Наследница Минелеи (СИ)

Глава 12.
Последние три дня Король провел в постоянном напряжении. У него было полно государственных забот: он принимал просителей, работал с бумагами, проводил совещания со старейшинами общин, проверял финансовые отчеты. Кроме того, к нему периодически наведывалась Эрина и вместе с его матерью они делали намеки на необходимость скорейшей свадьбы. Но из его головы никак не хотел уходить образ миниатюрной ночной гости. ЕГО ночной гости. Уже две ночи она к нему не приходила, и теперь, ложась вечером спать, он не переставал думать о ней. О том придет она или нет. Будет ли она одета в свою самую первую соблазнительную коротенькую сорочку, или в тот балахон, что был на ней в момент ее последнего визита. Потом он еще всю ночь ворочался в попытках уснуть, но удавалось ему это только под утро. Однако сегодня Даниан не собирался ожидать Леарну.
Ведь это была особенная ночь. Ночь гибели его отца. Десять летних сезонов назад разразилась война с Минелей за бесхозные земли топи Сахо, которые находились между их странами. В этой войне погибло очень много людей, в том числе и его отец. В итоге, чтобы остановить губительную вражду, Андролина и Минелея пошли на соглашение - оставить земли какое-то время неосвоенными, чтобы восстановить внутренние силы стран, и лишь потом искать компромисс. А как залог мира, овдовевшая Манжор Анна вышла замуж за его дядю, Ниро Кэ Деррато. Теперь каждый год, с момента возвращение на родину после долгих лет путешествий, Даниан в день смерти отца приходил на озеро Памяти предков, и проводил здесь ночь. Вот и сегодня забрав все, что приготовили ему заранее слуги, он отправился один без сопровождения к горе Скорби, где находилось озеро.
Ночь стояла лунная и теплая. Выехав из города инкогнито, Даниан не спеша двинулся на северо-запад. Кроме него по дороге никто не ехал, и в тишине он мог расслышать только ровный шаг своей лошади да голоса неугомонных птиц, встревоженных приближающимся летом. Спустя несколько часов пути, Даниан свернул на еле заметную тропинку, лежащую вдоль горного ручья, спрыгнул с лошади и далее двигался пешком, ведя ее за поводья. Мало кто посещал это озеро, так как оно было удалено от города и каких-то других густонаселенных деревень. Поэтому, прибыв в нужное ему место, мужчина с удовольствием отметил, что он здесь один. Дан, не торопясь распряг лошадь, отпустив ее попастись. Он знал, что та, наевшись, сама вернется обратно. А до утра ему спешить некуда. Мужчина выложил сумку с захваченными из дворца запасами еды на звериную шкуру, которая сегодня должна была послужить ему еще и постелью. Но есть не хотелось. Даниан сел рядом с обустроенным местом ночлега и посмотрелся на открывающийся вид. Даже сейчас, в ночной темноте, от воды продолжал исходить какое-то необычное голубое сияние. Это сияние освящало пространство над водной гладью и, казалось, что прямо сейчас перед тобой произойдет волшебство. Небольшое уютное горное озеро было расположено у горы Скорби и питалось подземными источниками, из-за чего вода здесь была всегда ледяная. Покой и умиротворение неизменно наполняли душу Короля, когда он оставался здесь, предаваясь воспоминаниям об отце. О тех годах, когда он был еще жив.
- Не так роскошно, как тот розовый ужас, но нравится мне больше.
Мужчина медленно повернул голову. Рядом, опираясь плечом о каменный валун, стояла Леа, и смотрела на него. В том месте, где она касалась плечом камня, исходил золотистый свет.
- Ты и здесь меня нашла, - недовольно проворчал Дан. Однако он почувствовал, что скорее рад ее приходу, чем раздосадован.
- Прости, - девушка перевела взгляд на озеро и тихо произнесла. – Я не хотела мешать. Это невольно произошло. Но не бойся, меня скоро должны разбудить и я уйду.
