Брак по принуждению, или расплата за грехи отца (СИ)

  
Глава 8
 
* * *
Кристина
Я надела банный халат, который висел в ванной и оказался мне велик, так как был рассчитан на мужчину, а не на женщину. Надевать платья бывших шлюх Булата не было ни малейшего желания. А моё чёрное платье было в данный момент совершенно не к месту.
Спустилась на первый этаж и увидела прислугу, которой вчера отродясь не было в этом доме.
Тучная женщина мыла окна, которые занимали всю стену гостиной и были размером от пола до потолка.
— Здравствуйте, — поздоровалась я.
Женщина вздрогнула и резко обернулась. Кивнула мне и сказала:
— Вы, Кристина Николаевна, верно?
— Верно.
Женщина спустилась с лестницы и сделала в мою сторону пару шагов и остановилась, улыбнулась и представилась:
— Меня зовут Регина, я домработница Булата Авазовича. Он ждёт вас на террасе.
— Очень приятно познакомиться, — произнесла я и спросила: — как пройти на террасу?
Регина проводила меня до места, и я удивилась, увидев эту самую террасу.
Она была закрытая. Окна выходили на красивый и живописный двор, за которым тщательно ухаживали.
Я увидела на этом дворе огромный бассейн, шикарный ровный и зелёный газон, клумбы, какие-то статуи, явно дорогие, но мне совершенно непонятные. Абстракции и современное искусство — не моё.
Но самой главной достопримечательностью являлся, конечно, сам хозяин дома — Булат Ахметов.
Свежий, бодрый, шикарно одетый, с иголочки и приветствует меня белозубой улыбкой. Так бы и дала ему по лбу, чтобы стереть эту самую улыбочку.
- Утро доброе, — произнесла я и спрятала руки в объёмные карманы белого халата.
— Ты пришла вовремя, Кристина. Скоро принесут завтрак, — сказал он, отодвигая стул для меня. — Честно, я думал, ты проигнорируешь меня, но я приятно удивлён. Ты пришла. А пока мы ждём, я бы хотел услышать твоё резюме насчёт сегодняшнего утра.
— Тебе интересно моё мнение, серьёзно?
— Почему ты удивляешься?
— Ты кажешься мне человеком, для которого мнение окружающих не имеет значения.
— Вот, значит как, ты думаешь обо мне, — отозвался он. — Полагаю, ситуация с твоим отцом повлияла на твоё мнение, верно?
— Не только, — улыбнулась ему.
— Я защищаю себя и то, что принадлежит мне. Запомни это, Кристина. Ни я, ни мой отец никогда никого за просто так, не наказывали.
— Но моего отца наказал, — настаивала на своём. — А он ни в чём не виноват. И не просто наказал, но оклеветал и опозорил.
Я подалась вперёд и, сузив хищно глаза, произнесла, понизив голос:
— Знаешь же, народный анекдот: Рабинович, а ведь ложки-то вчера нашлись! — Ну вот, а ты на нас думал! Так что, можно уже приходить к вам в гости? — Э, нет! Ложечки-то нашлись, а вот осадочек остался. Так и про моего отца, Булат. Осадок остался. И не только у нас, но и у других людей.
Мужчина откинулся на стуле и сцепил пальцы в замок с такой силой, что побелели его костяшки пальцев.
— Я снял с него все обвинения, Кристина. Но не забывай, настоящего преступника ещё не нашли, и до сих пор все улики указывают на него. Так что… — он оскалился. — Так что, может ложки так и не найдутся.
— Посмотрим, как ты запоёшь, когда выяснится, что мой папа всё-таки невиновен. Или ты сделаешь вид, что ничего не произошло?
В этот момент на террасу вошла другая женщина и вкатила сервировочный столик, на котором стояли чашки, блюдца, кастрюлька с кашей, сковорода с омлетом, кувшин с молоком, сахарница и кофейник, источающий чудесный аромат кофе.
— Спасибо, — поблагодарила я её. — Я сама налью нам кофе и накрою на стол.
Та мне благодарно улыбнулась и, даже не взглянув на Булата, спросила:
— Повар поставил в духовку круассаны, вы будете?
— Буду с удовольствием, — улыбнулась ей.
Она кивнула и ушла.
Булат нахмурился и спросил меня.
