Ты любил меня за мои слабости (СИ)

Стук всё продолжается, заставляя меня взглянуть на часы, и я обнаруживаю, что уже три часа дня. Я проспала почти пять часов.
Быстро поднявшись с пола, я спускаюсь на первый этаж и выглядываю в окно столовой. Канье стоит у входной двери и выглядит так, словно вот-вот сорвёт её с петель.
Что он тут делает?
Не думала, что он захочет увидеться со мной так скоро после утреннего разговора, обернувшегося катастрофой.
Видимо, потеряв терпение, Канье достаёт из заднего кармана ключи и открывает дверь, вбегая в дом. Оглянувшись, он смотрит в сторону столовой, но не замечает меня из-за шторы.
— Эмили! — кричит он.  В
чём дело?
Когда он начинает бегом подниматься по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, я выхожу из-за шторы и слышу, как он снова кричит.
— Эмили! — в его голосе звучит паника, и моё сердце сжимается от страха за него.
— Канье!
Выбежав из комнаты, он появляется на лестнице, тяжело дыша.
Его лицо бледное, а взгляд дикий.
— Чёрт, — выдыхает Канье, качая головой и опускаясь на ступеньку. Опустив голову на руки, он снова кричит. — Чёёёёёрт!
Подняв взгляд, он кладёт руку на сердце и произносит дрожащим голосом:
— Пожалуйста, Эми, пожалуйста, отвечай, когда я звоню. Эти секунды, эти минуты без тебя, кажутся мне миллионами лет. И за это время у меня в голове проносится куча дерьмовых мыслей.
Я тут же достаю телефон из кармана и вижу на экране оповещение о двадцати двух пропущенных звонках, от чего моё сердце замирает.
— Мне так жаль. Я просто уснула и не слышала звонки.
Я поднимаю взгляд и вижу, что Канье смотрит на меня. Поднявшись на ноги, он спускается по лестнице.
Как только он оказывается внизу, я отступаю на пару шагов назад и вижу, что печаль и страх в его глазах сменились мягкостью того Канье, в которого я влюбилась.
Протянув руку, он осторожно заправляет волосы мне за ухо, и в этот раз я не вздрагиваю. В этот раз я чувствую только спокойствие. Словно я вернулась на пять лет назад и стою перед мужчиной, который только что занимался со мной любовью и теперь прощается, перед тем как уйти на работу.
— Ты по-прежнему самая красивая женщина из всех, кого я видел. От твоей красоты захватывает дух, Эми. Не было и дня, когда я не молил бы Бога о том, чтобы снова увидеть твоё лицо, хотя бы раз.
И тут меня одолевают воспоминания. Руки, злые лица и пропитанные ненавистью слова многих мужчин.
Никчёмная, использованная, шлюха.
Я отстраняюсь от Канье, и его рука падает. Взгляд его снова становится печальным, но я вижу в нём и решительность. Разве он не понимает, что я причиняю ему боль? Неужели он настолько ослеплён своим желанием, что не замечает этого?
— Я тоже скучала по тебе, — признаюсь я.
Во взгляде Канье вспыхивает надежда.
— Но пришло время двигаться дальше. Всё изменилось. Тебе нужно найти кого-то, с кем ты можешь провести жизнь, Канье.
Он качает головой, стиснув челюсти.
— Я уже сказал тебе, Эми, что этому не бывать. Никогда не будет ничего, кроме нас с тобой.
Я издаю разочарованный рык.
— Канье, не может быть никаких нас, если я тебя не хочу, — я думала, что этот удар подействует на него, но Канье никак не реагирует. Его взгляд остаётся прежним.
— Однажды кто-то из нас начнёт двигаться дальше, Канье, хочется тебе того или нет.
Это должно произойти, прежде чем мои слабые разум и тело сдадутся. В итоге Канье всё равно увидит, насколько я отвратительна, и полностью разрушит меня своим уходом. Кому хочется жить во тьме, когда можно наслаждаться светом?
Канье сощуривается.
— Предупреждаю тебя, Эми, если в игре появится какой-то другой парень, ему конец. Попробуешь оттолкнуть меня с помощью другого мужчины, и я буду с тобой двадцать четыре часа в сутки, чтобы все кретины в городе знали, что ты — моя. Хочется тебе того или нет.
