после второго круга.
Только я думал, что все кончилось, но нет. Меня ждал канат. Анекдотичная ситуация, не находите?
Многие ждали когда я полезу вверх и многие хотели посмеяться, если, а точнее когда я не смогу долезть до самого верха.
Что они так смотрят? Что им от меня надо? Хотят поржать, пусть сами попробуют забраться на такую высоту. Как же меня это раздражает!
Когда очередь дошла наконец до меня, в зале стало ненормально тихо. Да лезу я, лезу.
— Что у тебя с руками?
Мой желудок сделал двойное сальто.
— Ничего.
— Тогда развязывай.
Развязывать? Ладно. Освобождаю руки от бинтов и из-под них показываются тонкие полосы шрамов. Сколько их? Не знаю. Раньше я считал, но потом забил на это дело большой болт. Их все равно слишком много.
Не обращаю внимания на шепот за моей спиной и начинаю забираться наверх. Нога болит. А, пофиг. Я и так могу.
— Воу, — раздается совсем близко голос Андрея. — Это насколько надо быть двинутым, чтобы так себя…
Его прервали в тот самый момент, когда у меня задрожали руки.
— Заткнись, ему еще с каната грохнуться не хватало.
Спасибо, Макс. Это ведь ты, верно? Не хочешь, чтобы я упал?
Я сам не заметил, как оказался на самом верху. Они наверное разочарованы. Хотелось посмеяться, а я им кайф обломал.
Ну ладно, давайте сделаем так.
Я повисаю на одной руке параллельно полу и падаю. Всегда это любил. Вот человек летит вниз. И когда ты понимаешь, что он точно разобьется, он тормозит.