Сезон охоты на единорогов (СИ)

Юрка крутился рядом, по-детски стараясь помочь, но наводя при этом больший беспорядок. Он пытался выдёргивать крупные сорняки из грядок, что получалось у него просто катастрофически. Вот и сейчас, вытягивая из земли невысокий лопух, Чуда так упёрся ногами, что, когда растение поддалось, он рухнул на зад, примяв только что прополотый Евгением куст. Просо устало обернулся на удивлённого и обиженного Юрку, сидящего с букетом лопуха в руках.
Эх, Юрка! Что ж ты творишь-то? Ой, сейчас попадёт тебе от опекуна!
Я был уверен, что Евгений вспылит - день на краю напряжения, ночь без сна, но с массой негативных эмоций плюс выпивка, утро и день работы. А Жаня… улыбнулся. И я понял, почему его прозвали Просом. Мягкая ласковая просяная кисточка… Ему бы дом да выводок детишек. Вот это отец бы был!
- Юрка-юла, что у тебя в руках? – Невинно поинтересовался он.
- Икебана! – Гордо протянул вверх букет Чуда.
- Хмм… Неплохая. А что это у тебя под задом? – Также улыбаясь, спросил Евгений.
- А… - Чуда сделал самый глубокомысленный вид и тут же хитрюще сощурился: - Это, я тебе скажу, особенный сорт картошки!
- Какой-такой сорт? – Деланно удивился Просо.
- Сорт картошки подюркиной! Картошки, на которой обязательно должен посидеть какой-нибудь Юрка и тогда она станет вдвое больше картофелин давать, чем обычная картошка! Вот я и высиживаю самую настоящую подюркину картошку. Чтоб зимой было, что кушать.
- Ну, – протянул Евгений, - Раз так, то сиди, пожалуйста. И не забудь посидеть на других кустах.
- На других не получится, – сокрушённо покачал головой Чуда. – У нас только одна подюркина картошка. Только эта!
- Жаль, – вздохнул Евгений. – Ну, тогда ты обязательно посиди на ней подольше. Чтоб зимой картошки было побольше. Ладно? – И хитро сощурился. Однозначно, это была уловка, с целью заставить пацанёнка посидеть на месте и не крутиться под ногами хотя бы немного.
- Ладно, – вздохнул Чуда, делая вид, что берётся выполнять сложную и тяжёлую работу и устраиваясь на кусте картофеля поудобнее.
Евгений поднял голову и привычно огляделся.
Я безотчётно замер, телесно ощущая, что движение выдаст меня. Только спустя мгновение понял всю глупость происходящего и сделал шаг вперёд – к воину. Реакция была ожидаемой. Евгений издал жёсткий металлический крик, и Юрка, повинуясь рефлексу, вбитому за долгое время странствий, вжался в землю меж кустов и быстро, на карачках, пополз в сторону к зарослям высоких подсолнухов на окраине участка. Правильная реакция – отметил я. Евгений же в один прыжок оказался между мной и Юркой и встал, выпрямившись. Молча и страшно. Так стоят на обороне границ дома. Хмурый, усталый и злой… Пистолеты в руках ещё не поднимались, но спокойствия мне это не придавало. Я подошёл на расстояние стойкости духа и медленно-медленно поднял руку в приветствии солнца. Он не ответил. Что ж. Логично. Сложно выполнять такое действие, удерживая в обоих руках по стволу. Откуда только они взялись? Ну, один – понятно, из-за пояса. А второй? Неужели из «кармана реальности»? Тогда ты серьёзный парень, Просо. И шутить с тобой не стоит.
- Я пришёл с ответным визитом, Евгений из Ками-нэ.
О как! Я лишь неосторожно оступился на неровной земле, и тут же два ствола вскинулись, жёстко удерживая цель.
Не надо угрожать, Просо! Я не сомневаюсь, что с такого расстояния ты мне и в движении по пуле в глаза загонишь… И медленно, словно преодолевая сопротивление воздуха, развёл руки в стороны.
Ну, мир?.. Евгений оружия не опустил, но тут из кустов с гиканием вылетел босоногий Чуда.
- Ура! Тамплиер вернулся!
Пролетев мимо замершего Евгения, Чуда подбежал и обхватил меня за ноги, связав все возможные движения. Пришлось аккуратно, не отрывая взгляда от Просо, опустить руки и взять пацанёнка за плечи. Оторвать его от себя без использования силы мне бы не удалось, поэтому пришлось пойти на поводу. Я просто стал гладить его по голове. Так и не спуская глаз с его опекуна. А тот, помедлив в раздумье, опустил оружие. Внутри отпустило…
- Ура! Ура! – отскочил от меня и стал привычно прыгать на одной ноге Чуда. – Пришёл, пришёл, пришёл!
Просо хмуро убрал оружие и угрюмо огляделся, словно ожидая, что из кустов выйдет ещё пара-тройка таких же «шатунов», как я. Но вокруг было тихо. Только Чудо носился, как угорелый, яростно топча зелёные насаждения.
