Когда в игру вступает судьба (СИ)

Стоило мне выйти с подиума, как меня взял в оборот персонал. Мне нужно было, за то время, пока идут модели моего направления, пробежаться до первого выхода и переодеться. Решив сначала расправиться с платьем, я быстро, помогая стилистам, облачилась в очередной блестящий наряд, но белого цвета. Правда, это платье уже не летящее, а тяжелое и роскошное. Так, теперь бегом до первого выхода! Запыхавшись, буквально ввалилась в дверь, отделяющую коридор от этого предбанника. Кошмар какой-то! В этом наряде не то, что ходить, стоять сложно! А мне надо было бегать. Да я лучше бы полосу препятствий вместо этого прошла!
— Лесса, давай поскорее, модели уже начали финальный проход, — папа протянул мне руку, и я взяла его под локоть. С другого бока от него стоял мастер с нечитаемым выражением лица. Отмашка от стаффа и наша троица снова выходит на сцену под аплодисменты зрителей. Наши главные модели парами встали в нужных местах, и в итоге наша компания стала вишенкой на этом торте. Я стояла рядом с мастером позади отца, вещавшего что-то зрителям, и улыбалась. Нет, это правда все? Так просто? М-да… Стоило ему закончить, как модели начали уходить. Мы с папой ушли опять же под шквал аплодисментов. Все закончилось? Обалдеть.
— Это было просто шикарно! — восторгался Жак, покачивая вином в бокале.
— Да, — согласно кивнул отец и улыбнулся мне. Я с приклеенной улыбкой поковырялась в тарелке с тортом. Сил нет, сейчас засну прямо тут и лицом в этой несчастной тарелке… Вот кто же знал, что простые расхаживания туда-сюда могут так утомлять… И ведь действительно ничего сложного или необычного! Тупо выйти и уйти. И зачем столько шума вокруг…
Мы собрались все в том же ресторане, что и в прошлый раз. Видимо, отцу он и правда нравился. Заседали в узком кругу: отец, Жак, я, мастер, Виарион и Тэор, которого, как выяснилось звали Райан.
— А я говорил, — с улыбкой подмигнув Жаку сказал последний. Они чокнулись и выпили. Хочу домой.
— А прогнозы Лекса, как обычно, не оправдались, — торжествуя пропел папа. Мастер только с улыбкой развел руками. Разговоры плавно перетекли к следующей коллекции, и я окончательно потеряла интерес. Все равно это будет шедевр, да и папа не упустит случая похвастаться. Глаза слипались, и я упорно старалась не зевать, а ведь завтра еще в академию… Ужас.
— Уверен, теперь на наших девочек свалится огромное количество предложений, — донеслась до меня фраза Жака. Я хлопнула глазами и удивленно посмотрела на него. Предложений чего?
— Что? Ты же не думала, что будешь всю жизнь только с Алексом работать?
— М-м…
— Мне кажется, это пойдет нам на пользу, — заявил отец, — Да и поверь, солнце, это интересно.
Я только невнятно промычала согласие и снова уткнулась в тарелку. Еще и предложения какие-то… Вот возьму и не буду ни на что больше соглашаться. Оно мне не надо. Пусть этим занимаются те, кто хочет и кто реально работает.
— Мы, конечно, дико извиняемся, но девчонкам завтра на учебу, так что… — внезапно заявил мастер. Чего это он так заботливо?
— О, конечно, — отец тут же среагировал, — Солнышко, ты просто супер!
Я улыбнулась и, встав, направилась за мастером к выходу. Неужели я пойду спать? Войдя в квартиру, сразу поплелась к комнате. Спать, спатеньки, хочу спатеньки…
— Куда? — окликнул меня мастер. Я застыла и непонимающе оглянулась. Что значит куда? Спать!
— Ага, то есть твое подслушивание я тебе простить должен? Не дождешься, — он ехидно усмехнулся, — Вперед и с песнями, рукопашный бой жаждет твоего внимания!
Меня аж перекосило. Да ладно…
— А переодеться можно? — голос прозвучал очень жалобно. Но, конечно, мастеру было глубоко плевать на мои страдания.
— Две минуты, — он лучезарно улыбнулся, — За каждую минуту опоздания, накидываю по одному кругу с препятствиями.
Хлопнув ресницами, я сорвалась с места. Сволочь! Ненавижу тебя!
