Лали значит тюльпан (СИ)

А еще был племянник самого Рафика, его первый супруг оказался стерилен из-за какой-то детской болезни, и он сейчас искал второго мужа, который гарантированно был бы фертилен. Их вера и местные законы позволяли иметь им несколько супругов, и Рафик мог гарантировать, что в новой семье Лали будут рады как родному, и никогда не попрекнут ошибкой молодости. Да и у ребенка будет нормальная семья, в которой о нем будут заботиться, и своя крыша над головой, что совсем немаловажно.
Лали сидел, потупившись, и кусал губы, он был не готов к такому разговору. Он вообще не думал о возможном браке с кем бы то ни было. Рафик понял его без слов и по-отечески похлопав его по руке, попросил подумать и сообщить о своем решении. После этого Рафик встал и ушел, а Лали поплелся к себе. Там уже просыпались приятели и вяло строили планы, чем бы заняться в последний день перед отъездом.
Они дошли до песчаного пляжа, но песок был мокрым после дождей, а вода уже остыла и из голубой стала сине-серой, совсем как пасмурное небо. Лали вяло слушал их планы на будущее лето и обдумывал слова Рафика. В них была своя сермяжная правда и рациональное предложение. Рафик не просто поучал «про жизнь», а давал готовые варианты решения проблемы. Тем более, вариантов было несколько, и если быть до конца честным, один лучше другого.
Нет ничего постыдного в том, чтобы помочь другому человеку в воспитании детей, тем более, что альфа принимает на себя сразу двоих, и его и ребенка. На такое не каждый бы согласился. А например тот альфа который занимался яхтами, то что с того, что он не красив? Если он хороший человек (а Лали верил суждениям Рафика), в человеке красота это ведь не самое главное… А например пойти вторым супругом к племянику Рафика, это выглядело вообще как-то экзотично и щекотало воображение фривольными сценками, да и Рафик как предполагаемый родственник тоже был хорошим козырем во всей ситуации.
Лали мучился от необходимости принимать такие решения. С одной стороны… а с другой стороны, рано или поздно альфа захочет с ним близости. Брак это не только совместное хозяйство, но и постель, и пусть сейчас, будучи беременным, он и не хотел никого рядом, но придет время и течка затуманит мозг так, что сам запрыгнешь на альфу и будешь требовать продолжения.
У омеги Сашенька был первым и единственным альфой, и ему было совсем нехорошо, стоило только представить, что придется отдаваться постороннему человеку. Это казалось просто невыносимым. Спрашивать совета у приятелей не хотелось, это не их жизнь, а значит, и не их решение. Лали знал, что они с удовольствием согласились бы на любой вариант, только их почему-то погулять звали, а вот замуж нет…
Помучившись еще пару часов, он отправился к Рафику, он почему-то чувствовал ответственность за то, чтобы ответить как можно быстрее. Альфа сидел за тем же столиком, что и утром, и курил трубочку, попивая вино и разглядывая прохожих. С ним все здоровались, а он только кивал головой в ответ. Увидев решительного Лали, он с улыбкой кивнул ему на соседний стул. Омежка уселся на краешек и решительно начал:
- Реваз Вахтангович, я очень благодарен вам за помощь и поддержку, но я не готов к браку. - Лали внимательно наблюдал за мимикой альфы, ожидая злости или гнева, но Рафик в ответ только кивнул головой, будто Лали сказал именно то, что он и рассчитывал услышать. – Простите меня, если мое поведение доставляет вам хлопоты или проблемы, но я не могу… я очень любил своего альфу, и мы даже готовились к свадьбе… но как-то так вышло… я все равно не могу…
- Ну, я именно так и думал. - Рафик улыбнулся. – Не переживай, ты хороший ребенок, честный и доверчивый, таким, как ты, стоит помогать. Я уверен, что ты рано или поздно созреешь для брака. Родители назвали тебя Лали, это значит тюльпан, а ему, прежде чем быть готовым к цветению, надо почувствовать холод, до самой середины луковицы. – Рафик раскурил потухшую трубочку и продолжил. - Это ничего, попробуй жить сам, тогда ты сам потянешься к семейному очагу погреться, и сердцем и душой. Просто видно, еще время не прошло, и холод былой обиды тебя не отпускает.
- Вы на меня не сердитесь? – выдохнул Лали.
