Лимский синдром: Поединок (СИ)

- Что?
- Спасибо, - повторил Тионг, подбавив интимности в голос, а в улыбку очарования.
Охранник сглотнул:
- Не за что, - внезапно охрипший голос почти не повиновался ему, но он, похоже, этого даже не замечал. Тионг сжал кулаки, чтоб сдержать смех, рвущийся из груди и медленно облизнул губы, опустив глаза. Сквозь ресницы он видел, как дернулся охранник, как судорожно сжались его пальцы на подносе. Он смог сдвинуться с места только когда Тионг начал вставать. Резко развернувшись, он вылетел за дверь, громко захлопнув ее за собой. Тионг тихо рассмеялся - он всегда странно действовал на охранников и телохранителей. Когда-то это его раздражало, но сейчас, похоже, поможет ему выбраться отсюда. Райн, Райн, ты зря оставил меня с ними. Ох, зря.
Тионг подошел к столу и фыркнул - пластмассовые ножи и вилки. Такими только тараканов пугать. Похоже, Райн действительно предусмотрел все. Тионг замер с яблоком в руке. Райн… А если попытаться соблазнить его? Но если он действительно его брат? Черт! Как с ним все сложно. Хотя даже если бы он не был его братом, вряд ли он отпустит Тионга. Тем более после этого. Скорее, запрет его еще подальше, и замок поставит еще покрепче. Нет, это не вариант. Но как рычаг давления вполне бы подошло. Его пламя в глазах и реакция на стон… Но тогда как привязать сюда его ненависть? И нельзя забывать, что он действительно может оказаться его братом. Каким образом, он предпочитал пока не думать - ему и других тем для размышлений хватало.
Например, то, что он согласился на требование Райна. Глупо, но по-другому было нельзя. Он действительно бы распустил группу. Не как средство давления на Тионга, а из чистой логики и необходимости. Группа сейчас в стадии написания нового альбома. Таланта Тионга у Райна, похоже, нет. Писать песни и петь их он не сможет. Ему пришлось бы распустить группу, чтобы поддержать свой фарс и остаться не разоблаченным. А так Тионг будет писать песни, Райн будет их отдавать ребятам. Вот только что он собирается делать с записью? Попробовать спеть сам? У него может получиться - у них одинаковый тембр голоса, звучание, но умеет ли он петь? «Ты еще сам вызовись и научи его».
Тут Тионг пришла в голову совсем другая мысль, и его прошиб холодный пот. Почему Райн оставил его в живых? Денег ему не надо, Тионг только лишняя обуза для него. Не хочет мараться? Бред. Он способен на все. Может, есть еще что-то, чего он не знает?
Тионг вскочил и заметался. Информация, ему нужна информация, но пока, похоже, единственным ее источником является сам Райн. Ловить его на не соответствиях, пытаться разговорить? Вот только не тот это человек, с которым это выйдет легко и просто. Но выбора все равно нет. Хотя остаются еще охранники. Обычно, если они не тупы, как пробки, то о своих хозяевах знают больше, чем они сами. Похоже, пока это - его единственный шанс если не выбраться, то хотя бы попытаться что-нибудь узнать о Райне и его планах.
Тионг подошел к зеркалу и внимательно начал рассматривать свое отражение. Слишком бледен, но это даже хорошо - по контрасту с его кожей глаза просто сияют. Он покусал губы, чтобы к ним прилила кровь. Слегка растрепал волосы, которые после валяния на полу и так были не в идеальном порядке. Расстегнул на рубашке пару пуговиц, обнажив грудь. Сделал шаг назад, чтобы оценить общее впечатление. Добавил обещания в глаза и фыркнул, не сдержавшись. Вид, конечно, у него был… Как у заправской шлюхи. Но другого выбора все равно нет, так что вперед и с песней.
Он тихо подошел к двери и прислушался. Приглушенные голоса и далекие шаги - вот и все, что ему удалось услышать. Не густо. Но делать это все равно надо. Он поднял руку и постучал. Дверь открылась почти сразу. Тионг ожидал увидеть того самого охранника, но перед ним стоял другой. Чуть меньше ростом, с бегающими маслеными глазками и тонкими маленькими губами, он производил впечатление скользкого типа. Тионг еле сдержался, чтобы не скривиться от омерзения. При виде него глаза охранника расширились от удивления. Интересно, а кого он собирался увидеть - Санта Клауса?
