Леди - обольстительница
– Вчера вы доказали, что умеете выпутаться из затруднительного положения с помощью денег. Только не переусердствуйте: не стоит платить слишком много за свои шалости.
– О… – промолвила Гвен и приподняла изящным пальчиком его лицо за подбородок.
От неожиданности у Алекса перехватило дыхание. Он почувствовал, как напряглось его тело.
– Я умею флиртовать, – промолвила Гвен заплетающимся языком. – Итальянец научил меня.
Алекс отвел ее руку от своего лица. Если он сейчас встанет, то окружающие заметят, что он мало чем отличается от не в меру возбужденного четырнадцатилетнего подростка.
– Вы пьяны. Вам нравится такое состояние?
Гвен мягко рассмеялась. Ее карие глаза излучали тепло, они были цвета вспаханного поля, готового к севу.
– Пока не определилась, – промолвила Гвен:
Алекс все еще продолжал сжимать ее руку, и его большой палец непроизвольно стал поглаживать ее ладонь, мягкую, горячую и слегка влажную. Запах ее пота был приятнее аромата духов.
– Когда определитесь, дайте мне знать, – хрипловатым голосом произнес Алекс, и ему показалось, будто сам он тоже пьян.
Зрачки ее глаз расширились. Алекс продолжал поглаживать ладонь Гвен, наблюдая за ее реакцией. Все в ней будоражило его, будило фантазию, горячило кровь. И это вызывало у Алекса досаду.
«Я умею флиртовать», – сказала она. Возможно, это было предостережение.
– Это не флирт, – внезапно произнес он и отпустил ее руку.
Алекс отвел глаза в сторону, надеясь, что сможет сосредоточиться на ком-нибудь другом. Однако Гвен вдруг потянула его за рукав.
– В чем дело? – резко спросил он.
– Что я сделала не так?
Алекс взглянул на нее и с изумлением увидел, что Гвен усмехается.
– Вы сказали, это не флирт, – продолжала она, – и я хочу знать, что было не так. Вам показалось, будто меня к вам не тянет? Или я была недостаточно приветлива?
– Это был не флирт, – резким тоном сказал он. – У меня возникло ощущение, что если я сейчас брошу на стол монету, вы немедленно задерете юбки.
Произнеся эти слова, Алекс сразу же пожалел о них. Они были порождены злостью на самого себя: его самолюбие уязвило то, что в душе Гвен была равнодушна к нему. Алекс не мог не признать это.
Гвен побледнела.
– Простите, Гвен, – поспешно извинился Алекс. – Это были слишком злые слова.
– Да, – еле слышно выдохнула она, и ее нижняя губа задрожала.
– И неумные. Вы прекрасно флиртуете.
Гвен попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось.
– Не относитесь ко мне покровительственно, Алекс. Не все женщины с рождения наделены талантом обольстительницы. Некоторым приходится этому учиться. – Гвен говорила, уставившись в свою тарелку. – Я не собираюсь никого соблазнять. Просто мне хочется немного повеселиться.
«Повеселиться!» Будь Гвен хитрее и искушеннее, она могла бы влезть Алексу в душу. Если бы ему было сейчас двадцать, он, пожалуй, стал бы игрушкой в ее руках. А если бы был человеком без совести и чести, то воспользовался бы ее неискушенностью, завлек бы в свои сети и выудил у нее три миллиона фунтов в качестве оплаты за свои труды.
– Гвен… – начал было Алекс, но когда она взглянула на него, осекся.
Он хотел сказать: «Будьте осторожны, вас может обмануть любой». Но подобные предостережения не имели никакого смысла. Он помнил, как она засмеялась вчера, когда он заговорил о похищении богатой невесты.
Алекс вдруг подумал, что ему нужно как можно скорее разыскать виконта и вернуть Гвен кольцо. Тогда у нее уже не будет предлога задерживаться в Париже. Гвен отправится в Лондон, под крыло его сестер. Там она будет в полной безопасности.
– Мистер Каррега предложил мне прогуляться с ним сегодня по городу, – неожиданно сказала Гвен.
Итальянец пригласил ее на прогулку? Но зачем она рассказывает об этом ему, Алексу? Неужели она хочет, чтобы он взял на себя роль ее брата и запретил ей выезжать в город с иностранцем? Когда уже Гвен перестанет видеть в нем брата?
