Рожденная жить
— Я согласен с тобой. Можешь быть свободна.
Мрачные мысли одолевали меня, но к обеду я принял решение и велел позвать ко мне в кабинет дочку и ее няню.
Управляющий получил указание рассчитать гувернантку и, не спрашивая ее желания, в качестве наказания отправить в одну из наших крепостей на границе для воспитания и обучения грамоте и счету подрастающих отпрысков командного состава. Я, конечно, руководствовался не столько заботой о детях, сколько осознанием того, что существование моей дочери по-прежнему не должно тревожить высший свет. В течение этих пяти лет я пережил еще четыре покушения на свою жизнь, но ни один из наемных убийц не смог вернуться к заказчику, чтобы отчитаться о проделанной работе. В моем замке остались только самые необходимые и проверенные люди, а также усиленный гарнизон. Возможно, поэтому весть о существовании моей дочери еще не достигла дворца. Было еще одно дело, от решения которого многое могло измениться. Я ждал возвращения Жака, он был послан вернуть должок моему троюродному племяннику, истинному виновнику в пяти покушениях на меня и в гибели моей жены. Доказательств собрано много, и я теперь точно уверен, кто стоял за всем этим.
Айвенлин
Я хорошо помню тот день, когда кончилось мое беззаботное детство. Как всегда, утром я «изображала герцогиню», так говорила моя няня про мои попытки отказаться от завтрака и вытребовать для себя любимой сладостей. Свидетелем моей попытки командовать оказался отец. И, к моему изумлению, мои «хозяйские» распоряжения ему не понравились. Я поняла, что папа впервые мной недоволен.
До самого обеда мы с няней сидели в моей комнате. Она сильно переживала и волновалась, а я не могла понять — почему? И что такого я сделала? И вот наконец нас позвали в кабинет папы. Он вновь не разрешил мне забраться к нему на руки, а велел присесть в кресло. Няня встала рядом.
— Лин, — обратился он ко мне, называя меня моим коротким домашним именем. — Я сегодня стал свидетелем твоего безобразного поведения. Ты рождена герцогиней, а вела себя как необразованная торговка! Даже свое неудовольствие нужно уметь выражать так, чтобы провинившийся стремился исправить свои ошибки как можно скорее, боясь вызвать твой гнев. Ты же устроила банальную истерику! А самое главное, причина недовольства должна быть действительно стоящая. Не следует зря обижать людей. Они должны знать, что ты строгая, но справедливая хозяйка, и тогда в трудную минуту они помогут тебе. С завтрашнего дня твоя жизнь изменится. Теперь ты будешь вставать в строго определенное время. С тобой будут заниматься водными процедурами, проводить укрепляющие упражнения. Наблюдать за этими занятиями будет наш маг-лекарь Теодор, а проводить — мой старенький учитель Максвел, он же временно займется твоим обучением, которое отныне начинается сразу после завтрака. Распоряжения Теодор и Максвел будут получать исключительно от меня. А ты будешь им подчиняться. После утренних упражнений — завтрак. Твои предпочтения учитываться не будут, питаться станешь так, как скажут лекарь и учитель. Занятия танцами и этикетом начнутся сразу, как только приедет новая гувернантка, после них будет обед. Далее час отдыха, затем — физические занятия в тренировочном зале. Вечером — наш с тобой ужин, во время которого мне дадут краткий отчет о том, как ты провела день. Если я буду доволен тобой, мы пойдем в гостиную и, как обычно, перед сном я расскажу тебе очередную историю. Если нет, то ты просто отправляешься спать.
Вот так за один день изменилась моя жизнь. Если вы считаете, что я сразу стала слушаться, то крупно ошибаетесь.
Начнем с того, что мои нянюшки на следующий день просто не могли меня разбудить. Сначала меня тормошили и уговаривали встать, затем бабушка Ната забрала у меня подушку и одеяло, стало холодно, но я все равно не открывала глаза и не вставала. Мне казалось, если я не проснусь, меня оставят в покое. И действительно, какое-то время было тихо. Меня никто не трогал, я даже начала снова дремать.