Удар, уклонение, удар, все. Я поднимаюсь с пола. Снова встаю перед мастером. Времени три часа ночи. Сегодня мне даже не дают нормально сделать удары. И каждый раз роняют побольнее. Мастер явно злится. Но с чего?! Не понимаю я мужской логики. А мысли этого психа в особенности! Ну и что что я подслушала? Все равно ничего не поняла! Да и я что, виновата в его невнимательности?! Сам меня не заметил! Тоже мне, пуп мира, номер один. Не видит ничего перед носом, зато гонору… Упрямо сжав зубы, снова делаю выпад. Уже через секунду меня перебрасывают через плечо и роняют на спину. Тц…
— Что, все силы кончились? — ехидно спрашивает мастер. Черные глаза злобно метают молнии. Ну бли-ин…
Поднимаюсь и молча встаю перед ним. Выпад, он уходит, и я резко торможу, чтобы не улететь дальше. Вот только одного не учла: он же злится… Так что, мне придали ускорения, и я позорно рухнула лицом вниз. Только попыталась встать, как на спину опустилась нога и прижала к полу.
— Ну во-от… Теперь, когда ты, в прямом смысле, раскатана по полу, пообщаемся, — он прижал меня сильнее, и я уперлась руками в пол, пытаясь оставить себе место для вдоха.
— Судя по тому, что я не слышал, как ты зашла на балкон, ты была там с самого начала, верно?
— Д-да… — сдавленно прохрипела я. А просто спросить было нельзя?!
— И как тебе услышанное? — он еще сильнее прижал меня к полу. Руки задрожали от напряжения. Вот черт!
— Ничего непонятно…
— Ага… Это хорошо, — он переместил ногу с талии на основание шеи, место между лопаток, — Надеюсь, ты понимаешь, что рассказывать об этом никому нельзя, да?
Его голос звучал подозрительно ласково, что, учитывая усилившееся давление на спину, говорило о крайней степени бешенства.
— Д-да…
— Ты моя прелесть… — просюсюкал он и в следующий момент резко надавил на спину. Руки не выдержали и разъехались в стороны, а подбородок больно встретился с полом.
— Запомни, куколка, подслушивать можно и иногда нужно всех, кроме меня, ясно?
Из-за прижатого к полу подбородка, не получалось сказать ни слова. Как я должна ответить, если даже вдохнуть нормально не могу?! Не дождавшись ответа, мастер прижал меня еще сильнее.
— Ты. Меня. Поняла?
— Да, — на грани слышимости просипела я, и через секунду меня отпустили. Я закашлялась, медленно поднялась и встала на колени пытаясь отдышаться. Легкие жгло огнем, а перед глазами темнело от резких движений.
— В следующий раз, если хочешь что-то узнать, спроси меня лично, а не подслушивай, — буднично заявил мастер и вышел из зала. Я осталась сидеть на полу, приходя в себя. Псих. Он просто ненормальный садист! И зачем я вообще вышла… Надо было сидеть в гримерке. Или сразу сказать, что я на балконе. Я потерла солнечное сплетение и неловко поднялась. На дрожащих ногах добралась до спальни и не раздеваясь упала на кровать. Силы кончились, а ведь вставать через два часа…
На утренней тренировке мастер зверствовал как никогда. Из зала я вышла на дрожащих от страха и усталости ногах, с синяками везде куда он дотянулся. Да что там, он даже губу мне разбить в кровь умудрился, когда в очередной раз припечатывал меня к полу. Про подбородок вообще молчу. После вчерашнего на нем красовался огромный синяк и не меньшая ссадина. Понимая, что замазать это простым тональником не получится я, попутно собираясь, думала, что делать. В итоге вышла прямо так.
Мастеру было глубоко наплевать, но ровно до того момента как мы не собрались выходить. Я уже хотела открыть дверь, когда он вдруг ушел в кабинет. Не поняв в чем дело, вышла на площадку и вызвала лифт. Мастер догнал меня уже когда двери лифта собирались закрываться.
— На, — он протянул мне какой-то тюбик и мою же косметичку.
— Что это? И зачем?
— Куколка, не тупи, — раздраженно отозвался он и вышел из лифта, — Вчера действительно было настоящее шоу, так что с большой вероятностью хотя бы один захудалый папарацци, но точно где-нибудь попадется. Надеюсь, этого не случится, но сейчас будешь маскироваться.
Я в задумчивости села в машину. Разве за моделями тоже бегают папарацци? Вспомнив вчерашнее наставление (читай внушение и угрозу), я озвучила свой вопрос.