– Я думаю, что мне следует принять его приглашение, – добавила Гвен.
– Как это благоразумно с вашей стороны!
– Но ведь больше никто не предложил мне ничего подобного.
– Какая жалость! А вы хотели бы, чтобы кто-то еще пригласил вас на прогулку? В таком случае повесьте в вестибюле плакат с оповещением о вашем желании.
Гвен нетерпеливо вздохнула:
– Речь идет о вас. Это вы никуда не пригласили меня сегодня вечером.
– У меня дел по горло, мне некогда возиться с молодыми девицами. Впрочем, если бы вы имели смелость попросить меня выехать с вами сегодня в город в качестве сопровождающего лица, я бы, пожалуй, согласился. Мне забавно наблюдать за вами, особенно когда глаза у вас становятся круглыми и огромными, как два блюдца.
Гвен не помешало бы приобрести некоторый опыт общения с мужчинами. Тогда она, пожалуй, в следующий раз не станет выбирать себе в женихи полное ничтожество.
Вопреки ожиданиям глаза Гвен не стали круглыми, а, напротив, сузились. Она прищурилась:
– Я не уверена, что мне хочется провести время в вашем обществе.
– В таком случае «Да здравствует, Италия!», – сказал Алекс и сделал большой глоток вина.
Гвен, разумеется, знала, что Эльма ни за что не отпустит ее в город с итальянцем.
– Ну хорошо, я была бы благодарна, если бы вы взяли меня сегодня с собой в город немного развлечься.
Алекс кивнул и обвел глазами зал, где пил и ел разношерстный сброд, съехавшийся со всей Европы.
– Это не то место, где можно поразвлечься, – сказал Алекс. – Давайте отправимся на Плас-Пигаль. Оттуда и начнем нашу прогулку.
Все было бы хорошо, если бы его так сильно не клонило в сон!
Гвен оживилась. Ее улыбка обезоружила Алекса. Она наклонилась к нему, и он уловил запах ее кожи. Он снова взбудоражил его кровь и вызвал эрекцию.
– Великолепно! – промолвила Гвен с заговорщицким видом. – Но давайте скажем Эльме, что мы собрались прогуляться по бульварам.
Опершись на руку Алекса, Гвен вышла из экипажа и оказалась посреди городской суеты. Вокруг стоял страшный шум. Со всех сторон доносились возгласы, свист, звон колокольчиков, музыка, пьяное пение. Мимо Гвен быстро прошла девушка в шароварах для катания на велосипеде, она держана под руки двух джентльменов и звонко смеялась, отрывая ноги от земли, когда спутники приподнимали ее и раскачивали на ходу. В воздухе пахло табаком и жареными каштанами, которые уличные торговцы готовили на больших жаровнях здесь же, на улице.
– Вы не туда смотрите, – промолвил Алекс, тронув ее за локоть.
Гвен обернулась и раскрыла рот от изумления, увидев светящееся изображение огромной мельницы под красной крышей. Это был «Мулен Руж». Гирлянды электрических лампочек в несколько рядов украшали окна и двери здания варьете. Красноватые отблески от их света падали на прохожих, окрашивали в алый цвет белые фраки дежуривших у входа молодых людей и нарядно одетых женщин.
– О, Господи! – ахнула Гвен.
– Гвен, не надо поминать Господа всуе, – сделал ей замечание Алекс, – здесь не место для благочестивых восклицаний.
Она искоса посмотрела на него:
– В таком случае восклицание «Гром и молния!» подойдет?
Алекс засмеялся:
– Вы безнадежны. Прошу вас, пойдемте.
И он предложил ей взять его под руку. Гвен почему-то почувствовала робость, кладя руку на сгиб его локтя. Они двинулись к «Мулен Руж», и Гвен украдкой взглянула на профиль своего спутника. Сестры категорически запрещали ему носить бороду, им нравился его мужественный подбородок. И Гвен подумала, что они были правы: квадратный подбородок хорошо гармонировал с большим подвижным ртом Алекса. Впрочем, интерес Гвен вызывала не его внешность, а тот факт, что он пусть и неохотно, но все же согласился вывезти ее сегодня в город.
Причем Алекс вел себя так, словно приревновал ее к итальянцу. «Он не стремится к славе скандалиста, – сказала как-то Каролина о своем брате, – он просто игнорирует правила приличия».