Я кашлянул в кулак, исподлобья наблюдая за реакцией Просо и строго приструнил парнишку:
- Танистагор! А под ноги кто смотреть будет?
Чуда замер, как был – на одной ноге, и, забавно склонив голову на бок, уставился в землю.
- Ой, смотри! – резво спикировал он вниз и тут же выудил из-под каких-то зелёных листиков коричневого жука в белую крапинку. Большого - с полпальца, и весьма шустрого.
Жук побежал по детской ладошке, вверх, на руку, на плечо и вот уже замер где-то возле уха, торчащего из рыжей вихрастой гривы. Словно ручной зверёк затих там, поводя длинными усами. Чуда засмеялся и счастливо глянул на меня. Нет, я, конечно, не это имел ввиду, но… Теперь уже всё равно.
Танистагор сорвался с места, подлетел и схватил меня за руку:
- Пошли, пошли! Я тебе всё-всё покажу! У нас интересно!
К дому так и пошли – Юрка, цепляя меня за руку, тащил вперёд локомотивом и тараторил без остановки, а Евгений молча и хмуро шёл сзади, отстав, чтобы прихватить сброшенную одежду, обувь и мотыгу. И, хотя отставание и было вполне естественно обыграно, но мне-то уж объяснений не требовалось – не хотел он пускать меня к себе за спину.
- У нас есть целых десять цыплят! Они ещё жёлтые! Всё время спят в коробке! Сидят под лампой и спят! Я им сказки рассказываю, а они слушают. Они вырастут и будут рассказывать сказки другим птицам. И мои сказки полетят через весь мир! Представляешь?
Я кивнул. Нет, не представляю, но молча кивать на такое проще.
- А ещё я тренирую бабочек. Ставлю спектакль-балет. Капустницы – это которые белые – они у меня как балерины в пачках! Ну, пачка – это юбка такая, балерийная! А вот крапивницы – они как цыганки танцуют! А ещё есть солисты - два павлиньих глаза – они дуэтом вьются! Представляешь?
Я снова кивнул. Нет, не представляю.
За спиной, удерживая дистанцию сосредоточенности, шёл Просо и его внимательный взгляд я ощущал как жар от прицела – ровно между лопаток.
- А по утрам я плету песню из хмеля! Ты видел наш хмель? Им весь забор оброс! И кусты тоже! И даже деревья! У нас много хмеля, правда, Жаня? Вот из него я плету песню. Каждое утро, как по расписанию! Получается очень красиво. Представляешь?
Снова кивок. Нет, я не знаю, что значит плести песню из лозы, но я, малыш, вполне представляю, на что способны веды. А тебе, солнечное Чудо, это, видимо, ещё только далось в руки, что ты так играешь с Силой, не зная, к чему её пристроить.
Когда приблизились к дому, Чуда внезапно опустил мою руку и выбежал вперёд. Просо за моей спиной дёрнулся, да и я успел струхнуть от резвости пацанёнка – как бы чего с ним не случилось.
Чуда взлетел на крыльцо и махнул рукой:
- Добро пожаловать в цитадель!
И тут же спрыгнул ко мне, взял меня снова за руку и, заглядывая мне в глаза снизу вверх, доверчиво сообщил:
- Я назвал её - замок Красного Единорога. Это самая неприступная крепость южного королевства Танистагории. Её никогда не смогут взять враги! Вот те крест!
Я посмотрел на счастливое лицо Юрки и тоже улыбнулся. Как бы то ни было, у мальчика тёплые фантазии – и это заставляет верить в его звезду. Но, даже, если он и не был меченным этого предела, он был светлым ребенком, в глазах которого я мог видеть счастливое детство. Детство, которого сам когда-то был лишён.
Чуда спешил в дом, и я, на миг обернувшись на Просо – «можно?» - позволил себя увести внутрь.
После небольших сеней сразу большая кухня с кирпичной печкой по центру. Направо – окно. Налево - вход в комнату. По её стенам висят наспех повешенные на гвоздики бумажные листы с детскими рисунками. Комната разгорожена на две части зелёной занавесью. В большой части основная мебель - полуразвалившийся стол, несколько стульев, комод и шкаф. В углу, где любой справный воин устроил бы точку контроля и отслеживал и двери и оба окна, оказались расстеленные постельные принадлежности – спальник в качестве матраса, шерстяное одеяло и подушка из свёрнутой куртки. А за тяжёлой занавеской в самом защищённом углу - кровать Юрки. И меня сразу сразил её вид. Она была строго заправлена, без морщинки, с подобранным внутрь краями покрывала и с острый пирамидкой подушки. Этой точной геометрией она демонстрировала жёсткую внутреннюю дисциплину заправляющего постель. Интересно, это работа Жени или Юры? Оглядывая помещение, я обернулся.