Хозяйка поместья Триани (СИ)

ГЛАВА 7 О богах, печали и мирских делах
Поверенный приехал утром. Он хотел еще раз поговорить с дядей и обсудить все детали. Но не случилось. К утру Лиофет уже покинул этот мир. Поверенный, который представился Жеромом Торвилем, полноватый дяденька средних лет, занялся похоронами и завещанием.
Подлинник завещания был у меня, и хранился в пространственном кармане. Так что в этом плане я была спокойна. А вот смерть чародея...
Она выбила меня из колеи. И, пожалуй, самое отвратительно чувство было у меня от того, что чародей умер, отдав свою магию мне. И, конечно, я была ему очень благодарна за все, что он сделал для меня и что мне подарил. Шанс начать все сначала.
Каюсь, я прикипела душой к чародею и воспринимала его как дедушку. Так что на похоронах я плакала. И после них тоже. В этом мире людей не хоронили, а использовали только кремацию. Иными словами, маг-стихийник просто сжигал тело.
Прощание проходило на заднем дворе городского храма. Людей пришло много. По такому случаю мне снова пришлось сотворить платье, но не черное, а серое. В этом мире цвет траура серый. Как показатель того, как опустела жизнь, без дорого тебе человека. Я стояла в первом ряду. Кругом были горожане и аристократы. Похороны пришлось отложить на сутки, чтобы все успели добраться. Приехали даже "мои" дальние родственники. Фамилия у них была другая, и держались они сухо и надменно. Но мне было все равно. Я горевала.
Так же искренне как я, плакали только горожане и несколько, еще живых, друзей чародея. Мужчины не скрывали своих слез и были в таком преклонном возрасте, что им вынесли скамью из храма. Тело к кремации готовили жрецы Бога Смерти. Они смазали его маслом, а поверх красивого костюма накинули невесомую вуаль из какого-то сухого горючего. Сам чародей лежал на белоснежном каменном помосте в центре двора.
Мне казался странным контраст между смертью и прекрасной, наполняющей душу жизнью, солнечной погодой. И вот, наконец, когда все попрощались с Лиофетом, вперед вышел чародей и поднес руки к возвышению. Два паса, одно короткое слово, и от человека, так сильно изменившего мою жизнь, осталась лишь горстка пепла, которую быстро подхватил ветер и унес в неведомые дали.
Я, как единственный член семьи, заказала специальную табличку, последнее упоминание дяди. Они были разными, но я выбрала самую красивую - мрамор и позолота. Надпись на табличке гласила: " Барон Лиофет Беон Триани. Чародей, изменивший одну судьбу". Эти таблички вешали жрецы на каменные стены, окружающие внутренний двор храма.
Все уже разошлись и даже дальние родственники вернулись в гостиницу. Они не знали, что поместье почти отремонтировано и сразу заявили, что в руинах жить не будут, я не настаивала. Мне было все равно. Я все еще стояла, глядя на табличку, висящую на стене.
Сколько же судеб изменил чародей? Мою точно. Одна душа, чья судьба переменилась в лучшую сторону. Это ведь здорово, правда? Это одно живое существо, которое будет помнить о тебе, когда даже твои дети забудут. Я навсегда запомню тебя, Лиофет Беон Триани, я запомню, за все, что ты для меня сделал.
***
Спустя неделю после похорон я вернулась в храм, чтобы принести жертву. Внутри строение было полукруглым и с множеством ниш. В центральной нише стояла статуя Пресветлой богини. По бокам от нее - ее дети. Статуя Бога Смерти стояла в самой крайней нише справа. К ней я и пошла. Я принесла изюм и бутылку хорошего вина. Нечисть нашла винный погреб под кухней. В сумке был кошель с золотыми.
Я хотела сделать все как полагается. Сначала поставила вино у подножия статуи, потом положила изюм в стоящее рядом блюдо. В него же положила горсть золотых монет.
Я еще немного постояла, рассматривая статую. Бог Смерти выглядел как старец в длинном плаще. Его лицо улыбалось, а вокруг глаз собрались мелкие морщинки. Он стоял, протянув одну руку вперед. Будто говорил: " Не бойся, идем со мной. Смерть совсем не страшна".
