Преждевременный контакт (СИ)

- Именно у вас! И именно сейчас! Ай-ай-ай! Когда на носу окружная проверка из СОТ! Как вы могли прошляпить! А я вам доверял, Витте, как себе.
Маленький толстенький он нервно ходил по овальному кабинету вокруг комиссара, заложив руки за спину и громко сопел в такт шагам.
Прокурор Георгий Новак, нервный дерганый холерик любил показательные психологические экзекуции. Удивительно то, что Константин Витте за все семь лет пребывания в должности комиссара, прошел через это всего лишь раз, и то, в самом начале. Сразу после назначения, так сказать для профилактики. Звериная способность чуять опасность и заранее обходить острые углы, помогала ему после того случая долгие годы не становиться на прокурорский "ковер" для избиения. И вот это случилось, и почти перед самой пенсией!
- Его нужно найти, - кричал прокурор, - и срочно!
- Кого найти, - спросил, заикаясь, Витте, - кого, господин прокурор?
-Того, кто это сделал, черт побери! - заголосил прокурор. - Не расстраивайте меня, Витте.
И нервный карлик суетливо замахал перед комиссаром маленькими ладошками с растопыренными пальчиками-сосисочками.
- Как вы могли упустить его?!
- Я... э?
- Да-да! И не думайте, что если наши жены давние подруги, это как-то поможет вам, дорогой Константин!
Он редко называл комиссара по имени. Практически никогда. Они не были друзьями, прокурор вообще не имел друзей. Не имел даже приятелей. Он не терпел фамильярности, был самодур и сноб. С подчиненными общался надменно и сухо. Георгий Новак был неприятный человек. Но жены их действительно, познакомившись как-то давно на одном из благотворительных балов, на долгие годы стали близкими подругами. И поэтому от слов "дорогой Константин" у Витте похолодело внутри.
- Как вы упустили вот этого? - и прокурор затряс перед носом комиссара какой-то бумагой. - Ведь он был у вас в руках! Вместе с этим... мертвым Шампша... как там его, черт?
Он зарделся как переваренный рак и, перейдя на фальцет, завопил что есть силы:
- Срочно в розыск!
Прокурор Новак был вне себя от бешенства. Он трясся и извергал молнии. И этому было объяснение. Буквально час назад, в этом же кабинете, так же как стоял сейчас Витте, стоял он, а высокий хорошо сложенный молодой человек в черном дорогом костюме с аккуратной косичкой ухоженных светлых волос сидел в его кресле и говорил эти же слова:
- Его нужно найти. И срочно. И не вздумайте расстроить меня, дорогой Георгий.
Блондин не был похож ни на сотрудника СОТ, ни на убэшника. Для этого он выглядел чересчур элегантно, а подкрашенная "эспаньолка" и идеально ровные прямые усики выдавали в нем потомственного аристократа. И все же имелось в нем что-то этакое, что заставляло прокурора смотреть на него с рабским трепетом, как смотрит кролик на удава.
Так же как и Витте, прокурор буквально весь обливался холодным потом. Но в отличие от Витте, он не имел шелкового платка, чтобы протереть взмокший лоб. Прокурор никаких платков вообще не носил. Зато носовой платок носил блондин. Его платок был черничного цвета, из стопроцентного итальянского хлопка с вышитым большими золотыми буквами вензелем "А.Д.". Он протер им очки в позолоченной оправе, затем одел их, окинул блуждающим взглядом овальный прокурорский кабинет и участливо спросил:
- Неужели вам разонравился этот кабинет, Георгий?
Новак непроизвольно застонал. Блондин улыбнулся и добавил:
- Не для того мы побеждали, чтобы пустить все на самотек. Так Прогресс не построишь.
Затем он поднялся и рядом с его высокой фигурой низенький прокурор превратился в тщедушный комочек нервов.
- "Чистки" всегда начинаются внезапно, - сказал блондин, - вот так, приходит "тройка" и приносит постановление.
Новак чуть было не свалился на паркет. Он еле стоял на ватных ногах.
- Пишите, - мягко сказал блондин и изящным движением протянул трясущемуся прокурору чистый лист бумаги.
- Итак, - он говорил очень мягко, но в этой мягкости слышалась смертельная опасность. - Пишете? Санкция прокурора на оперативный розыск.
