Альфа. Омега...и... (СИ)

Войдя в кабинет, обставленный в строгости и скромности рабочей надобности, они уселись. Врач в свое кресло, Тайнар на стул напротив его стола. Альфа-доктор минуту помолчал, потом медленно сказал.
- У вашей пары бесконтрольная трансформация. И это крайне опасно. - Он покачал головой. - Но плод нам не спасти. Медикаменты в этом бессильны.
- Какой срок? - Тайнар даже пальцы сжал в кулак. Такого поворота он никак не ожидал.
- Три недели. Из-за трансформации плод частично отслоился от кормовой пуповины. Нити наполовину разорваны. Мы сделали все, чтобы остановить процесс, но рефлекс остался. Это крайне опасно не только для плода, но и для него самого. Омега может погибнуть.
- И как это исправить?
- Мы колем ему препарат, который замедляет судороги, спазмы внутренней перестройки, но, - он покачал головой, - больше двух суток этого делать нельзя. Если плод выживет при такой дозе препарата, то ребенок никогда не получит ипостась зверя и будет ущербным в развитии, в половом влечении и даже может быть умственно отсталым.
Тайнар прикрыл глаза. Ну вот этого только не хватало. А потом еще и омежьи слезы утирать по поводу потери или отсталости ребенка. Вздохнув, альфа посмотрел на доктора.
- Что вы предлагаете?
- Сейчас трудно хоть что-либо предлагать. Мы закончили операцию три часа назад. Он много крови потерял. Едва не умер на столе. Так что, - доктор покачал головой, - сутки. После суток можно будет хоть что-то сделать, спрогнозировать.
- Я должен его увидеть. Вы сами видели, что омегу разбудили из анабиоза, в который его отправили из-за страшной аварии. И будили, завязав на меня.
- Можно попробовать. Но не сильно надейтесь. Судя по тому, что он не был ни избит, ни изнасилован, трансформация началась посредством психологической травмы. А это куда хуже, чем первые два варианта. Его просто подбросили на порог, либо он сам дошел и потерял сознание. Не знаю. Это нужно смотреть камеры наблюдения.
- И все же, - Тайнар встал, - я должен его увидеть.
- Хорошо. Идемте.
Тайнару выдали комбинезон, шапочку и бахилы, а на лицо маску, на руки перчатки. В реанимационный блок они вошли уже одетыми. Прошли к палате, и доктор открыл дверь. Войдя в комнату, Алой вздрогнул. На кровати, весь опутанный проводами, капельницами и датчиками лежал белый как мел Кристофер. Дышал с трудом, под аппаратом. Его руки были привязаны, как и ноги. С левого края кровати свисал серый хвост с шипом на конце и нервно дергаясь бил по ножкам кровати, высекая искры на шестом-седьмом ударе. На лице выступили крупные капли пота, под глазами залегли темные тени. Губы обескровлены. Веки дрожат, и он тихо порыкивает в трубки, что торчат из горла, видны клыки, сейчас удлиненные.
- Препарат не справляется. - Нервно проговорил доктор и подошел к приборам. - Плохо. Плод отторгается.
Кристофер зашипел и выгнулся. Враз взвыли приборы. Тайнар замер, в комнату забежали врачи. Тут же загалдели. Пульс у парня зашкалил, сводя с ума приборы. Рык поднялся утробный. И он, резко подняв голову, распахнул глаза со звериным зрачком, втянул воздух носом, зарычал сжимая кулаки. Из уголков глаз потекли слезы. Его котенок, которого видел взрослый кот, царапал коготками сам себя и плакал, судорожно дергая задними лапами. В душе котик истекал кровью.
Тайнар опешил. Он много чего знал, слышал или видел, но вот такой картины еще никогда. Котенок смотрел на него через глаза Кристофера. Он плакал и вымаливал защиту. У него, у того, кого не было рядом столько времени. Его кот дернулся всеми силами, сдвигая с места, выводя из ступора. Тайнар скинул силиконовую перчатку, резко подошел и просунул руку под простыню и рубаху. Его теплая рука накрыла каменный живот парня. Глаза впились в его и тяжелое дыхание вынуждало отдать столько, сколько у него есть. Он дал ему все. И Кристофер тихонько заскулил, прикрывая глаза. Врачи замерли. Тайнар крайне редко это делал на людях, но сейчас был подходящий момент: он замурлыкал. Бархатисто, протяжно и ласково.
