До и После: Исход (СИ)

Он пришел не болтать и выслушивать оправдания, хотя этому тоже обязательно уделит время. Но это шелуха, это все второстепенное, потому что пришел он за одним – чтобы убить ее. Прежде чем сделать шаг, Макс подумал: «Так ли необходимо кого-то убить, чтобы стать убийцей, или может достаточно одной только решимости сделать это?»
 27(ПОСЛЕ) Рюкзак 
 
– Зачем ты это сделал? – орал он. – Зачем? С ней можно было договориться!
– Ха, – только и усмехнулся Санни, разведя руки.
– Ненавижу тебя! Почему ты такой? – он схватился руками за голову, пальцы вцепились в волосы.
– Это не я такой... – Санни не закончил фразу и слащаво улыбнулся. – Зато теперь у нас полный рюкзак припасов. Или ты хочешь сам пойти в тот город и раздобыть их? – он вальяжно наклонился и подобрал палку с земли. – Пойдешь? – несмотря на внешнюю расслабленность и легкость движений, в его интонациях чувствовалась сталь. Он ткнул Томми палкой в плечо.
– Больно же, – он потер рукой ушибленное место.
– Пойдешь? – голос переполняло ехидство.
– Нет! Ты же знаешь, что нет.
– Тогда не тявкай, – он оперся на палку руками, как на посох. – Я и так всегда беру на себя всю грязную работу. Хочешь сам? Хочешь?
– Санни, я не...
– Вот и разобрались. Если бы не я, ты был бы давно мертв. Благодари небеса, что ты еще под ними ходишь. Хотя нет, небеса тут ни при чем! Все сделал я! – изо рта Санни брызнула слюна, глаза его были похожи на два блюдца. – А ты все ноешь как девчонка! – он презрительно скривился.
– Все-таки, тебе не нужно было ее убивать, Санни. Может быть, мы бы с ней обменялись припасами. Тебе нужно было лишь поговорить с ней, убедить ее. Или она могла бы нам рассказать, где она взяла все это и мы бы отправились туда вместе. Может там, откуда она пришла, есть еда и много других полезных вещей. Может, там не так уж и опасно?
– Не так опасно? – его глаза и без того огромные, казалось, вот-вот вылетят из орбит, – ты больной? Ты видел все сам, ты знаешь, что происходило в Клине, когда мы сбежали, – разговор перешел на повышенные тона. Санни разозлился не на шутку. – В других городах не может быть лучше, как ты не понимаешь? – он уже почти кричал. – Может тебя мамаша слишком часто в детстве роняла? А? – Санни стукнул его палкой по ноге. – Может ты у нас отсталый? Может мне стоит повязывать тебе слюнявчик и кормить с ложечки? – Он приблизился к Томми и навис над ним, глядя ему прямо в глаза.
– Хватит, Санни, не кричи. Ты привлечешь их.
– Ты же только что ничего не боялся? – спросил он и наиграно закричал. – Эй, вы! Приходите сюда, здесь у нас смельчак! Добытчик еды! Он всех вас поборет! – и расхохотался.
– Тише, – почти скулил Томми, – прошу тебя, прекрати.
Смех стих, но это не означало ничего хорошего.
– Будешь думать в следующий раз, прежде чем упрекать меня. – Он снял с плеча рюкзак и ткнул им в грудь Томми. – Мне начинает надоедать возиться с тобой, – кинул палку в кусты, развернулся и пошел к дому.
Глядя вслед удаляющемуся Санни, Томми вздохнул. Стайка птиц пронеслась над его головой. Сейчас ему больше всего хотел улететь вслед за ними.
Они с Санни не виделись много лет. Пока Томми был тяжело болен и каждый день принимал таблетки горстями, Санни ни разу его не навестил. Но когда все началось, Санни был тем, кто спас его. И Томми это ценил. Он знал, что в жизни бывают друзья, которые исчезают на много лет, но всегда возвращаются. Санни был таким. Если б не он, возможно, Томми был бы уже мертв. Когда все началось, Томми очень боялся. Он боялся, что умрет из-за отсутствия необходимых лекарств. Запаса таблеток надолго бы не хватило. Вслед за таблетками закончилась бы и еда. Но когда пришел Санни, страх исчез. А проблемы с едой стали решаемыми. Но нельзя сказать, что возвращение Санни в жизнь Томми было волшебным и безоблачным. Перспективы на дальнейшую жизнь рисовались более привлекательные, но вместе с этим в его жизнь вернулись насмешки и тычки.
Томми посмотрел на девушку, лежащую неподалеку от кустов.
– Красивая, – вздохнул он. – Очень… и смелая, раз смогла выйти живой из города в одиночку. Ну, захотела она часть наших запасов, и что? Разве это так страшно? Ей же тоже хочется выжить.
«Хотелось», – мысленно поправил он себя.
