Дикий + бонус (СИ)

— Ты не пойдешь туда.
— Кэш, я понимаю, что ты за свою телку переживаешь и все дела, но девка проиграла, а правила ты знаешь, — Мирон потирает большим пальцем циферблат своих наручных часов и разводит руками. Ублюдок херов.
— Еще раз назовешь ее телкой или девкой, я вырву тебе глаз и поставлю на его место циферблат с твоих поддельных Ролексов.
Свинья недовольно выпрямляется, но предусмотрительно отмалчивается. Если меня кроет, я способен на многое. И он в курсе.
— Ей придется выйти. Народ ждет боя. Митч тоже.
— Я пойду вместо нее.
— ЧТО? — три голоса с разными интонациями летят в мою сторону. Обескураженный Рины, не верящий Рыжего и недовольный Мирона.
— Реванш, считай.
— Мот, у тебя и так может быть сотрясение, — Рыжий входит в раздевалку, смотря на меня как на ненормального.
— Ни хрена у меня нет. Потерял ориентацию немного, уже все в порядке.
— Матвей, нет! — тонкие пальцы до боли впиваются в мою кожу. — Я сама должна заплатить за свою ошибку. За меня рассчитываться не надо.
— Рот закрой, Ри! Теперь я решаю что ты и кому должна. А точнее не должна.
— Кэш, этот бой должен быть слит, ты сечешь? — Мирон тоже подходит и понижает голос. — Когда мы выпускаем тех, кто ставил в долг, это значит, что все те, кто поставит сейчас на Митча — должны выиграть. А это почти сто процентов. Никто не ставит на новичка.
— Я не сливаю бой никогда! — отворачиваюсь от Рины и шагаю вплотную к организатору.
— Значит, пойдет она!
— Нет!
— Кэш, третьего варианта не дано. Либо идет она и отрубается на первой же минуте, либо идешь ты и сливаешься!
Сзади доносится свистящее «Пиздец» от Рыжего и нервное дыхание мне в плечо от Рины.
— Матвей, не надо! — холодные пальцы ложатся на мою лопатку, впрыскивая под кожу уверенность в том, что на этот раз я все делаю правильно.
— Объявляй меня! — киваю Мирону.
Прищуренный взгляд заплывших жиром глаз просверливает в моем лбу дыру, пытаясь сообразить дошел ли до меня его посыл, но так ничего и не поняв, ублюдок грозит указательным пальцем.
— Ты меня услышал!
Разворачивается и выходит.
Шумно выдыхаю, понимая на что себя обрекаю. Никогда не сливал бой. Это мой принцип. Либо дерешься до конца, либо не берись. Шавкой, дерущейся за бабки, не был и не буду. Дерусь, потому что мне это нравится. Меня прет от адреналина.
Перед тем как выйти в зал, оборачиваюсь и встречаюсь с немигающим взглядом зеленых глаз.
— Ни на шаг от Рыжего, поняла?! Если конечно хочешь чтобы я победил.
  