- Мне нужен веник и совок. И еще, чтобы кто-нибудь убрал посуду.
Глаза расширились еще больше.
- Зачем тебе веник? - взгляд мужчины ощупывал фигуру Тионга в то время, как он задавал вопрос.
- Там, - Тионг кивнул за спину, - разбилось кое-что. Хочу убрать осколки.
Охранник заглянул Тионгу через плечо, и на его лице мелькнуло понимание.
- Хорошо. Я решу это, а ты возвращайся.
- Боишься, что я сбегу? - мягко спросил Тионг.
- Нет. Но приказ есть приказ. Ты не должен выходить отсюда.
Тионг пожал плечами и вернулся в комнату. Охранник снова запер за ним дверь, и все затихло. Тионг устроился в кресле, закинув ногу на ногу и заведя руки за голову. Одна из самых соблазнительных его поз - джинсы, натягиваясь, четко очерчивают контур ног. Полурасстегнутая рубашка своими полами мягко обвивает тонкую талию. Редкий взгляд сквозь челку и невинно опущенные ресницы - мечта мужчины, призванного охранять и защищать. Немало времени он провел, измываясь так в самом начале своего взлета над своими телохранителями. Сейчас он все это просто вспоминал заново. И когда дверь открылась, и на пороге появился охранник, тот самый, что приносил ему завтрак, то взору его предстала сногсшибательная картинка.
В большом кресле, поверх белой медвежьей шкуры сидел шикарный мужчина. Его взгляд, который он бросил на охранника, пробрал того до самого паха. Откровенная чувственность пополам с почти детской невинностью. Охранник резко выдохнул и стиснул пальцы.
Чертова работа! Этого парня хотелось просто и без затей отыметь на этой самой шкуре, а не стоять за дверью, представляя себе это. Но Райн… охранник вздрогнул и сдвинулся с места. Ему запрещено разговаривать и это чудо, что утром никто не слышал, как он поздоровался. А проверять свою удачу как-то больше не хотелось. И почему, интересно, ему запрещено с ним разговаривать? Вот, Ивонну можно. И Джоэлу. А ему нельзя. Несправедливо. Он сердито засопел и взмахнул веником. Собирая осколки, он краем глаза посматривал на Тионга. Потрясающе… Они с Райном одно лицо, но тот даже в подметки ему не годится. Нет в нем той чувственности, что присутствовала во всем облике их пленника. Может, поэтому Райн так бесится? Тянется, тянется за ним, а угнаться не может? Ладно, это уже не его ума дело. Он загнал последний осколок на совок и выпрямился. Кинул взгляд на Тионга и чуть не выронил все обратно на пол. Тот улыбался. Такой откровенной и сводящей с ума улыбкой, что тело бросило в жар. Под его взглядом густые длинные ресницы затрепетали, и глаза с поволокой закрылись, скрывая смущение. Он был похож на сказку, которая внезапно вошла в его жизнь. Прекрасную и недостижимую. Омертвевшая душа убийцы вдруг ожила, распрямляя крылья. Этот мальчик, что сидел сейчас перед ним… был так беззащитен перед безумием Райна. Так красив и так слаб.
Звук открывшейся двери вывел его из грез.
- Марек, ты скоро? - длинный нос Ивонна просунулся в щелку.
- Уже все, - Марек про себя чертыхнулся. И почему его принесло именно сейчас? Под взглядом Ивонна он выкинул осколки в принесенное ведерко, собрал все тарелки, мельком отметив про себя, что Тионг слишком мало съел. Ему самому бы этого даже на один зуб не хватило. Ивонн взял ведерко и скрылся в глубине коридора. Марек направился вслед за ним, но на пороге оглянулся, и сердце его сжалось. Тионг сидел, забившись в кресло и опустив голову. Маленький мальчик, который боится темноты, и которого оставили в чулане. Тонкие пальцы, обхватившие плечи, слегка дрожали. Мареку захотелось подойти к нему, опуститься перед ним на колени и прижать к себе, защищая от всего и всех. И тут он увидел на его руках синяки. Почти черные, они обхватывали запястья. Следы пальцев. Райн… Сука! Как он посмел?! Что он с ним делал?!
- Марек! Ты что заснул? - резкий визгливый голос Ивонна заставил охранника вздрогнуть. Чертыхнувшись и сжав кулаки в бессильной ярости, он переступил порог и закрыл за собой дверь, оставляя за ней прекрасный призрак.