Новак стоя, и придерживая лист ладонью, стал елозить по бумаге пером дорогой ручки. В кабинете стало мертвецки тихо, как на кладбище. Лишь противно поскрипывало золотое прокурорское перо.
- Имя разыскиваемого - Эрик Губер. Возраст не более тридцати пяти лет. Рост выше среднего, коренастый. Волосы темные прямые, длинные. Высокий лоб, глаза серые. Одет в старую полосатую майку и темную куртку. На ногах стеганые штаны и альпинистские ботинки. Неделю назад был задержан дежурной сменой Побединского отделения полиции до выяснения. И отпущен, почему-то, - блондин сделал ударение на последнем слове. - Сейчас место нахождения разыскиваемого неизвестно. Этот человек нужен Совету еще вчера. Вы меня понимаете?
Прокурор закивал головой.
- Надеюсь, - сказал блондин.
Он снова сел в прокурорское кресло и нежно взял с дубового стола фото в стальной довоенного стиля рамке. С фотографии весело улыбались красивая женщина в лыжной куртке и девочка лет четырнадцати в свитере толстой вязки с вышитыми оленями на плечах. На голове у девочки были очки для горного слалома, а вдали белел Эверест.
- Вы же понимаете, - тихо проговорил он, - что ваша карьера полностью зависит от вашего же беспрекословного подчинения нам.
Тонкими, длинными как у пианиста пальцами блондин погладил лица на фото, и добавил:
- И не только карьера.
У прокурора сжалось и замерло сердце.
- Его нужно найти, дорогой Георгий, - жестко, властным голосом сказал блондин, - Обязательно найти.
***
Алекс Деев вышел из своего "Нагано", черного новенького спортивного электрокара и направился к главному входу Управления Безопасности СОТ. Он предъявил дежурному красный пластиковый пропуск и не спеша прошел к стеклянной двери скоростного лифта. Рабочий день уже закончился, и в здании было безлюдно. Он вошел в лифт и поднялся на последний, сто восьмой этаж. Когда двери кабины открылись, его наручный геолокатор пикнул приятным женским голосом: "Вы на месте". Стальной хронометр в коридоре показывал ровно двадцать один час по среднеевропейскому времени. Он вышел из лифта и твердым шагом пошел по коридору. В тусклом свете дежурных фонарей его высокая фигура отбрасывала длинную зловещую тень, ползущую вслед за ним по полу. Тень то раздваивалась, то совсем растворялась. То появлялась снова черной длинной змеей, цепляющейся мертвой хваткой за его ноги. Когда же он свернул за угол, тень прыгнула на стену и стремительно поползла вверх к потолку, а когда он остановился перед массивной дубовой дверью, тень замерла, словно перед решающим прыжком.
Алекс рукой пригладил аккуратную "эспаньолку" и вошел в отделанный мрамором овальный зал. В центре зала чернел большой круглый бассейн. Свет был притушен так, что женская фигура, лежащая на спине в центре бассейна, почти сливалась с темной гладью воды. Кроме бассейна в зале не было ничего. Не было даже на что смог бы сесть Алекс. Поэтому он стоял на краю бассейна, смотрел на человеческую фигуру, безмятежно лежащую на воде, и ждал. Стеклянный свод залы, сквозь которую просматривалось звездное небо, отражал водные блики в матовых стеклах, и казалось, что звезды тоже купаются в черной воде.
- Ни о чем не думать - вот настоящее блаженство.
Мягкий женский голос подхватило эхо, и влажный воздух овальной залы задрожал. На неподвижной воде, на спине, с раскинутыми в разные стороны руками, глядя на звездное небо, лежала красивая женщина. Купальник выгодно подчеркивал ее точеную фигуру, и длинные каштановые волосы покачивались на воде вокруг ее хорошенькой головки. Ей было около сорока лет, но тело ее выглядело гораздо моложе. Она медленно приподняла голову, чтобы лучше рассмотреть гостя, затем подплыла к краю и спросила:
- А вы, Ал, так и не научились расслабляться?
Женщина вышла из бассейна и протянула ему руку. Она всегда называла его коротко "Ал". Он улыбнулся и поднял большое полотенце, которое подал ей, и она, обернувшись в него, тряхнула мокрыми волосами так, что большие теплые капли забрызгали лацканы его модного пиджака.