Не знаю, сколько я так простояла, глядя снизу вверх на статую. Но в какой-то момент я четко осознала. Теперь чародей счастлив. Он там, где должен быть. Мое горе улеглось, осталась лишь светлая печаль.
***
После этого жизнь стала возвращаться на круги своя. Мы, наконец, доделали ремонт. В моих покоях теперь стояла новая беленькая мебель. Я даже переделала полки в гардеробе. Но вещей у меня по-прежнему было не много. Я не торопилась скупать все, что вижу. Ведь я в любой момент могла создать свое маленькое произведение дизайнерского искусства, подходящее к случаю.
Все комнаты в моих покоях были выдержаны в едином стиле и цветовой гамме. Я использовала белый как основой цвет, и бирюзовый с фиолетовым для оттенка. Получилась светлые абсолютно женские комнаты. У меня даже паркет был не темный дубовый, как везде, а светлый - кленовый.
В моей прошлой жизни такой ремонт я бы не смогла себе позволить никогда. Может, если только бы вышла замуж за миллионера, но думать о таком я не хотела совсем. А тут только пожелала, и вот он ремонт, благо, счет в банке позволял. Пару комнат на втором этаже мы отремонтировали, но мебелью не обставили, я, втайне от всех, мечтала сделать там когда-нибудь детские. Хотя, не сомневаюсь, что как минимум Люсина о моих планах догадывается.
Теперь у нас по плану было возведение хозяйственных построек. Но этим будут заниматься в основном ремесленные, а я только время от времени проверять, как идет дело.
Занятая домашними хлопотами я не заметила, как наступил август. Пришло время отправляться в деревни.
Тут я столкнулась сразу с несколькими проблемами. Во-первых, я не знаю куда ехать. Во-вторых, я не умею водить кам. И, в-третьих, я ничего не смыслю в бухгалтерских расчетах. Это означало, что мне нужны работники. Но поскольку я очень боялась нанять кого-нибудь не того, я обратилась за помощью к Лике.
Девушка сразу сказала, что знает подходящую кандидатуру на роль управляющего. Он вдовец, живет в городе вместе со взрослой дочерью. Мужчина прекрасно разбирается в цифрах и готов хвататься за любую работу, лишь бы собрать дочке приданное. Решив не тянуть, я узнала адрес этого вдовца, чтобы поговорить с ним.
В город я перенеслась при помощи амулета. Пользовалась я им уже второй раз, первый был в день похорон. Я перенеслась на центральную площадь, которая, кстати, называется Площадь Девы. Я так думаю, из-за фонтана. Несколько раз, уточнив маршрут у прохожих, я вышла в пригород и подошла к небольшому одноэтажному домику.
Толкнув калитку, я пошла к входу в дом. Но я не успела подойти, как дверь распахнулась и на пороге возникла девица примерно моего возраста.
- Ты кто такая? Мы никого не ждем, ходят тут всякие. Мой отец на тебе все равно не жениться, а если и так, то дом ты все равно не получишь, отец его мне завещал.
Вот это встреча. Я только брови вскинула и пошла вперед. Но наглая девица перегородила дверь руками и продолжала голосить, о том, что я проходимка и вертихвостка, которая мечтает заполучить дом ее отца. Ругаться с этой хамкой я не собиралась, я, в конце концов, аристократка. А годы работы в школе закалили мои нервы до состояния стальных канатов.
- Мне нужен Маркус Сонхельм. Это его дом? - если через три минуты я не войду в дом, то пойду искать другого рабочего. А эту девицу я запомнила.
- Это мой дом, а ты... - начала было она, как из-за дома, видимо на крики дочери, вышел мужчина лет сорока - сорока пяти. Темные волосы с сединой на висках, солдатская выправка. Да уж, женщины за таким увиваться должны. Похоже, что он остается вдовцом только из-за змеюки-доченьки.
- Что здесь происходит? Ширика, почему ты кричишь?
Девица опять вдохнула побольше воздуха, но я успела раньше.
- Я баронесса Дариэт Триани. Вы - Маркус Сонхельм? - я скосила глаза на его дочь. Воздух вырывался у нее изо рта частями, глаза были вытаращенными, а лицо пошло красными пятнами. Зато теперь она будет думать, что говорит.