- Нет. И более того, я возьмусь помогать тебе и дальше. У меня освободилось место посудомойщика в ресторане, и я решил взять тебя. Раз уж ты решил здесь остаться. Работы зимой будет мало. В январе-феврале мы вообще закроемся, но к этому времени ты как раз родишь и тебе такой отпуск будет очень даже кстати. Не грусти, малыш, кушай больше фруктов и думай о хорошем.
========== Часть 3 ==========
Однако не все было так радужно, как казалось. Когда Лали проводил друзей на поезд, он не смог попасть домой. Калитка во двор, которая у Крысы закрывалась всегда только на ночь, сейчас оказалась плотно закрыта. После получасового стучания и кулаком и ногой, Лали добился к себе внимания. Дверь открылась и Крыса выпихнула ему в руки все его вещи. Вначале ноут, а потом сумку, а потом сверху полетели простыни и посуда. Крыса выбросила даже стоптанные шлепки, оставшиеся после уехавших друзей.
Лали потребовал объяснений, на что ему очень ехидно ответили, что она (Крыса) сдает комнату приехавшим на летний сезон свободным омежкам, а вот оставлять на зиму беременного омегу не подписывалась. В летней комнате нет печки, а в свой домик она посторонних не пустит. Поэтому Лали может идти со своим пузом на все четыре стороны.
Омега мысленно поздравил себя, ну ведь точно, как-то он об этом не подумал раньше. Ведь действительно, в комнатке не было печки, а зимой будет прохладно. Но он не грустил. На улице было много домиков, которые сдавали внаем, наверняка найдется и такой, где можно будет перезимовать. Ведь отдыхающих уже нет, а значит, он вполне сможет выбрать себе что-нибудь приличное. Он быстренько запихнул мелкие вещи в сумку, а белье связал в узел. Повесив сумку на плечо, а узел закинув за спину, отправился на поиски нового пристанища.
Лали не хотел обращаться за помощью к Рафику, особенно после того, как отказал его племяннику, иди знай, вдруг он решит поселить его у того в гостях, пока омега не родит и после первой совместно проведенной течки сам не согласится на брак. В течку порой слабо контролируешь гормоны, иди знай, куда толкнет тебя после долгого воздержания… Лали не хотел рисковать и поэтому храбро пошел на поиски.
После трех часов блуждания по городку идея самостоятельных поисков уже не казалась такой замечательной. Руки-ноги болели, поясница просто отваливалась. За это время Лали понял, что, оказывается, его достаточно хорошо знают в городе, потому что только увидев его за забором, хозяева начинали махать руками, что они ничем не могут помочь. Никто не хотел обременять себя неудобным постояльцем. А вдруг роды начнутся в неурочное время, или омега заболеет, никому не нужны эти хлопоты. Да и присутствие грудного ребенка в перспективе тоже никого не радовало.
Лали давно уже ушел с центральной улицы и надежда найти жилье неподалеку от работы пропала за очередным поворотом. Теперь Лали взбирался по крутой дороге в горы, где маленькие домики непонятно как крепились вдоль дороги, которая поднималась вверх почти под углом сорок пять градусов. Подъем был тяжелый и очередной отказ просто подкосил омегу. Он уселся на ближайшую скамеечку, выбеленную от времени под жарким солнцем, и разрыдался. Он просто не представлял, что дальше делать, идти на поклон к Рафику?
- Идем. – Сухая и сгорбленная женщина подхватила узел с бельем из рук Лали и поковыляла вверх.
Лали без вопросов потрусил следом. Вскоре женщина открыла калитку и зашла во двор, даже не оглянувшись, идет ли Лали следом. Она подошла к маленькой мазанке, которая примыкала к небольшому дому и, отцепив от пояса ключ, открыла маленькую дверку. Это была так называемая летняя кухня. На таких кухнях местные жители делали закрутки на зиму и готовили кушать. В доказательство этого в дальнем углу стояла печка, а на стенах висели большой таз для варки варенья, чугунная сковородка и разнообразные кастрюльки. На плите стоял алюминиевый чайник совершенно винтажного вида. Такие чайники Лали видел в черно-белых хрониках и, судя по его побитым и поцарапанным бокам, было похоже, что именно этим чайником хозяйка дома отбивалась в свое время от белогвардейцев. По крайней мере выглядели они ровесниками.