Этап (СИ)

— Отдадим, - пообещала Мария, подошла к Дарье, и положила ладони ей на плечи. - Хватит на сегодня.
— Я не устала!
— Пожалуйста, - попросила Мария. - Прервись. Ты ведь рано встаёшь, потом и продолжишь. Давай лучше кино посмотрим, все вместе, да?
Дарья не сразу ответила и посмотрела на Марию, поначалу, сердито. Но тут же улыбнулась и кивнула.
— Вот и умничка, - Мария поцеловала её в макушку. - Выключи его пока, а потом пойдёшь, и будешь учить меня, как чай готовить. Чтобы не ворчала, что у меня помои получаются.
— Я не говорила «помои»! - возмутилась Дарья. - Я говорила, что как будто веник заварили!
— Ты ещё и веники пробовала? - и Мария обхватила Дарью, не позволяя той отойти, хохоча. Дарья недолго злилась, и вот уже они обе смеются, сидя, обнявшись, на полу.
— Серёжа, не пугайся, - Мария отпустила Дашу и вытерла глаза. - Придётся привыкать, мы вот такие бешеные. Даша, ну я же права, да? Перерывы надо делать!
— Права, - Дарья поднялась на ноги и поправила платье. - Ты зануда! Как тётя Надя! Всё, идём на кухню.
— Чёрт, - Николаев добыл телефон. - Так Фоминым и не позвонил. Сейчас позвоню, они поздно ложатся.
— А мы пока чай приготовим, - и Мария убежала вслед за Дарьей.
- - -
— Завтра договорились встретиться, - пояснил Николаев, появляясь на кухне. - И...
— Не отвлекай. - попросила Мария.
Она священнодействовала. Прямо как Даша. Николаев успел заметить, что за недолгое время пребывания Дарьи в доме на кухне появился фильтр для воды, и большой кувшин, в котором она отстаивалась. Сам он кипятил воду в электрическом чайнике, так быстрее – Дарья кипятит только на плите, на огне, дожидаясь определённого момента кипения.
Мария делала в точности так же. И всё - с серьёзным видом, хотя сама постоянно подшучивала над «китайскими церемониями» Дарьи. Дождалась, пока вода начнёт закипать, сняла чайник с огня. Подождала минуту другую, затем налила воду в заварочный чайник тонкой струйкой – с высоты, чуть не на полметра подняла. Слила, к большому удивлению Николаева всё, что заварилось, в раковину и снова залила, тем же методом. Махнула ему рукой – молчи и не мешай. Ещё через пару минут осторожно вылила всё, что настоялось, в другой чайник (его Николаев вообще сначала не заметил), и уже оттуда разлила всем по чашкам.
— Интересный запах, - признал Николаев. - И вкус тоже.
— Это улун, - пояснила Дарья. - Мы с тётей Надей много всего перепробовали. Хорошо получилось!
— Всё правильно сделала? - поинтересовалась Мария.
— Всё, - согласилась Дарья. - Ну что, ведь другой вкус?
— Другой, - согласилась Мария. - Когда ты только успела всё это выучить?
— Книги читаю, - Дарья сохраняла серьёзность, хотя по глазам было видно, хочет рассмеяться. - И однажды мы жили рядом с рестораном. Там был чайный мастер. Он разрешал мне смотреть, и на вопросы отвечал. Иногда хорошо казаться маленькой девочкой, - она рассмеялась. - Всё, можно снова заваривать. И не думай! Всю воду вылей, залей сырую и снова кипяти.
— Вот зануда, - проворчала Мария, но всё выполнила, как сказано. Ещё минут пять – и готова вторая порция.
— Всё ещё вкусно, - удивился Николаев, - но вкус другой. И сколько так раз подряд можно заваривать?
— Я пять раз иногда завариваю. Да вы сами поймёте, по вкусу. Маша, или заваривай, как нужно, или пей его потом сама. А я нам с дядей Серёжей тогда сама заварю.
— Ладно, ладно, больно умная, - Мария вернулась за стол. - Жизнь удалась, - она закрыла глаза. Дарья фыркнула. - А что, нет? Вот я сейчас счастлива. Скажи ещё, что ты нет.
Они переглянулись, и посмотрели на Николаева.
— Жизнь удалась, - согласился он и отпил ещё чая. Искренне сказал. В тот момент чувствовал: за столом собралась семья. Самая настоящая.
- - -
— Даша, - позвала тётя Надя, и Дарья остановилась. Вот замечталась! Не заметила, что рядом с подъездом стоят! - Мы сейчас с дядей Сашей в кино. Хочешь с нами?
