Неудачник (СИ)

– Открой, это Клод.
– Я не могу! – расслышал он сквозь всхлипывания. – Уходи!
– Немедленно открой! – настойчиво сказал он. – Не откроешь, уйду и не буду тебе помогать!
Она ему все-таки открыла, замотав перед этим голову полотенцем.
– У тебя ум есть? – рассердился он, увидев на ее лице красные пятна ожогов. – Живо в школу! Там учителя сейчас всем лечат ожоги. Ты почему сбежала?
– Я похожа на чудовище! – заревела она. – Волосы это последнее, что у меня было красивым, а теперь спереди все сгорело, а сзади осталось такое, что все равно нужно срезать. Как я в таком виде кому-нибудь покажусь?
– Я не хотел! – сказал он, прижимая к себе ревущую взахлеб девушку. – Я помню заклинание для роста волос. Там всего один зеленый поток, поэтому я тебе помогу отрастить такую гриву, что ее будет тяжело носить на голове. Ну, Сента, пожалуйста, не плачь! Наплюй ты сейчас на эту внешность! Ты очень красивая, и я сделаю все, чтобы ты стала настоящей красавицей. Ты что-то говорила об отношениях. Я понял, что тебе нравлюсь. А если так, то какое тебе дело до того, что скажут другие? Из них сейчас две трети сами ходят без волос. Главное, что ты нравишься мне!
– Правда? – спросила она, глядя ему в лицо лишенными ресниц глазами. – Я тебе нравлюсь?
– Очень, – сказал он, прикрывшись магией. – Я выйду, а ты быстро переодевайся, и пойдем в школу, пока не разъехались учителя.
Он вышел в коридор и увидел возвращающихся после лечения старшеклассников.
– Я им восхищаюсь! – сказал один из них, показывая рукой на Клода. – Осмолил нас всех, как свиней, а сам целехонек. Мало того, вырядился, как жених и мотается по девчонкам! И за это директор зачел ему два года. Интересно, что он выкинет еще. Вода уже была, огонь – тоже...
– Могу сдуть крышу ветром, – предложил Клод. – Или устроить землетрясение.
– Мы пошутили, – поспешно сказал другой старшеклассник. – Я слышал, как ты просил, чтобы все убрались, просто не придал значения. Так что у нас к тебе претензий нет. А волосы вырастут.
За спиной Клода открылась дверь и вышла Сента. Несмотря на замотанную в полотенце голову, она при виде старшеклассников хотела вернуться к себе, но юноша поймал ее за руку, заставив зашипеть от боли.
– Извини, – сказал он. – Я забыл, что у тебя и там ожоги. Я только что разговаривал с директором. Он тебя ждет, поэтому пошли быстрее: не будем его задерживать.
Когда они зашли в школу, в ней остался один Энгель, а все остальные учителя после лечения учащихся разъехались по домам.
– Надо же быть такой дурочкой! – выговаривал он девушке, быстро залечивая ожоги. – Если бы Клод меня не предупредил, я бы тоже уехал, а ты бы маялась всю ночь и завтра не вышла бы на занятия.
Он искренне сочувствовал Сенте, и Клод решился.
– Ваша мудрость, – обратился он к старику. – Я хочу помочь Сенте нарастить мышцы. Я уже так делал себе, поэтому все должно получится. Единственная проблема в том, что ей нужны нагрузки, а в наших комнатах заниматься неудобно. Вы не разрешите в свободное время использовать фехтовальный зал?
– Я понял, о чем ты говоришь, – задумался Энгель. – Пожалуй, это для нее единственный выход. Вопрос в том, сможет ли она себя истязать. В противном случае будет хуже того, что у нее сейчас.
– Смогу! – выпалила девушка. – В этом теле я все равно жить не буду!
– Попробуйте, – вздохнул он. – Я не возражаю. Но учти, что в случае неудачи тебе придется отвечать перед ее отцом. Все, с лечением я закончил. Идите. И помоги ей срезать остатки волос.
– Я осталась в школе только из-за того, что в третьем классе начинают учить лечению, – сказала Сента, когда они шли в коллегию. – Это очень сложно и не требует большой силы. Как все болело, а после лечения никакой боли нет.
– А мне оно недоступно, – сказал Клод. – Мне знакомый маг запретил лечить. Ты, говорит, всех поубиваешь. Я очень надеюсь, что мне здесь хоть немного помогут. А то вся моя сила пригодна только для разрушения. Могу врезать изо всех сил, а остальное получается через раз, да и то очень немногое. А ты мне недавно завидовала.
