Кофе французской обжарки (ЛП)

Он прочистил горло. Попробовал еще раз. Но не смог произнести ни слова.
Она наверняка сбежит от него, как только узнает, что Симка была замужем. Он не мог этого допустить. Джилл всегда была единственным стабильным человеком среди его родных. Единственная часть Брайана МакКоннелла, которая до сих пор понимала его.
— Было много причин, — наконец произнес он дрожащим голосом. Даже для своих ушей, зная, что говорит не убедительно. Он схватил ее за плечи. — Джилл, пожалуйста, дай нам шанс разобраться со всем. Я расскажу тебе все... в свое время.
Она подняла руки.
— Когда? Ты хочешь получить от меня рассрочку? Я похожа на банк?
— Мне нужно больше времени, Джилл. — Боже, он не мог рассказать ей все сейчас. Не сейчас, когда она так близка была к тому, чтобы уйти от него. — Есть причины, Джилл, и они касаются не только меня.
Она уперла руки в бока. Куртка Пита придавала ей вид светло-зеленого винограда.
— И они связаны с ней, верно?
— Не только с ней.
— Похоже у тебя имеются свои причины, раз ты так упираешься. Давай лучше перейдем к делу, хорошо? — Ее зеленые глаза встретились с его глазами, влажными и умоляющими. — Я уже говорила тебе, что люблю тебя.
Ветер принес холод прямо ему в сердце. Он знал, что она скажет дальше.
— Ты любишь меня, Брай?
Его сердце замерло. Его мать говорила, что любит его, но она без колебаний бросила его ради другого мужчины. Что, черт возьми, такое эта любовь? Он судорожно втянул воздух пересохшим ртом.
— Джилл, я знаю тебя... всю свою жизнь. Конечно... я люблю тебя. — Даже голубая сойка на сосне засмеялась над его словами. Это было жалкое зрелище.
Ее веки с черной подводкой моргнули.
— Звучит не очень убедительно. Дай мне знать, как ты решишь в конце концов. Ты не можешь продолжать плыть по течению, не приняв реального решения. А пока я буду рассматривать другие варианты.
Он сжал ей руку.
— Что, черт возьми, это значит? Ты планируешь переспать с каким-то парнем, чтобы отомстить мне? Господи, Рыжая, на тебя это не похоже.
Она сорвала перчатки и протянула ему.
— Нет, это значит, что я буду искать другие варианты для совместного бизнеса. Все равно мы только и делаем, что препираемся. Я планирую остаться жить здесь. Ты всегда хотел переехать в Нью-Йорк. Может, тебе стоит вернуться туда?
И в эту минуту он понял, что никогда не сможет спросить ее, готова ли она продолжить с ним отношения на расстоянии.
Он мог бы прожить, не работая с ней бок о бок, но если она просила его уехать, то окончательно разбивала ему сердце.
— Ты хочешь, чтобы я уехал?
Она прикусила губу.
— Нет, но я хочу... чтобы ты был счастлив. Ты и раньше предпочитал мне свою карьеру. Так почему в этот раз все должно быть по-другому?
Он стоял как вкопанный, все его тело трясло.
— Черт возьми, это несправедливо. Просто дай мне немного времени, чтобы все обдумать. И мы сможем поговорить, — пообещал он. Может, она послушает его, когда немного остынет.
Ее руки потянулись к куртке с отчаянием, которое было очевидным.
— Я собиралась заняться с тобой сегодня вечером сексом. Ты не знал этого? Забавно, как твоя история с шеф-поваром все испортила. Очередной раз.
Она свернула с дорожки, пробивая следы в твердом снегу. Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом.
И почему он чувствовал, что она снова исчезает из его жизни? Он положил руку на надгробие их лучшей подруги, внезапно почувствовав холод, пробирающий до костей. Боже, он опять заставил ее страдать.
— Ох, Джемма, что же мне делать?
11
Джилл прямиком направилась домой к Пегги. Господи, ей необходимо было с кем-нибудь поговорить, кто смог бы ответить… реально ответить на ее вопросы, она настолько явно ощущала отсутствие Джеммы после двойного удара от Пита и Брайана.
Достаточно было стукнуть один раз, и Пегги тут же открыла входную дверь.
— Что случилось? Ты в порядке?