— Хочу, - немедленно отозвалась Дарья. Всё равно Мария прогнала её в очередной раз от компьютера, почему бы не устроить небольшой отдых? За ночь она набила в компьютере почти половину тетради, так работа спорилась. Может, и всю тетрадь бы набила, если бы не Мария.
Сейчас только заметила, что оба, и Курчатова, и Смолин, при полном параде. Тётя Надя в чёрном платье, в лёгком шарфике и шляпке, с зонтиком и ридикюлем – а дядя Саша в светло-сером костюме – и тоже с зонтиком и в берете. Загляденье!
— Я сейчас! - крикнула она уже на бегу. - Я быстро!
Тётя Надя проводила её взглядом и покачала головой, а Смолин всего лишь улыбнулся.
— Всё-таки она взрослая, - заметил он. - Специально старается казаться ребёнком, для тебя. Идём туда, в тень. Такси подождёт.
- - -
— На сегодня всё, - Жора вновь вытер пот со лба своим знаменем. Откуда у него столько таких платков? Всегда безупречно чистые. И сам всегда одет чисто и аккуратно. Вот остальные двое – охламоны, иной раз так нарядятся, что слов приличных нет.
— Можно в гараж? - Николаев похлопал по дверце «фермера».
— Можно. Только давай за Петровичем заедем. Ему в другой конец города, а метро он не любит. Ну и нас подбросишь.
— Это можно, - согласился Николаев, посмотрел на часы – без десяти два. А казалось, только что прибыл в гараж. Хорошо, когда есть занятие.
- - -
Дарье показалось, что она заснула. Странно, такое кино захватывающее – и заснула? Она уселась, протирая глаза, и увидела, что кино нет, на экране дрожащее белое пятно. Оглянулась – кинопроектор работает, но почему нет кино?
И чуть не вскрикнула. Все зрители лежали на сиденьях. Кто как – видимо, всё случилось внезапно. Справа от Дарьи лежала тётя Надя, ещё дальше – дядя Саша.
— Тётя Надя, - прошептала Дарья и потянула ту за руку. Затем потрясла за плечо. Испугалась, тётя Надя никак не реагировала; собиралась уже потрясти за оба плеча, что есть сил, но тут она проснулась.
— Что? - она уселась. - Я уснула? Какой... - и она осеклась. Достала указку – всегда её носит, сделала себе петли внутри, в каждом пальто и плаще теперь делает. Кончик указки едва заметно светился. - Саша, - она потрясла Смолина и тот проснулся, почти сразу. - Саша, надо уходить, - и вынула указку.
Дарью бросило в жар. И, на секунду, стало очень-очень страшно. Когда? Почему?! Ведь рано ещё! И не было предвестий!
— Они умерли, - прошептала Дарья, указывая на остальных зрителей.
— Нет, - Смолин присмотрелся. - Спят. Но я бы их не будил, на всякий случай, - и он, осторожно встав с кресла, добыл из-под костюма разводной ключ. Тот тоже слабо светился. - Тихо, - он указал направление – всего двое людей в креслах на пути к проходу. - Постарайтесь их не задеть.
— Даша, сообщи остальным, - шепнула тётя Надя, держа указку наготове и обводя ей вокруг себя. Пока чисто, ничего подозрительного. - Только тихо.
Дарья достала мобильник и торопливо набрала короткое сообщение. И ещё одно.
— У нас гости, - спокойно сообщила тётя Надя – кончик указки начинал светиться зелёным, когда она указывала в сторону выходов в фойе. - Пока тихо, но в фойе идти нельзя. Идём к запасному выходу.
Втроём, медленно и осторожно, они отходили к запасному выходу. Дядя Саша спокойно подкрутил что-то на своём ключе, и тот стал светиться белым. Другой рукой достал из кармана пиджака небольшой точильный брусок.
— Выход заперт, - сообщил дядя Саша, - осторожно подёргав ручку. - Придётся пошуметь.
— К нам идут, - сообщила тётя Надя и постучала кончиком указки по зонтику. Указка сменила цвет: светилась синим, стала светиться красным. Курчатова медленно подняла руку с указкой и принялась рисовать в воздухе спираль. Спираль оставалась, медленно двигалась прочь от людей. И ещё одну спираль, и ещё. - Давай, ломай.
— Даша, тебе плохо? - встревожился Смолин, заметив, что Дарья прижала руки к животу и, шевеля беззвучно губами, опускается на пол.
— Не отвлекай её, - посоветовала Курчатова, продолжая рисовать спирали. - Они сейчас войдут. Давай, ломай дверь.