Не по плану (ЛП)

— Бог мой. Ты что, здесь живешь? — поворачиваясь, спросил Марк, когда они проходили мимо пустого выжженного кострища.
— Да, с тех пор как приехала в Колумбию, — только и сказала Лили, протискиваясь в палатку.
Она тут же сбросила грязные шлепанцы и направилась в дальний угол.
— Хорошо. Мы свободны и вне непосредственной опасности. Дамиано в километрах от нас и здесь ему, скорее всего, нас не найти. Поговори со мной, — сказал Марк, входя к ней в палатку.
Не обращая на него внимания, Лили села на складной стул. Она достала из холодильника бутылку воды и тут же осушила ее до последней капли. Затем начала рыться в стоящей у ног сумке, вытаскивая из нее различные предметы одежды. Было бы неплохо принять душ, но у нее не было времени. Ей хотелось за двадцать минут упаковать все необходимое и приготовиться к отъезду.
— Бери всё, что нужно, — наконец заговорила она после пяти минут молчания. — В холодильнике много воды, может, кое-что перекусить. У меня нет подходящей тебе одежды, но есть лишний дождевик и спальные мешки.
— Ты меня отшиваешь?
— Я предлагаю тебе взять то, что тебе нужно, — повторила она, затем встала и натянула спортивные штаны.
— Лили, нам нужно кое-что выяснить. Мы не виделись полгода. Мы не можем просто так оказаться на одной вечеринке, целоваться так, как целовались, попасть в плен, сбежать, потом очутиться здесь, и не сказать друг другу ни слова, — заметил он.
Лили пожала плечами и протиснулась мимо него, чтобы вытащить из другой сумки новую майку.
— Мне нечего сказать, Де Сант.
— Меня зовут Марк.
— Твое имя не имеет значения. Что ты хочешь от меня услышать? Мне жаль, что мы оказались на одной вечеринке, потому что это только всё испортило. Поцелуй был лишь средством для достижения цели. Мне жаль, что нас схватили, спасибо, что помог сбежать, вот и всё, — ее голос понизился до бурчания.
Она надела майку и вышла на поляну.
— Ага, средство для достижения цели, как же! И это не всё. Лили, поговори со мной. Что ты здесь делаешь? — настаивал Марк.
Не обращая на него внимания, она вышла на край поляны. Там была установлена примитивная сигнализация — нитка, обмотанная вокруг воткнутых в землю кольев. Через каждые два шага к нитке была привязана жестяная банка, создающая шум всякий раз, когда кто-нибудь ее задевал. Из-за густой листвы это устройство было довольно трудно заметить.
Дойдя до банки из-под горошка, на этикетке которой красовался веселый великан, Лили перешагнула через нитку и направилась в джунгли. Через сто шагов она повернула направо. Затем прошла еще сто шагов и повернула налево. Сделав ещё двести шагов, она оказалась у дерева с надрезом в стволе. Рядом с ним лежал камень. Случайный наблюдатель не заметил бы в нем ничего необычного, но Лили узнала его почти конусообразную вершину и широкое основание. Она положила его туда больше недели назад. Девушка опустилась на колени и, оттолкнув камень в сторону, стала рыть руками землю.
— Вот зачем я сюда вернулась, — крикнула она, зная, что Марк стоит у нее за спиной.
Она вытащила из земли большую сумку и отряхнула ее от земли.
— Зачем ты её закопала? — спросил он.
— Затем. Мне не хотелось, чтобы в случае, если меня поймают или как-то разыщут это место, они нашли вот это, — объяснила она, расстегнув молнию и роясь в сумке.
Лили вытащила из неё небольшой нейлоновый рюкзак. Дважды проверив его содержимое, она убедилась, что все на месте и надела его.
— Ты не хотела, чтобы личная армия Дамиано нашла твою сумку? — фыркнул Марк.
Обернувшись, она бросила ему в грудь большой, теперь уже пустой мешок. Ему удалось его поймать.
— Твою сумку. И нет, ты не угадал, — только и сказала она в ответ.
Она увидела, как на лице Марка мелькнуло узнавание. Лили долго носила с собой эту сумку с единственной проходящей по диагонали лямкой. С большой лямкой, рассчитанной на широкую грудь. Сумка была мужской, но Лили носила ее с собой почти шесть месяцев. Долго. Как бы ее это не бесило, но она была вынуждена признать, что ей немного грустно с ней расставаться.