Глава 27
 
Марина
— Не волнуйся, — Сашка проталкивает нас в первый ряд и останавливается прямо напротив Матвея. — Он справится.
— Я так и не поняла, ему ведь нужно проиграть? — озвучиваю не до конца понятый диалог. Судя по словам Мирона, Кэш должен слить бой, что совсем не входит в планы этого говнюка. Я все еще пытаюсь осознать масштабы того, что последует за его решением победить. Или же он сольется?
— Нужно. Но сомневаюсь, что он пойдет на это, — неуверенно отвечает Рыжий и чешет затылок.
Встречаюсь с острым взглядом голубых глаз, каждый раз действующим на меня подобно крупной дозе марихуаны. Тело становится ватным, неконтролируемым. Матвей оскаливается, и я точно знаю, что этот оскал сейчас адресован мне. Прикусываю губу. Никогда прежде ни один человек не вступался за меня.
Вот только злость на лице парня, стоило ему узнать о том, на что мне предстоит пойти, точно была не поддельной. А этот вопрос — спала ли я с Сережей… Его не задают просто так…
Меня скрутило в узел от осознания, что Матвей мог действительно пойти вместо меня только потому, что как он сказал «я ему интересна». И ведь ладно если бы это был не второй бой за вечер. Сейчас боец явно слабее после полученного удара в голову.
Не замечаю, как начинаю грызть ногти после начала боя. Митч лыбится довольный недавней победой и чувствует себя королем ринга. Это видно по его ликующему взгляду. Каждый раз, когда противник проходит вблизи от меня, так и хочется наброситься на него сзади и удержать, чтобы Матвей мог быстрее справиться с этим надменным козлом.
Когда Митч заваливает Кэша и валится на него всей своей тушей, мое сердце ухает вниз. Замирает, прекращая биться. «Давай же вставай»!
Можно было бы обмануть саму себя, заверив, что волнуюсь только из-за того, что если он проиграет и отключится, меня могут все-таки вытолкать на ринг. Но на самом деле кусаю губы и даже не дышу оттого, что вдруг осознаю, что парню может быть больно. Лицо Матвея краснеет со скоростью ускоряющегося пульса в моих венах. Желание оттащить от него кретина в красных шортах бьется о плашку отметки максимум.
Вот только Матвей действительно не из тех, кто сдается. Он, оттолкнувшись от пола, умудряется выкрутиться и теперь уже оказаться сверху на амбале. Сердце радостно подскакивает и ударяется о ребра.
Один удар в лицо черноволосого, второй, третий. Действуя, как машина, и совсем не считаясь с требованием организатора о сливе боя, Матвей буквально уничтожает противника. Зрелище не для слабонервных, но я, вопреки всем законам логики, ликую. Даже кажется визжу громче остальных, когда рефери объявляет его победителем.
Поворачиваюсь к Сашке, готовая наброситься на него с объятиями, чтобы разделить радость, но вместо ожидаемого торжества на лице его лучшего друга нечитаемое выражение. Толпа несется к Кэшу, отталкивая нас куда-то назад. Все о чем-то кричат, разного рода возгласы несутся со всех сторон. Я едва не теряюсь в этой вязкой массе, когда спустя какое-то время мою руку обхватывают и тянут в коридор. Затылок Рыжего мелькает впереди, пока он вытаскивая меня из водоворота скопища орущих и недовольных зрителей.
— Что происходит? — спрашиваю, оказавшись в коридоре.
— Они проиграли, — Саша отпускает мою руку и уверенно идет в коридор, а потом притормаживает и прикладывает палец к губам, давая знак вести себя тихо. Из приоткрытой двери доносятся мужские голоса, которые я тут же узнаю.
Мы останавливаемся и прижимаемся к стене, стараясь вести себя бесшумно. Что-то подсказывает, что этого разговора мы слышать не должны.
— Ты что о себе возомнил, сопляк? — грубо рявкает Мирон, если не ошибаюсь в имени. Но голос точно его.
— Я сказал, что сливать бой не стану.
— Ты хоть понимаешь, сколько бабла теперь мне торчишь, а?
Слышится удар ладонями по поверхности стола. Я щеку прикусываю. Все счастье от победы Матвея в мгновение рассеивается.
— Не ори! — голос парня хоть и не повышен, но отливает сталью. — Я знал на что иду и прекрасно отдаю себе отчет в том, что сделал. Половину я верну тебе частями, а вторую отработаю.
— Будешь драться за бесплатно?
— Да!
Что? Мысли скачут как блохи, а мне отчаянно хочется зайти к ним в кабинет и сказать, чтобы он этого не делал. Саша замечает мой порыв и предусмотрительно хватает за руку. Коротко качает головой.
— Серьезно? Ты готов драться за просто так? Понимаешь, сколько времени придется отрабатывать?
— На умственные способности никогда не жаловался, — сквозь зубы отвечает Матвей.
— Хм. Ну смотри, — довольный тон мужчины позволяет догадаться, что он счастлив такому расположению вещей. — Коли так, то я согласен. Только стоит ли та шалава таких жертв?
Вместо ответа следует глухой удар и последующий за ним стон.
— Я предупреждал.
Рычание Матвея не сулит ничего хорошего. Действуя скорее на инстинктах, я вырываю руку из захвата Саши и толкаю дверь в кабинет. Матвей оборачивается, а Мирон держится за глаз.
— Выйди, Ри!
— Поехали домой!
Уверенно шагаю внутрь, игнорируя угрожающий взгляд колючих глаз. Вина острой гильотиной висит над головой и грозится сорваться вниз, если я хотя бы не вытащу его отсюда. Эмоции этого ненормального можно пилой пилить и не добиться результата. Он, как бешеный волк, стремится на волю и готов рвать любого, кто скажет хотя бы что-то не укладывающееся в его голове.