— Нет. — Джилл топнула ногой по ковру. — Но никто не домогался меня, если ты это имеешь в виду.
— Ясно, я заметила, что ты плакала. Давай я принесу тебе полотенце. Это куртка Брайана?
— Нет, — прошептала она, пытаясь заглушить боль. Она не хотела вспоминать о Пите… не сейчас, когда разговор с Брайаном занимал все ее мысли.
— Ты не хочешь обнять меня, Джилли? — Спросил Кит скрипучим голосом, глядя вниз на нее с лестницы. Всю неделю он болел сильной простудой.
— Тебе необходимо лечь в постель, молодой человек, — крикнула ему Пегги.
— Ну, мне грустно. — Джилл глубоко вздохнула. Не стоило плакать перед Пегги и Китом, потому что ей тоже было очень грустно. После того как она придет в себя, попросит Марджи принести ее вещи из магазина и отвезти ее домой.
— Как ты себя чувствуешь, Кит, не лучше?
За него ответил кашель. Пегги бросилась вверх по лестнице.
— Джилл, в ванной полотенце, мыла и мочалка. Кит, возвращайся в постель. Сейчас же.
— Но мам, — последовал жалкий, заторможенный ответ. — Я хочу обнять Джилли, а дядя Таннер скоро придет?
— Джилл нужно поговорить с мамой. Я пришлю дядю, как только он приедет. А теперь ложись в постель, или я надену на тебя наручники.
Пегги взяла за руки своего сына, он обнял ее.
— Ты надеваешь наручники только на плохих парней. — Он вяло помахал рукой Джилл, пока его вели в его комнату.
Бросив куртку Пита на цветную вешалку, Джилл направилась в ванную умываться. На нее смотрела женщина, совершенно непохожая на нее — убитая горем, сломленная женщина. Теплая вода успокаивала, пока она умывалась. Обмакнув лицо полотенцем, она вернулась в главную комнату. Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Она направилась открывать.
— Привет, — произнесла она натянуто, открывая дверь своему шурину.
— Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть.
Он слегка обнял ее, и она обвила его руками. Его большое, сильное тело успокаивало. В детстве у нее не было брата, но сейчас она ценила появление Таннера в ее семье.
— В чем дело, милая? У тебя такой вид, будто ты плакала. Вы с Брайаном поссорились?
— Сегодня из Нью-Йорка вернулась его бывшая подружка. Она хочет, чтобы он вернулся с ней в Нью-Йорк, чтобы открыть совместный ресторан.
Он приподнял ее подбородок, его карие глаза смотрели с нежностью.
— Ну и что? Он же с тобой.
Она высвободилась из его руки.
— Он всегда хотел. К тому же, он не может решить, куда ему податься. И это неудивительно. Она великолепный французский шеф-повар, и что самое интересное. Я бы сказала, что она лет на десять старше его.
— Женщина в возрасте, ты хочешь сказать?
Она ударила его по руке.
— Он уехал из Нью-Йорка из-за нее. — Она снова разозлилась и обиделась, просто подумав об этом. Черт побери.
Таннер провел ее на кухню.
— Он все это подтвердил?
— В основном. Он все еще довольно уклончив в своих ответах. — Чувствуя дрожь во всем тела, Джилл оценила, когда Таннер пододвинул ей стул. — И хватит задавать мне вопросы как репортер. Ты говоришь совсем как Мередит и дедушка.
— Ты выросла в газетной семье. Пора уже привыкнуть к этому. — Он достал из холодильника три бутылки содовой и сел напротив нее, пододвинув один из стаканов. — Что именно он сказал?
Так как он все еще продолжал смотреть на нее взглядом журналиста — «доверься мне, ты можешь поведать мне все», она дернула себя за волосы и продолжала говорить:
— Он не сказал мне всего.
— А кто готов все сказать? — Спросила Пегги, входя на кухню. Она обняла Таннера. — Племянник ждет тебя все утро. Он смотрит видео наверху. О, содовая. Спасибо. Я почти не сплю. Он кашлял всю ночь, бедняга. — Она поправила свою мятую черную футболку. — Я выгляжу дерьмово, не так ли?
— Ты выглядишь дерьмово, как любая мать, когда болеет ребенок, так что это не считается, — ответил Таннер.
Пегги пнула его ногой под столом.