Кольцо кардинала (СИ)

Лев спустился в библиотеку и сел на диван. Он стянул с себя свитер, расстегнул пуговицы на майке. «Завтра она опять примется за свое!» — подумал мужчина. Он подошел к стеллажу и, взяв с полки первую попавшуюся книгу, открыл ее. Ему надо было отвлечься от боли, с которой она жила каждый день, каждую минуту, беспечно улыбаясь миру вокруг!
Варя проснулась рано, прохладный утренний воздух проникал в комнату через открытый балкон. Кто-то здорово постарался, заворачивая ее в одеяла так, что из теплого пухового облака у нее выглядывали только нос и глаза. Сочетание тепла и свежего ночного воздуха сделали свое дело, она почувствовала себя Фениксом, восставшим из пепла. Варя готова была вновь проверять на прочность знаменитую на весь мир итальянскую сантехнику. Кое-как вытащив руку, она нащупала ладонью еще одно одеяло. «Ясно, они решили меня связать. Ничего не получится, наши не сдаются!». Девушка выбралась из одеял, подошла к чемодану, который на поверку оказался пуст. Все ее вещи были аккуратно разложены в шкафу. Она быстро умылась, переоделась, вышла на балкон, вдохнула свежий воздух.
— Сегодня будет отличный день! — пропела она.
Девушка спустилась вниз и, никого не обнаружив в обеденной комнате, зашла в библиотеку. В комнате стоял полумрак, тяжелые темно-зеленые шторы не давали утреннему солнцу прогнать ночь. Варя решила осмотреться. Центральное место помещения занимал камин, напротив него стояли два кресла. В стены были утоплены темно-коричные полки с книгами. Они высились до самого потолка и заканчивались резной аркой. Варя повернулась к высоким окнам. Крайняя фрамуга была открыта — это была дверь в сад. С другой стороны комнаты девушка заметила кушетку, на ней спал хозяин дома, освещённый мягким светом лампы. Свитер Льва был небрежно брошен на спинку стула. Пуговицы на майке расстегнуты. Он лежал на спине, закинув за голову руку. Другая его рука свисала вниз, а под ней на полу валялась книга.
Варя достала телефон из кармана шортов.
— Извини, я потом сразу удалю! — прошептала она.
Девушка выключила вспышку на камере, прищурилась, поймала фокус и сделала снимок. Фотографию она отправила сообщением брату, это было чистое озорство. Красивый мужчина, расстегнутые пуговицы на майке придавали образу интимность. Конечно, можно предположить, что Варя скачала фото модели из интернета, если бы не ее рука с победоносным большим пальцем, поднятым вверх, и подпись: «Это хозяин виллы. Такой сойдет?»
Варя еще раз оценила изображение. Снимок получился очень удачным. «Везет. Похоже, он хорошо выходит на фотографиях, а вот мне это не дано». Девушка вздохнула, понимая, что шедевр придется удалить.
— Ладно, раз обещала удалить, удаляю!
Варя удалила снимок и побрела к открытой двери. Через нее она вышла на задний двор. И если окна ее комнаты выходили на парадную часть дома, дверь в библиотеке была дорогой в тенистый сад. Деревья на участке сливались с лесом, который уходил вверх по склону ровным ковром. Варя прошла вдоль ограды, провела ладонью по серым необработанным камням, ощущая их холод, шершавую поверхность, мягкий зеленый мох, который заполонил каждую щелочку. Она вдохнула сырой чистый лесной воздух, почувствовала запах полусгнивших листьев под ногами и грибов. Ограда огибала дом, и поэтому, минуя сад, Варя вышла справа от дома. Там был бассейн.
Лев проснулся от звука булькающей воды. Он буквально вскочил и стал осматриваться по сторонам, ожидая, что на него хлынет поток сверху. Поняв, что звук идет снаружи, он подошел к окну, отодвинул тяжелую штору. Причиной шума была, конечно, Варя. Девушка сидела на краю бассейна в коротких шортиках и бултыхала ногами по воде, поднимая столб брызг. Ее волосы уже были влажными, майка намокла и прилипла к телу, очерчивая контуры небольшой груди. Лев усмехнулся, поняв, что Варя устроила себе шуточное испытание на самые высокие брызги. Смотреть на детские забавы можно было долго, однако дела не ждали. Мужчина взглянул на часы, минуло семь утра, а это означало, что ему необходимо спешить. В одиннадцать они должны были выехать из дома, но до этого ему еще предстояло проверить текущее положение дел на производстве, ответить на письма, сделать распоряжения. Лев взял свой легкий свитер и пошел наверх.