Наклонившись к телу девушки, Томми стал внимательно разглядеть ее. Глаза были приоткрыты, как и ее пухлые пока еще розовые губы. Томми хотел бы себе такую девушку, но знал, что такая милашка никогда не обратит на него внимание. Девушкам нужны перспективные, уверенные в себе парни, Томми к таким не относился. В детстве все было проще, девочкам он очень даже нравился, а потом что-то произошло, он не знал что именно, но они перестали с ним дружить, стали шушукаться у него за спиной и обходить сторонкой. «Не нужны тебе эти малолетние потаскухи, – сказала ему мать перед школьным выпускным, – ты только чем-нибудь заразишься от них». Томми не пошел на выпускной, хотя и очень хотел. Сейчас, глядя на тело мертвой девушки, он уже не так и жалел, что не пошел тогда, все равно ничего хорошего из этого бы не вышло. Осторожно взяв пальцами уголок воротника ее рубашки, Томми приподнял его и тут же отпрянул.
«Вдруг Санни это увидит! Опять будет меня дразнить». Санни всегда высмеивал мать Томми за ехидство и манипуляции, но сам был очень на нее похож.
Подобрав нож, лежащий рядом с телом, Томми отошел. Напоследок, еще раз украдкой взглянул на нее, а затем отвернулся. Нож убрал за пояс и снял с плеча рюкзак. Рюкзак был добротный, вместительный, а на центральном кармашке висел брелок в виде зайца. Томми повертел его в руках. Брелок сверкал, пуская солнечных зайчиков ему на лицо.
«Зайчик пускает зайчиков, что за нелепица?» – эта мысль позабавила Томми, но у него не было времени, чтобы заниматься подобной ерундой, поэтому он сосредоточился на содержимом рюкзака. Заглянув в него, нашел там таблетки, пару шоколадных батончиков и воду в бутылках. На дне рюкзака Томми заметил что-то блестящее. Опустив туда руку, он почувствовал холод металла. То, что он оттуда извлек, повергло его в благоговейный трепет. Это был прекрасный отполированный пистолет. Томми даже увидел в нем свое отражение и улыбнулся ему, но уже через секунду отбросил его в сторону, заметив, что вся рука у него в крови. Он испытал смесь отвращения и тошноты. Отшатнувшись, Томми издал едва слышный стон, как тогда, когда нашел мертвую мышь у себя в пенале. Это было так давно. Томми резкими взмахами вытер руку о штанину брюк. Рука все равно была запятнана. Затем мелькнула мысль, что он запачкался, когда подбирал нож. Эта мысль его успокоила, легла как заплатка на рваные джинсы.
Он повесил рюкзак на спину, подобрал пистолет и проверил патроны.
«Пусто. Чего и следовало ожидать».
Сжав холодящий руку металл, Томми пошел к дому, чтобы похвастаться своей находкой перед Санни. Он знал, что вечер будет непростым. Нельзя бросать девушку просто так. Придется похоронить за домом. Томми было очень жаль девушку, но что он мог сделать?
«Она могла бы остаться в живых. Вполне могла бы, если бы...» – мысль была легкой и быстрой, как порыв ветра.
– Я не мог! Не мог ничего сделать. Это Санни. Это все он. – Он потер лоб запястьем левой руки, как будто голова его была готова взорваться от боли.
«Но ведь ты же босс, Томми. Ты...» – всплыла фраза, которую он так часто слышал в детве. Но была ли в ней правда?
 28(ПОСЛЕ) Пошлешь ли ангела мне 
 
Лиа не знала, куда ей идти, просто шла вперед, как будто была персонажем в игре, а ею управлял кто-то другой. Когда к ней пришло осознание произошедшего, она подумала, что умрет. Теряя кого-то близкого, всегда думаешь, что вот-вот перестанешь существовать. Кажется, просто задохнешься, лишишься разума или упадешь замертво от боли в разбитом вдребезги сердце. Но этого не происходит. Легкие продолжают наполняться кислородом, сердце продолжает биться, а кровь продолжает течь в венах. Телу плевать на то, что ты там себе навыдумывал. И как бы ни хотелось сдохнуть, оно продолжит функционировать, даже если выплачешь одну-другую цистерну слез. Конечно, организм будет работать не без сбоев, ведь тело в какой-то степени тоже механизм, а любое повреждение механизма обязательно скажется на общей работе. Но даже если будешь лежать в прострации, не имея прежнего аппетита, все равно впихнешь в себя ложку-другую чего-нибудь съедобного. Так уж устроен мир, если ты пока еще жив, значит, мертвым ты ему сейчас совершенно не нужен.