Шлак (СИ)

– Я тебя разбудил? – моя рука нажимает на кнопку светильника. Для людей без мысленного управления магией такие кнопки довольно удобны.
– Да, прости, – ее голос мягок и полон печали.
– За что простить? – спрашиваю и только потом замечаю, что Мария полностью одета с большой сумкой в руке.
– Я так больше не могу.
Девушка присаживается на край кровати. Она смотрит куда-то в пространство мимо меня. Я чувствую, как ей больно, даже понимаю, но мне от этого не легче.
– Ты собиралась уйти не попрощавшись?
– Записка возле кофеварки. Я думала, так будет лучше для нас обоих.
– Может, стоит попробовать еще раз? Можно отгородить наши тела во время сна магическим щитом, применять снотворное, – пытаюсь привести доводы, хотя мы все это давно проходили.
– Ты же сам понимаешь, что это лишь продлит агонии, но не устранит причину.
– Не устранит.
– Я не хочу, видеть, как ты страдаешь. Мне больно смотреть на тебя, я не могу тебя жалеть, иначе ты совсем раскиснешь. Я не хочу сдерживать слезы, глядя на тебя, я хочу счастья. Я готова вернуться, если ты выздоровеешь.
– Ты сама в это веришь?
Мария пожимает плечами. Я знаю, что никогда не избавлюсь от этого проклятья. Знаю, что она долго не останется одна. Шансов вернуть Марию, у меня нет. Возможно записка возле кофеварки, лучший вариант.
– Хочешь я сварю кофе на дорожку?
– Нет, – девушка поднимается с постели.
– Не пропадай из моей жизни насовсем. Хорошо?
– Хорошо.
Мария рада, что все так быстро закончилось. Видимо она боялась этого разговора. Зря, я уже привык, она третья женщина, бросающая меня. Во всех случаях причиной являются мои кошмары. Вероника перед уходом призналась, что мои эмоции передавались во сне ей. Не знаю, как такое возможно. Каждая следующая подруга могла продержаться со мной рядом все меньше и меньше, пропорционально моим кошмарам. Жаль, ведь я готов к браку, к нормальной семье, детям. То, что не успел когда-то, я готов сделать сейчас, только никто из женщин не может находиться со мной рядом достаточно долго для этого. Я понимаю, прощаю и отпускаю.
Шорох закрывшейся двери навсегда отрезает меня от Марии, от наших отношений длившихся год. Я знаю, что она никогда не вернется, я привык. Она знает, что я не потерплю жалости с ее стороны, а она не сможет делать вид, что все прекрасно. Уход Марии меня отрезвляет. О чем я размечтался? Счастье, семья, любимая женщина рядом? Все это было возможно до той операции, прежний я мог все это получить. Моя участь – непродолжительные связи без длительных отношений. Проститутки на худой конец, им нет дела до моего состояния. Я в их душу тоже лезть не собираюсь, вот он мой удел инвалида.
Шлепаю босыми ногами по полу в сторону кухни. Спать я уже не смогу. Мария тут ни при чем, я никогда не могу заснуть после очередного кошмара. Кофе меня взбодрит, только я не знаю, чем заняться до утра.
Возле кофеварки записка – «Прости, я больше так не могу». Нет ни имени, ни подписи. Если честно я впервые вижу подчерк Марии. Ровные буквы с красивыми хвостиками складываются в слова. Смысл фразы на испанском мне понятен, Мария испанка. Учитывая, сколько языков запихано в мою голову, другого ожидать не приходится. С приходом магии с языками вообще бардак, каждый говорит, как захочет. Давно могли бы придумать один общий язык, да никак договориться не могут. Были попытки, но как-то не прижилось. Всегда находятся люди, выступающие за чистоту языка, национальный суверенитет и прочее. Мне на это плевать.
Рука жмет кнопку, заставляя кофеварку ожить. Смотрю, как коричневые струи текут в чашку. Просто смотрю, мыслей нет. Есть опустошение в душе, словно из меня выдернули стержень. Нет, я не собираюсь плакать, я привык, но отчего так горько во рту? Даже кофе не приносит удовольствия и бодрости. Я полон адреналина после такого сна, но привычка к кофе никуда не исчезла.
