Альфа. Омега...и... (СИ)
Кристофер вернулся в квартиру и взгрустнул. Ему теперь до конца дней сидеть в четырех стенах, на улицу под тройным конвоем охраны, а в магазин строго после закрытия? Почему мир так изменился? И почему так мало омег?
Эти вопросы были настолько навязчивы, что он порылся в интернете. Но на его запросы поиск выдавал странные ответы. И вскоре так запутал голову, что Кристофер бросил искать. Лучше спросить. А кто болтушка всех времен и народов? Правильно, "па" альфы.
Позвонив, Кристофер уже был готов к тому, чтобы просто по телефону получить ответ, ибо думал, что родитель альфы будет занят. Но, Аравель как услышал, кто ему звонит, сообщил, что приедет в ближайшее время. Его ближайшее время обернулось получасом, что само по себе невероятно. Он так и сказал, что удачно прокатился в метро, а от станции тут три минуты ходом.
Потом Кристофера утянули на кухню пить чай и еще отругали, что он еще не знает его номер телефона. А когда потребовали показать данный аппарат и оценили по достоинству, выспросили за что это сынок решил расщедриться. Кристофер сказал, что на День Рождения. Минута тишины. Потом склоняли сына такими эпитетами, что омега съежился. Аравель был не рад, что вот их не пригласили на ужин, пусть после самого торжества.
Потом долго выспрашивал, где и как они отмечали. Кристофер название ресторана не запомнил, а вывеска не висела. Он обрисовал обстановку и как их проводили к столику в беседку, в самый центр искусственного водоема.
- Подожди, - Аравель выдохнул, - хочешь сказать, что мой сын сумел выгрызть место в ресторане "В садах Рулифа"? В этом охрененном ресторане?!
- Я не помню название. - Пожал плечами Кристофер.
- А-ну-ка, давай-ка кое-что посмотрим. - Аравель тут же достал свой телефон и начал набирать в поиске по сети новости о ресторане. Потом пару раз полистал картинки. - О! Ого! Смотри!
Кристофер увидел небольшой рекламный арт-бук на лице которого было фото, как он, прислонившись руками к аквариуму с рыбой, чуть ли не слюнки пускает, а Тайнар стоит рядом и смотрит толи на него, толи на ту же рыбу. И снизу под фото сердечко и рядом разбитое сердечко. И возле полного сердечка циферки подозрительно пополняются. А у разбитого нет ни одного.
- Крис, это фото лидер года. - Заулыбался Аравель. - И я думаю, вас еще раз пригласят на обед в этот ресторан, в любое из заведений комплекса. - Он полистал фотографии после обложки, которая устанавливается автоматом посредством голосов. - Как же там красиво.
- И рыбы ядовитые. - Выдал Кристофер, покосившись в сторону аквариума, выглядывающего из-за двери гостиной куда они утекли, рассматривая картинки на телефоне.
- Ну, - Аравель заулыбался, - каждая рыбка в твоем аквариуме не меньше десяти тысяч стоит. Так что было бы жаль, слопай ты их.
Кристофер только вздохнул, облизнулся и как расстроенное дитя посмотрел на удивленного Аравеля. Он минуту моргал, а потом рассмеялся.
- Я все забываю, что ты таури! У вас это в генах заложено. - Он прикрыл глаза. - Вот как сейчас помню, Тайнару было всего десять. Альфы, конечно, взрослеют и приобретают ипостась куда раньше омег, даже раньше бет, но не в столь юном возрасте! Это мы потом узнали, что альфа-таури вообще с шести лет обращаются. Так вот, значит сыну десять. А мы на рыбалку. Я, Клаус, друзья и дети. Море, пляж. Красота. И вот с утра мы значит рыбки наловили и в мешок ее сложили. Что-то уже выпотрошили, что-то не успели. Отдых, не работа. - Аравель откинулся на спинку дивана, поудобнее уселся засунув ногу под себя. - И тут слышим рык. Понять не можем откуда. Стоим значит у стола и потрошим дальше. Я, Клаус, еще трое взрослых. Опять рык. Мы переглянулись, так как зверем потянуло. Да еще и злобно так. В общем наши альфы и старший бета в паре, медленно разворачиваются, осматриваются. А рык главное серьезнее. Наши защитники врассыпную, где дети, куда кого тащить. Мы соответственно так же зырим по углам. Оборачиваемся, а тазика с рыбой нет.
Кристофер хихикнул. Аравель тоже.