Дан ничего не ответил. Он заметил, что с Леарной что-то не так. Она была необычайно грустна. Луна вышла из-за облака и Дан смог ее рассмотреть. Он замер, заметив, что Леа сегодня не оправдала ни одно его ожидание. Она не одела ни сорочку, ни пижаму. Сегодня на ней была традиционная минелейская тифара. Нормы внешнего вида дам у андролийцев и минелейцев отличались. Если первым позволено было носить одежду с низким вырезом, открывая взору ложбинку между грудей, то в Минелеи наоборот, глубокое декольте было не положено. Но зато у андролийцев считалось ужасно вульгарно и непростительно показать хотя бы лодыжку женской ножки, тем временем как в Минелеи дамы при необходимости могли одеть тифару. Тифара представляла собой коротенькие шорты или штаны, в зависимости от времени года и погоды. Поверх них одевалась длинная до пола юбка, прикрепленная на талии к широкому поясу. Спереди юбка была полностью на застежках и женщины могли регулировать степень удобства или приличий данными приспособлениями. При необходимости, тифара вся застегивалась, и ног было не видно, или, наоборот, если нужно было, например, сесть на лошадь, дамы могли расстегнуть полностью юбку, оставив ее держаться на поясе, и двигаться без стеснений движений. Во время одного из путешествий инкогнито по Минелеи, Дан чуть не сошел сума от вида местных девушек в тифаре. И сейчас он как завороженный рассматривал Леарну в этом традиционном наряде. Тифара была сделана из качественной и плотной ткани, абсолютно без каких-то украшений или отделки. Она была полностью расстегнута, открывая вид на стройные, длинные ноги в коротких шортах. Леа в ней выглядела потрясающе. Хоть он и андролиец, но в своей жизни успел повидать достаточно много женских ножек. И сейчас мужчина мог поспорить на что угодно, что у его гостьи они были самые красивые. Даниан не мог оторвать взгляд и молча продолжал смотреть на свою ночную гостью.
- Что? – удивленно подняла брови девушка, но проследив за взглядом Дана, поняла, куда он смотрит. – Ах, да, ты, вроде как, андролиец, у вас не принято показывать ноги.
Благодаря новым леолаорским застежкам, она всего одним ловким движением полностью застегнула края тифары. От досады мужчина чуть не застонал вслух, но вовремя спохватился.
- Прости, - сказала Леарна. – Я как-то забыла… Можно я присяду к тебе. С твоего места, я уверенна, открывается потрясающий вид.
Дан кивнул, не в силах промолвить ни слова. Он представил, как она могла бы выглядеть в женственных кэтаринских туфлях на высоком тонком каблуке и в сексуальных чулках, которые он недавно подарил Эрине. Он разыгравшегося воображения, все остальные мысли внезапно вылетели из головы. Девушка села рядом с Данианом. Она в задумчивости смотрела на озеро, которое продолжало разливать свой волшебный мерцающий свет.
- Здесь красиво, - произнесла полушепотом Леа. – Я правильно понимаю, это озеро Памяти предков?
- Да, - ответил после паузы Даниан, усилием воли отогнав от себя все свои фантазии. Всевышние, как же ему сейчас хотелось дотронуться до сидящей рядом девушки! Такой близкой, но при этом безнадежно далекой.
- Я всегда мечтала побывать здесь. Удивительно, что всего лишь маленькие организмы, живущие в большом количестве в этой воде, могут создать такое чарующее сияние. Чудо без чудес.…Читала как-то про эту достопримечательность в книге и решила, что должна обязательно увидеть его своими глазами.
- В твоем даре есть оказывается и положительные стороны, - усмехнулся мужчина.
В ответ на его слова, Леарна повернула к нему лицо, будто только осознала, что она здесь не одна. Поймав ее взгляд, Дан застыл от изумления. Что с ней произошло? На лице девушки ранее можно было заметить такие чувства, как смущение, легкий испуг, но при этом также немного дерзости и вызова. Сейчас же он видел только отчаяние и боль. Ее зеленные глаза утратили былую яркость и потускнели, а под ними легли серые тени. Между бровей пролегла морщинка, которая не разглаживалась, так как она постоянно хмурилась. Он несколько мгновений удерживал ее взгляд, а потом совершил определенную глупость. Даниан понимал, что из этого все равно ничего не получиться, но не смог овладеть этим непреодолимым желанием. На местах соприкосновения их тел, вновь появилось мягкое золотистое свечение. Он постарался, ориентируясь по нему, создать иллюзию объятий. От осознания того, что он держит в руках эту маленькую, несчастную девушку, ему становилось легче. Они провели так несколько минут. Леа не шевелилась. Она тихо плакала. У Дана с каждым, как ей самой казалось, незаметным всхлипом мучительно сжималось сердце. Ему хотелось собственными руками задушить тех неизвестных ему людей, которые посмели причинить такую душевную боль Лее. Он испугался своих кровожадных намерений, когда понял что уже представляет медленную и мучительную смерть негодяев. Вскоре девушка притихла, видимо, наконец, выплакавшись, и Даниан решился тихонько спросить: