Свадебный завтрак для холостяка

— Что за актер?
Касси сморщила нос.
— Секрет. Я как врач с его клятвой Гиппократа. Только не такая умная. Не такая лечебная.
Джек не мог сдержать клокотавший в груди смех. Она его поражала. Такая теплая, нежная, пахнущая как кондитерский отдел магазина.
— «Лечебная»? Что еще за термин?
— Моя старшая сестра Сьюзи учится на хирурга. Вот она очень лечебная. Ну, знаете, позитивная, внимательная, сострадательная.
Они остановились на переходе и подождали, пока загорится зеленый. Потом свернули направо и пошли по тенистой улице мимо старинной церкви. Это одна из самых симпатичных частей района, немного более обветшалая, чем квартал, но все равно достаточно красивая.
— Ладно. Теперь ваша очередь.
Джек порылся в памяти, перебирая то, с чем сталкивался последние несколько лет. Оказалось, совсем не просто выбрать что-то забавное, шокирующее, но не слишком грязное.
— Треугольники, четырехугольники, обмен женами. Наркотики, алкоголь. Выбирайте любое, и окажется, я это видел или слышал. Что было самое странное? Однажды я ездил на гастроли с группой, где солист имел обыкновение срываться.
— Что вы имеете в виду? Наркотики?
— Нет. Он срывался и что-нибудь громил. Буквально. В каждом городе. Туалеты, ударные установки, стулья. Судя по всему, его увлекала поэзия обломков. — Джек покачал головой. — Хотя да. Скорее всего, это наркотики.
— Это правда? Громил вещи? Чудеса!
— Я выиграл?
— Не знаю. Надо подумать. У меня наверняка должно найтись что-то, чем побить вас. Четырехугольники? М-да. Я даже не хочу знать, как это. — Наконец Касси остановилась возле ряда аккуратных домов с террасами. Окно одного из них украшала яркая цветочная композиция, выделявшаяся на фоне других лишенных воображения цветочных горшков. Как похоже на нее.
Она нетерпеливо рылась в сумке. Уронила ее, вывалила содержимое наружу и принялась, поднимая, совать ему в руки разные предметы. Бумаги, консервный нож, блеск для губ и другие странные вещи, которые с трудом можно было ожидать увидеть в женской сумке. Боже, гаечный ключ! В конце концов она отыскала связку ключей.
— Нашла! Вот они. Номер двенадцать. Первый этаж. Не бог весть что, но это мой дом.
Квартира после ремонта в очень приличном районе. Неудивительно, что она лезла вон из кожи, чтобы заработать на оплату аренды.
— Вы сами оплачиваете жилье?
— Да. Мне всегда хотелось работать дома с… Неважно.
— Вы говорите про того парня, которого хотели разделать резаком? — Черт его знает, зачем ему вздумалось спрашивать об этом, портить первый приятный разговор за весь вечер. Его это совершенно не касалось, в своей частной жизни он обычно старался не вникать в чужую личную жизнь. В отличие от фильмов, которые он любил наполнять драмами, сожалениями и упущенными возможностями. Людям хотелось видеть ложь про счастливый конец, которой изобиловали дешевые романы и романтические комедии. Его сюжеты вселяли надежду, которая почти никогда не оправдывалась. Черт, но это вызывало у телезрителей привыкание. Помогало получать премии.
Касси прикусила нижнюю губу, сверкнула очередной улыбкой, которая, впрочем, выглядела неубедительно.
— Ладно. Спасибо, что проводили. Дальше я сама. Желаю благополучно добраться до дома.
— Он разбил вам сердце? — Она уже сменила тему, но его это не устраивало.
Касси со вздохом сложила в сумку вещи. Моргнула, пытаясь скрыть под маской дежурного дружелюбия горечь, печаль, возможно, даже боль.
— Вовсе нет. Он уничтожил содержимое моего банковского счета, что есть самый страшный грех в моей иерархии грехов. Я это пережила и больше не совершу подобной ошибки.
Джек сомневался.
— Вы уверены? А как насчет сладких романтических историй? Вы же часто обслуживаете свадьбы. Разве вам не положено верить во все это?
— Для кого-нибудь другого — да. Для моей сестры. Для вашей сестры. Только не для этой сестры. — Она ткнула себя пальцем в грудь.
Джек понял: она в это верит, и ему вдруг захотелось заронить в нее зерно сомнения.