— Не понял юмора. Почему моя служанка предложила круассаны тебе, а не мне? Она же тебя впервые здесь видит!
Я разлила кофе по чашкам и с улыбкой, довольная тем, что только что произошло, ответила ему:
— Потому что она почувствовала во мне хозяйку.
Но скорее всего, она посмотрела новости в сети или по телевизору, со вчерашней вечеринки и уже знает меня, как невесту Булата.
Но Булат, похоже, об этом не подумал.
Его брови натурально взлетели от удивления на мои слова и он ехидно сказал:
— Сколько в тебе самоуверенности, однако.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍
— Да неужели? — хмыкнула на его сарказм. — Тебе положить сахар?
— Нет, и молока тоже не лей. Я люблю кофе чёрный и не сладкий, — произнёс он поспешно, беря чашку и делая первый глоток. Со звоном поставил чашку на блюдце и произнёс, глядя на меня с интересом: — Заметил я в тебе одну очень характерную черту, Кристина.
— Какую же? — спросила у него, тоже делая глоток. Кофе был великолепным. — Тебе что положить — кашу или омлет?
— Омлет, — сказал он. — Заметил вот что. Ты наглая и самоуверенная стерва, и тебе палец в рот не клади, откусишь не просто руку, но просто целиком сожрёшь и не подавишься.
— Даже не знаю, что ответить. Это был комплимент или оскорбление?
— Комплимент, дорогая моя. Это качество тебя характеризует как сильную, умную, хваткую, проницательную и серьёзную женщину. И мне это нравится.
— Обалдеть, — хохотнула я в ответ. — Ты сейчас практически назвал меня женщиной с яйцами! Сомнительный комплимент, знаешь ли.
— Наоборот. Такие женщины — редкость, Кристина. И ты, можно сказать, бриллиант, правда, немного неотёсанный ещё камешек, грубоватый и колкий, но в руках истинного художника-ювелира ты засверкаешь всеми своими гранями, которых в тебе, несомненно, предостаточно. И я с удовольствием буду раскрывать тебя и узнавать, как личность и как женщину, и уверен, что всё равно не постигну всех твоих женских секретов и тайн.
От его монолога я на мгновение зависла, так как не знала, что сказать в ответ.
То ли он меня сейчас красиво оскорбил, то ли сделал грубый, но комплимент.
Пока я размышляла, вернулась служанка и принесла поднос, на котором стояло блюдо с горячими круассанами и маленькие пиалы с жидким вареньем и повидлом.
— Вот, пожалуйста, — сказала она и поставила блюдо на стол. — Приятного аппетита.
— Спасибо, — поблагодарила её.
Женщина снова мне улыбнулась и ушла. Она так и не взглянула на вновь нахмурившегося Булата.
Я взяла круассан и разломила его пополам, вдохнула, наслаждаясь ароматом только что испеченного хлеба, а потом намазала сверху яблочный джем.
— Ты не будешь? — предложила я Булату, внезапно почувствовав себя неловко под его пристальным взглядом.
— Нет. Эти круассаны для тебя, как я заметил.
Я засмеялась.
— Не ревнуй, Булат. Просто твои слуги, видимо, осатанели без хозяйки. Или ты, возможно, слишком с ними строг.
Он не ответил, и лишь ковырялся вилкой в своей тарелке.
— Ты даже не представляешь, какого удовольствия себя лишаешь, — сказала ему, с наслаждением откусывая воздушный круассан. И откусила его намеренно соблазнительно, чтобы заставить Булата смотреть на меня.
И он смотрел, даже облизнул вдруг губы.
— Ты к любому делу относишься со всей страстью и азартом? — спросил он вдруг охрипшим голосом.
Положила на фарфоровую тарелку круассан, сделала глоток кофе и ответила:
— Да. Если я за что-то берусь, то делаю это со всей отдачей.
— Прекрасно, — хищно улыбнулся он. — Кстати, ты так ничего не сказала про цветы. Я угодил тебе?
Загадочно улыбнулась и ответила вопросом на вопрос:
— Где ты их достал? Слишком рано для магазинов, я не имею в виду дешёвые круглосуточные павильоны. Там не найти этот сорт роз. Сам разводишь? Или кого-то послал за ними?
— Тебе важно знать, где я их взял? — снова удивился Булат.