Под шепот сердец…

— Господи, Эндрю! — Миссис Маккензи-Браун откинулась на подушки. — Мне не нравится Смейл. Он грубый и злой.
— Ерунда. — Эндрю нежно погладил ее по голове. — Он сделает все, что нужно. Лежи тихо и постарайся не расстраиваться.
— Хорошо. — Маленькая ручка проворно завладела рукой Эндрю.
Послышался звонок во входную дверь, и служанка помчалась со всех ног встречать врача. Он оказался плотным седоволосым мужчиной лет пятидесяти, с приятным лицом и внимательными карими глазами. При взгляде на него Кара почувствовала себя несколько увереннее.
— Добрый день, — поздоровался он и дружелюбно улыбнулся. — Как я посмотрю, тут уже целый консилиум. Мне передали, что вы мне звонили, мистер Кэмпбел. Как у вас дела?
— У меня все в порядке, — сухо ответил Эндрю. — Я вызывал вас к миссис Маккензи-Браун. У нее сердечный приступ.
— Да? — весело спросил доктор и направился к Роде, нервно заерзавшей в кресле. — Полагаю, мы сможем обойтись без такой большой компании, пока я буду осматривать леди.
— Я подожду вас в коридоре, — сказал Эндрю и, не удостоив Кару даже взглядом, направился к двери.
— Вы мне тоже не потребуетесь, мисс. — Веселые глаза доктора Смейла взглянули на Кару. — Вполне достаточно Мэри. — Он кивнул в сторону служанки. — А вы, милочка, сами выглядите так, что вам надо выпить успокоительное. Мистеру Кэмпбелу нужно немедленно увезти вас домой.
Кара благодарно улыбнулась доктору Смейлу, а Эндрю, уже стоя у двери, сказал:
— Я подожду вас, доктор. Хочу удостовериться, что с Родой все в порядке.
Проницательные глаза врача взглянули на Кару, затем на Эндрю и обратились к миссис Маккензи-Браун, которая лежала на белом кресле, окутанная пушистым белым облаком.
— Глупости, — отрезал доктор. — Я займусь своей пациенткой, а вы займитесь своей.
— Что ж, будь по-вашему, — проворчал Эндрю и вышел в коридор.
Вслед за ним вышла и Кара. Перед тем как закрыть за собой дверь, она взглянула на Роду. Между тонкими бровями, нарисованными черным карандашом, пролегла маленькая складка, в голубых глазах появились сомнение и неуверенность.
Эндрю ждал Кару у машины. Они молча сели и так же молча тронулись с места. Когда машина свернула на аллею, ведущую к Дауэлу, Эндрю вдруг остановился.
— А теперь, может, ты все же расскажешь, что случилось? — потребовал он.
Кара едва сдерживала слезы, поэтому смотрела вниз, себе под ноги. Эндрю взял девушку за подбородок и заглянул ей в глаза.
— Я спросил тебя, что случилось.
— Боже, все это не имеет никакого смысла, — в отчаянии пробормотала Кара.
Было трудно понять, в чем именно не было смысла. То ли в разговоре с Родой, то ли в этих никому не нужных объяснениях, то ли в их затее пожениться. Эндрю отпустил ее, и Кара потерла рукой подбородок.
— Мне не стоило туда ходить. Я знала, что это ошибка.
— Вы поссорились? — Его нетерпение, наконец, прорвалось наружу. — Полагаю, теперь ты счастлива?
— Не смей меня ни в чем обвинять! — Кара рывком открыла дверцу и выскочила из машины, дрожа от унижения и гнева. Не обращая внимания на свирепый взгляд Эндрю, она бросилась бежать к дому.
— Кара!
Она услышала, как хлопнула дверца машины. Эндрю догнал девушку и повернул лицом к себе:
— Не надо упрямиться. Я хочу знать, что случилось.
— Зачем? — Ее большие прозрачные глаза наполнились слезами. — Ты мне все равно не веришь. Ты так боялся, что я скажу ей что-нибудь лишнее, что даже приехал проконтролировать меня.
— Господи, да что такое ты говоришь! — Он тряхнул ее за плечи. — Ты ведешь себя как избалованный ребенок.
— А ты? — выкрикнула она. — Сегодня я услышала о себе много интересного. Я — прислуга, грязная итальянка и к тому же избалованный ребенок! Что ж, это еще мягко сказано в сравнении со всем остальным.
— Я не верю тебе, — растерянно сказал Эндрю.
— Я знала, что ты мне не поверишь, — с горечью бросила Кара и зашагала к дому. — Я уезжаю. Все, хватит.
— Уезжаешь? Значит, ты признаешь, что была не права?
— Нет, мне нечего признавать! Мне просто надоело, что меня постоянно оскорбляют. Из-за тебя мне пришлось участвовать в этом грязном спектакле, который поставила миссис Маккензи-Браун!
— Это неправда. И ты знаешь об этом.
— Я ничего больше не хочу знать! — выкрикнула Кара. — Я знаю только то, что с меня достаточно и тебя, и твоего… друга!
Эндрю, по-видимому не ожидавший такой реакции, слегка растерялся, но быстро пришел в себя. В его глазах мелькнули искорки гнева.
— Что ж, уезжай. Уезжай, но только ты сама скажешь об этом детям, — тихо проговорил он, резко повернулся и зашагал к машине.
— Нет! — закричала Кара, но он даже не обернулся. Чувствуя, как по щекам градом катятся слезы, она бросилась к машине и снова заняла свое место. — Ты не можешь так поступить со мной, Эндрю.
— Если ты уезжаешь, то будь добра, сама скажи им об этом, — твердо повторил он. — Я уже устал приносить им плохие новости.
Кара вдруг услышала совсем другую интонацию в его голосе и прикусила губу.
— Эндрю, я не смогу. Не теперь, когда мы сообщили им о свадьбе…
— В таком случае не делай этого, — спокойно сказал Эндрю и наклонился к Каре, чтобы закрыть дверцу с ее стороны. — Не уезжай.
— Значит, ты веришь мне? — неуверенно спросила она.
— Да, — ответил он, не поворачивая головы. — Женщины склонны говорить всякую ерунду, совершенно не думая о последствиях. Особенно отличаются этим дамы с эмоциональным характером. Рода, вероятно, вышла из себя и наговорила такого, чего вовсе и не собиралась сказать. И ты, скорее всего, ответила ей тем же. Поэтому лучше всего не возвращаться к этой теме. Все как-нибудь утрясется само по себе.
— Как утряслось сегодня? — несколько насмешливо поинтересовалась Кара, завидуя его невозмутимости и оптимизму.
— Да, — спокойно отозвался он. — Так или иначе утрясется. Ну, ты выйдешь за меня замуж? Ты не передумала?
Девушка посмотрела на него и увидела спрятавшиеся в серых глазах тревогу и неуверенность.
— Нет, не передумала, — сказала Кара, боясь, что он услышит, как громко стучит ее сердце.
  
