Его любимая девочка (СИ)

Спустился к брату. И как только вошёл в его комнату, усмехнулся.
Он читал книгу, сидя на своей кровати.
Одна рука была перевязана.
— Когда тебя зову, ты не приходишь, — сказал он, не отрывая взгляда от книги. — А когда видеть тебя не желаю — ты тут как тут.
Продолжая улыбаться, сел в кресло, что стояло напротив кровати, и демонстративно тряхнул пачкой сигарет.
— Закуришь? — спросил брата.
Тот поднял на меня свой взгляд и кивнул.
Встал с кресла и подошёл к нему. Вынул из кармана зажигалку и поднёс её к сигарете.
Брат с наслаждением затянулся и с подозрением уставился на меня.
— У тебя хорошее настроение? — спросил он, выгнув одну бровь.
Я вернулся в кресло, взял и себе сигарету, прикурил и, выпустив кольца дыма, ответил:
— Сегодня я сделал то, о чём два года грезил и мечтал. И всё прошло лучше, чем идеально.
— И что же это? — поинтересовался мой брат. — Я думал, что ты итак счастлив, отобрав у меня мою же жизнь и моё имя, Талгат.
— Моё имя Артур, — напомнил ему.
— Это моё имя, — рассмеялся брат. — Ты можешь обманывать, кого угодно и врать хоть всему миру, но меня и себя ты не обманешь, Талгат. Ты — больной ублюдок и мы оба об этом знаем.
Положил ногу на ногу и небрежно сказал:
— Ты — мой брат близнец и мы с тобой оба — психи. Только разница в одном между нами — я смог сбежать от тебя и забрать всё то, что ты прибрал к своим рукам, уничтожив нашего с тобой отца. А вот ты, уже два года сидишь у меня под замком и у тебя ни разу не получилось сбежать, тогда как я с первого раза смог.
— Я не так жесток как ты, Талгат.
— Жестокость здесь ни при чём. Я просто хитрее и умнее тебя, — спокойно сказал брату, глядя ему в глаза.
— Знаешь, ты думаешь, что победил, Талгат, но это не так, — сказал он вдруг ледяным тоном. — Ты купаешься в роскоши, соришь деньгами, ведёшь от моего имени дела, трахаешь девок и вовсю наслаждаешься жизнью, но поверь, придёт мой час и тогда, я забуду о том, что ты мой брат.
— Ты забыл об этом, когда запер меня в той ржавой клетке и морил голодом по несколько дней. А я ничего не забыл и если ты видишь, то с тобой я обращаюсь именно так, как ты со мной, с той лишь разницей, что живёшь ты не в сыром и холодном подвале, а в чистой комнате, пусть и без окон, кормят тебя отменными блюдами, ты пьёшь чистую воду, а иногда вино, коньяк и виски. Раз в месяц к тебе приводят шлюх, чтобы ты сбросил напряжение и тебя никто не бил и не истязал, как это делали со мной, Артур. Ты пытался сломать меня, дорогой брат, но не вышло.
Мужчина дёрнулся и цепи, что сковывали его руки, зазвенели.
— Я выберусь из плена, Талгат и тогда, обещаю тебе, то заточение тебе покажется раем. Ты молить меня будешь о смерти.
Усмехнулся и кивнул.
— Что ж, я буду ждать этого дня.
* * *
Елена
На следующее утро в комнату вошёл Артур.
Так как я ожидала снова увидеть и услышать Анну Петровну, а уж не как Джанабаева, то после приветствия, вздрогнула.
— Доброе утро, Лена, — ласково и бодро произнёс Артур.
Я обернулась и напряглась.
Мужчина улыбнулся.
— Доброе утро, — поприветствовала его в ответ, внешне выглядя совершенно спокойной, но внутри у меня происходила атомная война.
Артур внимательно и пристально смотрит на меня.
Вся его поза обманчиво расслабленная, а вот глаза… Они настолько пугающие, что я снова вздрогнула, взглянув в них. Холод, порочность и безжалостность — вот, что я ощутила в его чёрном взгляде.
«Так, Лена! Быстро успокойся! Ты не должна его бояться! Самое страшное уже произошло — похищение, а потом и принудительный секс».
— Хочу, чтобы ты сегодня позавтракала со мной, — произнёс он шелковистым и ласковым голосом, но его слова не были похожи на приглашение и выбор, это был самый настоящий приказ.
— Я не голодна, — ответила упрямо, не желая находиться с ним рядом дольше одной минуты.