Да, сегодня тот самый день, когда все произошло. Вечером у нас встреча с Димитаром и Алексом. Деньги позволяют мне оплатить портал на землю. Свой бесплатный лимит я давно потратил на прогулки с Марией. Здесь, на Ванларе заниматься нечем. Смотреть на отсталый в развитии мирок скучно. Существует запрет на вмешательство в жизнь аборигенов. Выводом местных жителей на высокий уровень жизни занимается специальный отдел. Чтобы процесс происходил безболезненно нужно несколько десятилетий. Нельзя неграмотному крестьянину дать в руки компьютер с магией. Все начинается с образования и дальше поэтапно. Технология обкатана в разных мирах, коих в протекторате Земли уже насчитывается двадцать восемь.
Да, сегодня вечером мы с парнями в очередной раз будем пить водку и вспоминать тот злополучный день. У нас нет определенного места, где мы будем встречаться. Обычно место подыскивает Алекс. До вечера мне еще предстоит отдежурить на складе. Чего тянуть раз не сплю?
– Ты чего тут делаешь? – удивляется не ожидавший увидеть меня так рано Иоши. – Еще два часа до твоей смены.
Я не торопился, специально медленно прошелся по территории базы. Хотя, тут идти-то совсем ничего.
– Не спится, могу тебя отпустить, без обязательств. Мне просто дома скучно.
– Да я могу до конца смены побыть, – глаза японца смотрят на меня недоверчиво.
– Верю, что можешь. Но я не прошу ничего взамен. Хочешь, дежурь, я рядом посижу до пересменки, поболтаем.
– Да чего тут двоим делать? – отходит Иоши.
– Так я и говорю, можешь свалить раньше времени.
– Странный ты Виктор, случилось чего?
– Мария ушла.
Иоши понимающе кивает и начинает собираться. Пересменка стандартна, сверка в магическом журнале, отчет о происшествиях, фиксация в компе и все. Через пару минут Иоши уходит, пожелав мне спокойного дежурства. Обычно оно таким и бывает.
За все годы мне только дважды попадались закладки. Суть проста, я должен проверить оружие, прежде чем принять на склад. Укладываю его в капсулу, где комп сканирует параметры на наличие непредвиденных заклинаний. Во время операций противник частенько всякой гадостью швыряется. Процедура проста, в самый раз для инвалида. Тут не нужен интерфейс, вывод на мой экран по завершению процедуры – куда проще. Судя по журналу в рейде две группы, это не много. За день, конечно, могут еще наотправлять, так это стандартная процедура. Еще неизвестно, когда они вернутся. Задания бывают разные и возврат тоже в разное время.
У стойки оружейного склада я как-то лучше себя чувствую, чем в пустой квартире. Хоть и пялюсь в такой же компьютер, ощущаю себя нужным армии, обществу. Дома все наоборот – брошенный женщиной, одинокий инвалид.
Время на посту проходит быстро. Не заметил, как пролетел час, а отряд Олсена вернулся с задания.
– Привет Виктор, – здоровается со мной командир. – Вроде не твоя смена, чего это ты тут?
– Да так, не спится.
– Бывает, – соглашается Олсен.
– Что-то вы чистенькие, легкий рейд?
– Да, ничего особенного. Потрепали слайсеров.
– Откуда они берутся? Давим, давим, а они все не переводятся, – говорю чистую правду.
– Зато у нас есть работа. Принимай что ли.
Принимать и проверять моя работа. Один за другим помещаю автоматы в камеру сканирования, что может быть проще. Пока руки выполняют привычные действия, в задумчивости смотрю перед собой. Холод пробегает по спине, от выхваченного глазами кадра. Я не успеваю понять, что меня испугало, но автомат уже в камере. Пока анализатор работает, разглядываю предыдущие стволы – вроде все в норме. Что же меня задело в этом? Дождавшись зеленого сигнала, беру автомат в руки. Так и есть, на нем непонятная метка. Она не магическая, ее не видит анализатор, зато вижу я. К сожалению, я не понимаю, что это и почему мне страшно. Непонятное пятно у ствола – что это?
– Слушай парень, – на мониторе его идентификатор, Людвиг Нейманц. – Я бы посоветовал тебе сменить автомат.
– Что с ним не так? – удивляется боец, видевший зеленый сигнал.
– Не знаю, – честно признаюсь, пожимая плечами. – Интуиция.