«Это последнее, что у меня от него осталось. Он возьмет ее и уйдет, а у меня не будет больше ничего».
— Поверить не могу, что ты ее сохранила, — пробормотал Марк.
Когда он поднял на Лили свои голубые глаза, ей оказалось не по силам то, что она в них прочла, поэтому девушка быстро прошла мимо него.
— На самом деле у меня не было выбора — это единственная дорожная сумка, которую ты мне оставил, и покупка новой заняла бы некоторое время, — отрезала она, возвращаясь к палатке.
— Лили. Ты ведь знаешь, я должен был уйти, — раздался совсем рядом его голос.
— Этого я не знаю. Мне так сказали. Сообщили. В письме. Что и говорить, у тебя большие яйца, Де Сант. Настоящий мужик — прислал мне письмо в стиле «Дорогой Джон», — она даже не пыталась скрыть сквозящую в голосе злость (Прим. «Дорогой Джон» — в англоязычных странах письмо мужу или жениху от жены или подруги (соответственно), в котором автор сообщает, что их отношения окончены в связи с тем, что она нашла другого).
— Эй, ты думаешь, мне было легко? Поступать правильно не совсем в моем характере, но я знал, что должен это сделать, — ответил он.
Лили рассмеялась и вышла на поляну.
— Не думаю, что, если что-то вдруг всплывет и цапнет тебя за задницу, ты решишь, что это правильно. Но полагаю, в одном ты прав — ты сделал то, что должен был сделать. Тебе нужно было вернуться к работе, а перед отъездом сбросить ненужный груз, — язвительным тоном произнесла она.
Не успела она войти в палатку, как Марк схватил ее за руку и остановил.
— Ты так не считаешь, — сказал он. Это был не вопрос, а утверждение.
Она фыркнула:
— Нет, считаю.
— В самом деле?
Она смерила его свирепым взглядом и шагнула к нему.
— Ты этого хочешь, Де Сант? Я предлагаю тебе выход. Возьми всё, что тебе нужно, и уходи. Я не хочу никаких объяснений. Ты мне не нужен, и я не могу позволить тебе меня тормозить. Я угробила пять лет своей жизни на выполнение этой «миссии». Один раз ты мне уже все испортил. И я не позволю тебе снова все запороть, — прошипела она.
— Как ты думаешь, чем я занимался последние полгода? Я пытался выполнить эту «миссию». И сегодня ночью я бы уже со всем этим покончил, если бы ты не свалилась на меня, как снег на голову.
— Как снег на голову?! Да я безупречно смешалась с толпой. Еще бы десять минут, и полуголый Дамиано сам бы умолял меня об этом, но тебя угораздило забрести в этот зал и как обычно всё запороть! — заорала она на него.
— Я все шесть месяцев этим занимался. Думаешь, мне нравится работать без зарплаты?
— Я не виновата в том, что ты идиот. Для меня тоже прошло шесть месяцев, но мне всё это время платили.
— Да ладно! И какого же придурка ты развела на этот раз?
— Кое-кого поумнее тебя.
— Весьма сомнительно, что он тебе помогает.
— Хорошо, ладно, — повысила голос Лили.
Она сбросила свой небольшой рюкзак и швырнула его в палатку. Марк, казалось, удивился, но тоже отбросил свою сумку.
— Ты этого хочешь? Ну, давай. Он лучше тебя, умнее тебя и талантливее тебя. Ты это хочешь услышать? А как насчет того, что, кроме этого, он еще и заботится обо мне? Волнуется за меня. Он рядом со мной, потому что видит во мне нечто большее, чем постельные умения и выгоду, которую мог бы с меня поиметь.
Марк прищурился.
— Я никогда не был с тобой ради выгоды и...
— Враньё.
— ...и постельных умений, да? Ну и сколько ты заставила его этого ждать? Мне пришлось ждать месяц.
Тут она сорвалась и со всей силы пнула его в колено. Марк издал сдавленный крик и, стиснув от боли зубы, упал на землю. Лили медленно обошла вокруг него, глядя, как он ощупывает коленную чашечку и пытается определить серьезность травмы. Она расстегнула куртку и сбросила ее на землю. Наконец Марк поднял на нее глаза.