Внезапно почувствовала, что кто-то взял меня на руки и куда-то понес. Не успела сообразить, куда, потому что в следующий миг уже орала как оглашенная. Меня бросили в маленький бассейн в моей ванной комнате, но в этот раз вода была холодная! Нахлебавшись и откашливаясь, моя мокрая светлость пыталась неловко, все время соскальзывая, выбраться из воды. Я представляла себе, какой скандал сейчас закачу!
Но неожиданно научилась «летать». Просто-напросто меня взяли за шиворот и вытащили из воды под причитание няни. Тут я неожиданно для себя познакомилась со стареньким учителем моего отца Максвелом. Бросив меня в воду, а потом, вытащив, он сказал:
— Ну вот! Водные процедуры мы уже провели! Отправляемся делать физические упражнения!
Он быстро растер меня колючим и жестким полотенцем, после чего распорядился надеть тунику и штанишки. На мои возмущения и протесты он самым, на мой взгляд, наглым образом не обращал внимания.
Меня быстро одели и велели идти за учителем в тренировочный зал. Этот вредный старикашка пошел к дверям, а я демонстративно села на пол возле гардеробной и стала спокойно смотреть ему вслед. Мне было интересно, как скоро он обнаружит, что я не иду за ним и что он предпримет.
О-о-о! Заметил он это сразу возле двери. С самым невозмутимым видом учитель Максвел вернулся и повел себя просто безобразно. Этот противный дед схватил меня за ухо, поднял с пола и, не обращая внимания на мой визг, потащил за собой. Моя нянюшка шла позади и роняла слезы от ужаса, периодически взволнованно что-то там причитая.
Так мы добрались до нужного места. Меня отпустили, и я, сидя на пороге этого зала, захныкала, но вместо утешения услышала выговор:
— Сударыня, если вы сейчас же не поднимитесь и не приступите к занятиям, то я не думаю, что когда-нибудь вы сможете стать достойной дочерью своего отца.
Ну, все! Он меня разозлил! Я ему еще докажу, на что способна!
Да-а-а, довольно быстро пришло понимание того, что доказывать придется очень долго. Меня хватило только на то, чтобы пробежать один круг по залу и выполнить несколько упражнений. После этого опять растирание: сначала влажным полотенцем, затем сухим, потом переодевание и, наконец, завтрак.
Это было еще одно разочарование в этот день. Мне подали кашу и молоко. Возмущаться сил не было, а кушать хотелось. Следом были уроки в классной комнате. Максвел рассказывал об истории нашей империи, о том, кто ее населяет, на какие сословия делятся жители и как живут. После обеда опять были занятия в зале.
К вечеру мне казалось, что я чувствую каждую косточку в своем теле. Когда стемнело и мы с отцом поужинали, он разрешил мне прийти в его гостиную, а я решила, что не буду жаловаться, справлюсь сама.
Мне кажется, что сон пришел еще до того, как я настроилась слушать очередной рассказ. На следующий день я опять проснулась в бассейне. Так начались мои совсем непростые учебные дни. Заказать на кухне что-нибудь вкусненькое я могла только в последний день десятины, и то если у меня были успехи, радующие учителей.
Герцог де Мелвел
Если вы думаете, что мой ангел сразу стала послушной и воспитанной, то заблуждаетесь. Не раз и не два я со стороны наблюдал, каких усилий и нервов стоит Максвелу противостояние с моей упрямой и настойчивой доченькой. Несмотря ни на что, дело потихоньку сдвинулось с мертвой точки. Но очень часто мне хотелось взять ее на руки и просто, прижав к себе, пожалеть.
Наконец-то вернулся Жак. Прошло три месяца, как он отправился выполнять мое поручение, и я с нетерпением ждал его возвращения. Он привез новости, которые внесли умиротворение в мою израненную душу.
— Месяц назад в столице, — доложил он, — произошел несчастный случай. Поздно вечером компания подвыпивших молодых дворян возвращалась в карете из элитного борделя. Внезапно лошади чего-то испугались и понесли. Карета перевернулась, все пассажиры отделались переломами, и только ваш троюродный племянник сломал себе шею. Помочь ему не смогли. Я приношу вам свои соболезнования, ваша светлость.