Повернув шеей, хрустнув позвонками, частично выпустил зверя из себя. Его уши удлинились. Хвост выскользнул, прорвав ткань дорогущих брюк. И этот хвост обхватил замерший хвостик Кристофера. Выпустив зубы и бархатисто мурлыкая, Тайнар облизывал губы широким языком-лопаточкой. Розовым, шершавым. На одной руке были когти, и они впивались в ладонь, на пол падали рубиновые капли крови. А на второй руке когтей не было. Рука осталась человеческой. И он ласково гладил ею животик, который под рукой становился мягче, прохладнее, до этого будучи каменным и горячим, словно в лихорадке.
Звук его голоса гипнотизировал, заставлял замирать. Звуки песни таури чарующие и крайне редки из-за редкости обладателей. И вот сейчас, поглаживая по животу, отмечая, как лицо омеги расслабляется, Тайнар даже и не думал, зачем он мурлычет при посторонних. Кот прижался к котику, зализывая его пузко. Потирался мордой. Пел. И так же плакал, как и котик. Таури альфа требовал петь, мурлыкать громче, вкладывать душу в песню. И Тайнар мурлыкал, поглаживая живот омеги, замечая, как все тело расслабляется. Хаотичность трансформации сошла на нет. Даже хвост и когти исчезли.
Бригада медиков завороженно смотрела на успокаивающее действие альфы на свою пару. Даже приборы показывали, что плод стремительно притягивается назад, отслоение остановилось. И даже новые нити проросли и захватили плод, чтобы удержать, чтобы защитить.
Тайнар мурлыкал больше часа. Опомнился только тогда, когда ощутил слабость во всем теле и незримое умиротворение. Он убрал руку и отступив назад, стал оседать. Врачи тут же его подхватили, что-то говорили, но он их едва понимал. Потерял сознание.
Очнулся лежа на кушетке, в той же палате, где спал омега. Сел и осмотрелся. Не реанимация. Видно по более одомашненному виду жалюзи и числу приборов. Дверь раскрылась и вошел врач.
- С добрым утром.
- Утро? - Тайнар покосился на закрытые жалюзи и встал.
Его повело в бок, голова закружилась, и он был вынужден опять сесть на кушетку.
- Осторожнее. Вы вчера столько сил передали своей паре, что вам лучше сегодня просто поспать подольше. - Врач подошел к кровати и осмотрел показания приборов. - А тут все хорошо. Плод закреплен как надо, у папы все в полном порядке. Скоро должен проснуться.
- Что я там вчера передал? - потирая шею, Тайнар поморщился от боли в суставах.
- Ну, вы передали силы через прикосновение и песню. Ваша пара как вас ощутила, так и потребовала защиту. Вы же альфа, так что спокойно поделились всем что имели со своим омегой. И защитой в том числе.
- Весело. - Тайнар прилег, так как голова закружилась сильнее.
- Не очень. - Сказал доктор Брендан. - Мистер Алой, вам теперь реально нужно полноценно выспаться. И желательно пропить витамины и комплекс минералов. Отдать столько сил, - он стоял в дверях и смотрел на бледного альфу, - смерти подобно.
- Ага. Кажется, я как раз туда и уперся, а вы мне только померещились. - Пробормотал Тайнар засыпая.
- Не будь вы таури, вас бы такая передача убила. Так что не пренебрегайте советом.
- Хорошо.
Доктор только головой покачал. Безответственный альфа и молодой омега. Гремучая смесь. В тот момент, когда этот самец предстал перед ним, стало понятно, почему омега пострадал. От него разило на километр бетой, как от портовой шлюхи. Брендан едва сдерживался, чтобы не высказать ему все, что думает. Но сдержался. А когда увидел данные браслета, ужаснулся. Маленький омега, документально старше их всех, реально еще ребенок, был разбужен из анабиоза для альфы той же породы. Ни чувств. Ни выбора. Омегу как товар достали с пыльной полки, пыль стряхнули и отдали в руки капризного ребенка. И что будет с ним никого не волнует. Главное, чтобы принес потомство и все на этом.
Омеги рода таури рожают преимущественно только омег таури, если состоят в паре с альфой таури. И эти омеги зачастую так же рожают омег. И так до третьего колена. А там все зависит от пары. Незавидная судьба у этого паренька. К племенным кобылам и то лучше относятся.