Глава 6
 
— Эти двое самые прилежные прихожане, — улыбаясь, заявил Джеймс Макки после воскресной службы и потрепал Робби по голове. — Этот паренек всегда смотрит на меня не отрывая глаз. Я бы воспринял это как комплимент моим ораторским способностям, если бы был уверен, что он хоть что-то понимает.
— Он понимает гораздо больше, чем кажется, — бросилась на защиту Робби его няня. — Он говорит не много, но всегда знает, что происходит вокруг. Правда, Робби?
Светлая голова под рукой священника бодро закивала.
— И что же в таком случае ты думаешь о свадьбе? — спросил Джеймс.
— Свадьба, — расплылся в улыбке Робби, — Кара, очень хорошо.
— Вот вам, пожалуйста! — засмеялась девушка.
— Но у дяди Эндрю нет костюма, такого, как на картинке, — вставил Дугал разочарованно. — И шляпы. Это будет настоящая свадьба, дядя Джеймс?
— О да! Самая настоящая! — заверил его священник. — Важно не то, во что люди одеты, а то, что они чувствуют.
— Чувствуют? — переспросил мальчик.
— Ну да. Важно, любят ли жених с невестой друг друга.
— А, понятно, — с облегчением вздохнул Дугал. — Если они целуются, значит, любят друг друга.
Это невинное замечание заставило Кару покраснеть. Эндрю тоже почувствовал себя несколько неловко. А Джеймс Макки с любопытством посмотрел на своих собеседников.
— Люди всегда целуются, когда любят друг друга, — не отступал Дугал, не обращая внимания на строгое выражение лица своего дяди. — Правда, Кара?
— Кажется, мы уже исчерпали эту тему, — в отчаянии сказала Кара.
— Нам пора идти, Джеймс, — смущенно проговорил Эндрю. — Надеюсь, ты как-нибудь заглянешь к нам на обед?
— С удовольствием, — ответил священник. — Мне нравится ваша компания не меньше, чем замечательная стряпня Агнес.