С этими словами он покидает дом, захлопывая за собой дверь и оставляя меня в одиночестве. Я бы никогда так не поступила. Канье всегда будет единственным мужчиной, которого я люблю.
Но мне нельзя быть эгоисткой. Я могу это сделать. Могу вытерпеть боль ради него. Да, сейчас ему больно, но потом он поймёт, что девушка, которую он когда-то любил, полностью сломлена, и спасти её нельзя.
После того, как Канье уходит, я прибираюсь, потому что из-за пыли отпечатки моих пальцев остаются на всех предметах, до которых я дотрагиваюсь. Джейк не шутил, когда сказал, что последние четыре года Канье провёл в Колумбии, в поисках меня. Осмотревшись, я вижу, что за домом никто не следил, и теперь он уже не кажется настоящим домом.
Начав с кухни, я постепенно двигаюсь из одной комнаты в другую, оставляя хозяйскую спальню напоследок. Пьеса, кулон и роза всё ещё лежат на полу, где я оставила их, выбежав посмотреть, кто пришёл. Подняв вещи, я протираю комод и кладу розу обратно между страниц книги, а затем убираю её на комод, где всегда смогу найти. Прекрасный кулон я надеваю на шею — он идеально подходит мне.
Закончив уборку, я иду в душ, чтобы смыть с себя пот и уродство прошедшего дня. Если бы с такой же лёгкостью можно было смыть грязь. Я уже давно поняла, что даже обжигающая вода не смоет с меня злые прикосновения. Помывшись, я готовлю курицу с овощами, которые нашла в морозилке, предварительно проверив, что они не пролежали там четыре года. Видимо, Канье заполнил холодильник и кухонные шкафы, прежде чем переехать. Сидя в одиночестве за большим столом, я невольно ощущаю грусть, не в силах побороть оглушающую тишину. Если попытаться, то можно даже услышать разносящийся по дому смех детей, которые должны были жить здесь.
Я вспоминаю смех подруг из Коллекции и понимаю, что немного скучаю по ним. Только находясь рядом с ними, я всегда помнила, где и почему мы были. Сегодня я обнаружила, что иногда забываю о том, где жила на протяжении последних пяти лет, пусть и на доли секунды. Однако какими бы короткими ни были эти мгновения, они дарят мне спокойствие, которого так жаждет душа. Жуя курицу, я осматриваю кухню и внезапно вспоминаю момент, от которого между ног становится влажно, что меня удивляет. Я думала, что моё тело будет отвергать подобные мысли и чувства, однако всё, чего мне хочется — стиснуть бёдра, чтобы облегчить желание.
Войдя на кухню, я обнаруживаю Канье у плиты. На нём только шорты, поэтому его широкая и гладкая спина, которая является моей второй любимой частью его тела, обнажена. Я представляю, как провожу по ней ногтями, когда Канье входит в меня, даря сладкое ощущение наполненности. 
Обернувшись, он видит, что я таращусь на него, и вопросительно приподнимает бровь, а затем в его взгляде вспыхивает жар, когда он понимает, о чём я думаю. Отложив щипцы, Канье выключает плиту и обходит кухонную скамью, ухмыляясь.  
— Ты что-то хотела, Эми? 
Он хочет, чтобы я попросила его об этом, а после заставит умолять.  
— Я хочу, чтобы ты взял меня на скамье, сзади. 
Я уже не стесняюсь озвучивать свои желания, как это было в начале, когда мы только начали жить вместе. Мне пришлось пережить много неловких моментов, прежде чем я научилась говорить Канье, чего хочу, потому что иначе он отказывался делать это. Он любит, даже обожает, когда я говорю обо всём прямо. Он постоянно нахваливал моё тело и убеждал меня в своей любви, так что моя неуверенность в себе осталась в прошлом. Улыбнувшись, Канье облизывается. 
— Как скажешь, малышка. Разденься и наклонись над скамьёй. 
Пока я делаю, как он сказал, жар между моих ног всё нарастает. 
Канье окидывает меня жадным пылким взглядом и сжимает руки в кулаки, чтобы не начать срывать одежду с моего тела. Такое уже происходило раньше и мне это нравилось, но Канье любит брать всё в свои руки, когда дело касается секса, и я готова отдать ему власть, потому что знаю, что для него я всегда на первом месте.