– Я тебе и сейчас завидую, – сказала она. – Клод, ты мне поможешь срезать эти патлы? У меня в комнате есть острый нож.
– Помогу, – пообещал он. – Смотри, кто околачивается возле моих дверей. И все волосы у него целые.
– Я не дурак, как некоторые, – сказал Колин, искоса посмотрев на Сенту. – Что я твою силу не знаю? И ты сам мне говорил о проблемах с контролем. Я сразу отошел подальше, а потом рванул раньше учителей. Зато я теперь в классе один с волосами, а остальные лысые.
– А многие пострадали? – спросил Клод. – Я сам из-за огня ничего не видел.
– Из младших – почти все, – ответил Колин. – А из старших примерно половина. А наши дурни полезли вперед. Интересно им, понимаешь, что ты еще выкинешь. Они бы успели удрать, но взялись оттаскивать младших. Из всех не пострадал только Игорь. Но он пришелец, поэтому не считается.
– У вас в классе есть пришелец? – удивился Клод.
– А чему ты удивляешься? Разве не знаешь, что все пришельцы – маги? Правда, магия тех, кто не похож на людей, у нас работает плохо, но остальные от нас ничем не отличаются. У наших женщин от них даже могут быть дети. В школе таких двое, и оба сильные. Поначалу Игорь попал к профессору в Университет. Хотел его учить каким-то наукам, но оказалось, что все эти науки профессору давно известны, поэтому он у него больше мыл грязную посуду и подавал тапочки. А потом его на рынке увидел кто-то из наших учителей, и теперь профессор моет свою посуду сам. Вы сейчас чем думаете заниматься?
– Очень интимным делом, – сказал Клод Колину. – Что вытаращил глаза? Сейчас я ее буду стричь на лысо, и твое присутствие при этом будет лишним.
– Ладно, милуйтесь, – сказал мальчишка, – а я пойду. Интересно будет посмотреть на всех завтра. Наверное, такого в школе еще никогда не было. Ты, Клод, как стихийное бедствие.
Они зашли к Сенте, где юноша, поминая про себя все известные ему ругательства, срезал ей с головы все, что пощадил огонь. Делать это приходилось при плохом освещении слабого магического светляка. На сильный у девушки не хватало красного потока, а у Клода его сейчас не было совсем. Да и не стал бы он творить магический светильник, потому что в нем нужно было балансировать целых три потока. Еще на площадке и без свидетелей мог бы попробовать, но не в коллегии. Нож тоже был недостаточно острый и плохо резал волосы. Кроме того, Клод страшно боялся ее порезать.
– Знаешь, давай, наверное, на этом закончим, – сказал он, откладывая нож. – Я все подровнял, а резать ниже боюсь. Когда вырастут волосы, мы их еще раз подравняем. Давай я сейчас выполню заклинания и для волос, и для тела и пойду отдыхать.
– Давай, – покорно сказала она. – Мне закрыть глаза?
– Да, так будет лучше, – согласился он. – Так, для тела запустил. Учти, что обратного пути у тебя уже нет.
– Я хоть сейчас готова тренироваться!
– Чем тренироваться, костями? – сказал Клод. – Ты сейчас и шпагу не поднимешь. Нужно подождать, пока хоть что-то нарастет, а уже потом будут занятия. Все, для волос тоже сделал. Удивительно, но сейчас все неплохо управлялось. Может, это из-за того, что нет красного потока? Ладно, завтра попробую поговорить с директором.
Разговор состоялся утром, когда Клод самым последним из всех отправился в столовую.
– Можно вас побеспокоить, ваша мудрость? – мысленно обратился он к Энгелю.
– Можешь меня называть просто учителем, – разрешил директор. – С сегодняшнего утра ты у нас ученик третьего класса.
– Я бы хотел с вами поговорить о своей дальнейшей учебе.
– Сейчас у меня урок во втором классе, а после его окончания приходи в мой кабинет, там и поговорим.
Позавтракав, Клод направился к выходу из школы. Проходя мимо фехтовального зала, он не услышал звона шпаг и осторожно приоткрыл дверь. Занятий не было, но Якоб Эггер стоял у одного из окон. Юноша не видел, чем был занят учитель, поэтому он тихонько прикрыл дверь, а потом в нее постучал. Услышав неразборчивый возглас, он вошел в зал.