На самом деле, я очень сильно хотела есть, но решила, что лучше поголодаю, чем буду находиться рядом с этим чудовищем. И не потому, что он был мне противен, наоборот, его присутствие будоражило внутри меня какие-то неизвестные мне тёмные стороны и просыпались страсть и желание. Одновременно с этими ощущениями, я испытывала и страх — его внутренняя сила давила и всё моё существо кричало: «Опасность!!!»
Вот как так можно одновременно испытывать такие противоречивые чувства?!
Видимо, я слишком юна и неопытна в таких делах, поэтому не понимаю саму себя.
И эта непонятность меня сильно раздражает и пугает.
Джанабаев по-прежнему ласково произносит:
— Лена, не испытывай моего терпения. Ты будешь завтракать вместе со мной в малой столовой. Повар специально приготовил твои самые любимые блюда на завтрак.
— Откуда повару знать, какие блюда я предпочитаю? — пробурчала, сложив руки на груди в защитном жесте.
Мужчина тихо рассмеялся и ответил с загадочной интонацией в голосе:
— Я знаю не только о том, какие ты любишь блюда, Лена. Я знаю о тебе абсолютно всё.
Моё сердце забилось быстрее.
— Что это значит? — спросила его, нахмурив брови.
— Неважно, — ответил он небрежно. — Кстати, ты выбрала красивое платье.
Он пробежался взглядом по трикотажному платью золотисто-бежевого цвета крупной вязки и сам себе кивнул.
— Оно тебе очень идёт. Ты такая скромная в нём, нежная. И невинная.
Он сделал шаг ко мне. Я сделала шаг от него.
Он усмехнулся и прекратил тратить время на любезности.
— Твоя киска под платьем, надеюсь, голая? — спросил он вдруг.
Моё лицо вспыхнуло от стыда, так как сразу я явственно вспомнила вчерашнюю ночь. У меня участилось дыхание, а сердце уже не просто колотилось — оно загремело и мне стало казаться, что этот стук слышу не только я, но и Артур.
Он ждёт моего ответа, и пока он не стал проверять сам, быстро ответила:
— Нет. Не голая.
Он довольно улыбнулся и приказал
— Снимай с себя трусики, Лена. Хочу, чтобы ты завтракала сегодня без них. Это будет так возбуждающе, знать, что ты, такая вся нежная, уютная и с голой кисочкой. Мммм…
Мои глаза расширились и превратились в настоящие блюдца.
Он издевается?!
Псих! Озабоченный! Извращенец!
— А знаешь, я хочу, чтобы ты в принципе прекратила носить трусики, когда мы дома, — вдруг заявил он.
— Что? — опешила я и спросила ядовитым тоном: — А если у меня начнутся месячные?
— Я не запрещаю тебе носить тампоны, — заявил этот маньяк.
— Ты ненормальный! — вспыхиваю я и сжимаю руки в кулаки. Смотрю на него презрительно и ненавистно. — Я не стану ходить без трусов в угоду тебе! Тем более, когда у меня будут… дела! Это, по меньшей мере, не гигиенично!
Он рассмеялся.
— Хорошо, хорошо, — проговорил он. — Но сейчас я хочу, чтобы ты их сняла, Лена. Давай, выполняй скорее и пошли завтракать. А если будешь противиться, то я сам с тебя сниму не только трусы, но и платье, и тогда ты будешь сидеть за столом полностью голая.
Ненавижу!
Плотно поджала и губы, и зубы, и, желая этому ублюдку самой долгой и мучительной смерти, начала стягивать с себя трусики.
Бросила нижнее бельё на кровать и гневно уставилась на мужчину.
— Идём? — сама позвала его.
— Погоди, — вдруг произнёс он хриплым тоном.
Моё сердце пропустило удар. Что он ещё задумал? Надеюсь, не станет мучить меня? Хотя бы не сегодня!
С самого утра у меня всё болело там, будто вчера я занималась сексом не с мужчиной, а с дикобразом.
Артур быстрым и неуловимым движением оказался вплотную ко мне и, обхватив меня за талию одной рукой, другую запустил мне под платье.
— Прекрати! — зашипела я, пытаясь оттолкнуть его руками.
Сжала сильно ноги, чтобы он не смог коснуться моей нежной плоти.
— Тихо, тихо, девочка, — ненавязчиво приказывает он. — Расслабь ножки, Лена. Я просто потрогаю твою киску.
Но я сопротивляюсь и негодующе рычу.