За делами утро пролетело незаметно, он еле успел справиться с задачами до завтрака. Ровно в десять хозяин дома занял свое место во главе стола, чтобы не спеша позавтракать. Утренний кофе неизменно сочетался со свежей выпечкой и ежедневным обзором «Экономического вестника». В обеденную комнату вошла Николь.
— С добрым утром! — сказал Лев, встав со своего места, чтобы отодвинуть стул для сестры.
— Прекрасно выглядишь! — добавил он свою обычную стандартную фразу.
Николь спокойно ответила на комплимент и заняла свое место напротив брата.
— Сегодня утром она взялась за тебя! — сказал Лев, опять развернув газету.
— Что? — Николь чуть не выронила чашку, которую только что взяла двумя пальчиками. — В чем подвох?
— Не знаю, я, наконец, смог увидеть один из ее миров, она четко уловила запах твоих цветочных духов. Думаю, это не случайно, цепь уже запущена.
— Когда она успела ее запустить? Все серьезно? — занервничала сестра.
— Да, все серьезно. Сегодня же твоя судьба сделает резкий и непредсказуемый поворот.
— Боже, надеюсь, итальянский сапожок не пострадает от ее нашествия.
— Будем надеяться, что не треснет.
Николь поежилась, ей хотелось, чтобы брат обратил сейчас внимание на нее, отвлек от гнетущих мыслей, но даже если бы она сейчас сказала, что ей не по себе, Лев лишь коротко кивнул бы в ответ. Он ушел с головой в чтение финансовой газеты. Этот ритуал существовал уже десять лет с того момента, как их родители пропали над Индийским океаном. И все это время у Николь складывалось ощущение, что она теряет брата, ведь по сути их связывало лишь деловое общение. Она уже отвыкла говорить с ним по душам, как в детстве, все их разговоры ограничивались бизнесом.
В комнату вошла Варя, Николь вздрогнула, и тут же подавила паническую атаку.
— Доброе утро! Что случилось? Почему на лицах траур? — поинтересовалась Варя.
— Ничего! — раздраженно ответила Николь.
Варя пожала плечами, она подумала, что хозяева дома все еще очень расстроены из-за крана и Розы.
— Ну, уж простите, не знала я, что вода выключается голосовой командой.
— Доброе утро, Варя! На вас никто не сердится, — мягко сказал Лев.
Он встал, отодвинул стул, пригласив девушку к столу. Тут же горничная принесла для нее ароматный кофе.
— Что вы делали у бассейна? — спросил он.
— Там хорошо, вода еще не нагрелась, я решила освежиться!
— Не умеете плавать? — предположил Лев.
— Умею, но погружение с аквалангом для меня ново.
— Ясно. Хотите остаться на суше?
— Ни в коем случае. Я хочу знать все о кольце! — твердо заявила Варя.
— Хорошо, вы вправе поступать так, как вам хочется, — сухим безразличным тоном ответил Лев.
— Вы мне поможете с погружением?
Мужчина нахмурился, опять углубившись в чтение газеты. Его больше не интересовала беседа, он как будто предлагал обойтись в этом деле без него.
— Вы не расскажете мне, как это делают хотя бы в теории? — уточнила просьбу Варя. Она подождала пять минут, но ответа так и не последовало. Варя посмотрела на Николь, девушка отвернулась к окну, она была спокойна, не пыталась поговорить с братом и не просила его обратить внимание на гостью, которая задала уже два вопроса в воздух. Девушка думала о своем, она привыкла проводить свои завтраки в молчании.
Варя посмотрела на мужчину, немного сузив глаза! Она заметила, что Лев общался с ней радушно лишь время от времени. При этом его отношение менялось от крайне заинтересованного до раздраженного или безразличного. Варя постаралась припомнить, когда изменилось его поведение, и поняла, что это произошло после обнаружения координат на кольце. Именно с этого момента она стала раздражать мужчину. Но вот вопрос, если ему нужно было кольцо, а он его заполучил то, что она до сих пор делает здесь? «Хотя, возможно, эта манера поведения свойственна ему в общении со всеми людьми, даже с сестрой, — размышляла Варя, смотря на них. — Похоже, он общается с ней только тогда, когда ему надо получить от нее какую-либо необходимую для дела информацию». Девушка вспомнила вчерашний теплый разговор с братом, она по-доброму сочувствовала Николь.