Ее сладкий аромат кружил голову. Страстный звук голоса затронул какие-то струны в самой глубине его души. К своему удивлению, он вдруг понял, что ему хочется прижать ее к стене и поцеловать. Повернувшись, чтобы подняться по ступеням, Касси взмахнула рукой.
— Значит, вы позвоните мне, когда обсудите все с Лиззи?
Черта с два он даст ей уйти так просто.
— И кто вы теперь? Монахиня? Неужели не делаете этого время от времени?
— Не делаю чего?
— Я требую приз за победу. — Черт, что он несет? Джеку вдруг стало все равно. Он весь дрожал от желания прижаться к ее губам.
— Что? Мы не договаривались о призе. — Однако то, как жарко сверкнули ее голубые глаза, свидетельствовало о том, что мысль ее заинтриговала. Если бы не это, он бы тут же ушел. Если бы не это. И еще то, что она красивая женщина. И его тянет к ней, как уже давно не тянуло ни к одной женщине. Если не сказать никогда. Из этого следует, что ему надо отпустить ее и уйти самому. Здравый смысл подавал сигналы тревоги. Иди домой! Джек сделал несколько шагов за ней, но, увидев нахмуренные брови, резко остановился. До ее губ оставалось всего несколько дюймов. Оставалось потянуться вперед.
— Джек.
Ага, предупреждение. Очевидное «нет». Но прозвучало как всхлип. Хуже. Как приглашение. Или так и есть? Касси ничего не знала, кроме того, что этот человек пробудил в ней что-то давно уснувшее. Волнующее и пугающее.
Прежде чем она снова успела вздохнуть, Джек оказался перед ней. Она почувствовала жар его тела, в открытом вороте рубашки мелькнул краешек загорелой груди, к которой вдруг очень захотелось прикоснуться. Окружающий мир растворился в тумане, в поле зрения остался только он. Его рука коснулась ее щеки, от легкого прикосновения ее сердце замерло. Пристальный взгляд его глаз вызвал нежданный прилив желания.
Полное безумие. Ей одновременно хотелось дать ему пощечину и поцеловать.
Нет. Нет. Нет.
Да.
Нет. Не может быть. Но чем дольше он смотрел на нее, тем острее ей хотелось рискнуть.
— Что это? — Он погладил ее по щеке. Надо уходить, но под взглядом этих сверкавших глаз ноги буквально приросли к полу.
Касси могла говорить, но голос звучал как чужой, грубый, охрипший от желания. В горле пересохло, рот увлажнился. Она провела пальцами по щеке, на них сверкнули золотые пылинки.
— Это волшебная пыль от сказочного замка. Подождите, я смахну. Неужели вы за весь вечер ее не заметили?
— Волшебная пыль? Мне нравится. Будем считать, что я верю в сказки. Даже если они немного смахивают на безумие. И всегда случаются неожиданно. — Его ладонь сомкнулась вокруг ее руки и отвела в сторону от щеки.
В ушах Касси зашумело. Она открыла рот что-то сказать, но он приложил палец к ее губам, произнеся красивым низким голосом: «Я хочу получить свой приз и выиграть пари, которое заключил сам с собой».
— О-о? Вы о чем?
— Поспорил, что вы хотя бы секунду сможете простоять спокойно.
Джек придвинулся ближе. Касси почувствовала его сбившееся дыхание, от которого низ живота вспыхнул огнем. Вытянула руки, удерживая его на расстоянии, но пальцы вцепились в рубашку, словно повинуясь странному инстинкту, которому невозможно противиться.
— Я могу стоять спокойно.
— Посмотрим. — Его язык коснулся ее нижней губы. Черт возьми, она застыла на месте. Казалось, даже самое легкое прикосновение лишало ее способности двигаться и соображать. Ее глаза закрылись. Его руки легли ей на плечи, язык скользнул по губам, приглашая раскрыться. До боли медленно. Каждая клеточка ее тела встрепенулась, она по-прежнему не шевелилась, только сердце стучало в груди, угрожая вырваться наружу.
Наконец, почувствовав, что больше не в силах сопротивляться, она приоткрыла губы. У него вкус опасности. Но Касси будто только этого и ждала. Шагнула к нему и, обхватив руками за шею, прижались к твердому мускулистому телу. Джек взял в ладони ее лицо, его поцелуй был нетерпелив, но нежен, хотя отнюдь не сладким. В нем был жар и страсть, все, чего она ждала, даже больше. Касси напряглась, внутри все запылало.