- И вот тут, наши защитники собирают всю нашу компашку, ибо рык был звериным и мало ли что. Считаем детвору, а Тайнара нет. Кинулись искать, звали, чуть ли не в воду ныряли. Кто-то из детей нашел, правда побоялся к нему подходить. Мы кинулись и замерли. Он частично трансформировался, сидел в тазике и поедал рыбу. С каждым шагом он все больше щетинился, хвост выпустил, лицо уже перетекать начало. В итоге, мы замерли на месте, он доел ворованное. Перетек полностью и мне по бедро в холке стал. Подошел обнюхал и спать увалился. - Аравель покачал головой. - Мы тогда сильно испугались. Обычно дети около тринадцати-четырнадцати полноценно могут перетекать из формы в форму. Первый частичный трансформант происходит приблизительно с двенадцати. А тут в десять и полностью, да еще и спать зверем улегся. И, как бывает чаще всего, тело после потери энергии само возвращается в человеческую форму, а тут нет. Мы на катер и в больницу. Деточка-лапочка. Нервные, злые, страшно. А нам говорят - что вы хотели, он еще задержался. Представляешь? И это в десять-то лет, задержался!
Аравель взял чашку с чаем. Отпил глоток.
- А как потом он эту чертову рыбу в море с лодки ловил? У меня сердце в пятки, а он с другой стороны лодки выныривает и еще когтями ее всю зацепит и фиг оттащишь!
- Ну, это же рыба. - Понимающе заулыбался Кристофер.
- Но не в фарш же ее! А как сырую лопал? Да и сейчас. - Аравель поежился. - Он и осьминогов и угрей сырьем ест.
Кристофер сглотнул набежавшую слюну. Бета осекся и прищурив глаза поинтересовался:
- А ты, что тоже осьминогов-каракатиц сырцом лопать будешь?
Кристофер звучно сглотнул утвердительно кивая, а глазенки так и вспыхнули.
- Боги, куда я попал! Вот не видел бы сына, решил бы что у тебя токсикоз!
Кристофер смутился. Аравель, видя его реакцию, только заулыбался и сменил тему. Потом его спросили почему в мире такое бедственное положение.
- Ну, тут было дело в войне, что была сто лет назад.
- Война? - удивленно уставился Кристофер.
- Да. - Аравель вздохнул. - На нас напали. Проиграли открытый бой. Видишь ли, Деямерра очень богата минералами. Наши воды в океанах считаются чуть ли не панацеей в других мирах. А в открытом сражении показали, что мы еще и сильная нация. Но, действительно сильны и грозны у нас в основном альфы. Бет много, и сильных среди нас не мало. И как ты понимаешь, даже захудалый альфа грозный соперник сильному бете. А уж о венце расы, кумар-таури или марашат, я вообще молчу. И тут же кроется самая большая опасность.
- Какая?
- А ты разве видишь еще поблизости альфу таури? - Аравель покачал головой.
- Нет. Но я дома все время.
- Будь тут на шесть миль вокруг еще один такой же самец, твой порог оббивали бы даже если ты в паре. Таури и марашат могут продолжить род только с омегой своей ипостаси. И в очень крайнем случае с бетой своего рода. А как лучше всего победить врага? Лишить потомства.
- Как это лишить? - замер Кристофер.
- Ну, - Аравель улыбнулся, а в глазах была боль всей нации. - Через десять лет после безоговорочной победы, против нас была сформирована очень хорошо поставленная операция. Омеги планомерно уничтожались. И делали это быстро, тихо и большинство случаев сначала выдавалось за несчастные. А когда правительство почуяло неладное… Ты ведь видел ту снежную пустыню?
- Откуда меня везли?
- Да.
- Видел. А что там произошло?
- Понимаешь, - Аравель закусил губу, - не все беты рады своему положению. Многим не нравится плестись за альфами. Им природой было дано быть сильными и защищать. И альфы всегда шли впереди стаи. Но, подлить в огонек маслице, труда не составило. Единая страна южного материка принимала участие во всем этом. Миллионы омег, сильных омег… - Аравель замолчал, потом продолжил сглатывая ком в горле. - Их просто вывозили к соседу, и уничтожали. А когда мир очнулся, спасать уже было некого, и на континент просто скинули бомбовый удар. Все пострадавшие страны, а это вся планета, просто закрыли глаза на геноцид. Теперь там только центры анабиоза, стазиса, креосна и захоронения. Из жителей никто не спасся. Били планомерно от границ к центру, а на земле потом стояли расчеты автоматических самонаводящихся орудий. Стрелков живых не было. Бомбы были с ядом. Ими били из расчета ветра. И теперь там никогда не будет ни городов, ни стран, пока жив хоть один наследник пострадавших семей от уничтожения омег. Таков закон.