Буря Жнеца (ЛП)
Маэл направился к нему, протянул руку: – Я забираю Финнест…
– Нет.
Старшие уставились на Джагута. Тот снова улыбнулся: – Плата. С каждого из вас. Я забираю Финнест себе. Теперь мы в расчете. Гм, выглядите недовольными.
– Что ты намерен с ним делать? – воскликнул Маэл.
– Я еще не решил. Уверяю вас, это будет на редкость неприятно.
Килмандарос судорожно сжала кулаки: – Большое искушение – послать детей по твоему следу.
– Хорошо, что они заблудились.
Старшие промолчали. Готос ушел через разрыв; ему всегда нравилось хитро обманывать старых развалин с их грубой, звериной силой. Хотя это мимолетное удовольствие.
Лучший сорт.
***Вернувшись к разрыву, Килмандарос поняла, что по ту сторону кто-то стоит. Черный плащ, белые волосы. На обращенном к разрыву лице – выражение задумчивого спокойствия.
Он хотел пройти или поджидал ее? Старшая Богиня скривила губы: – Тебе не рады в Куральд Эмурланне.
Аномандарис Пурейк холодно глянул на чудовищное существо: – Ты думаешь, я замышляю захват трона?
– Ты не был бы первым.
Он отвернул лицо, глядя на проход. – Килмандарос, ты под осадой. Ходящий-По-Краю куда-то пропал. Предлагаю помощь.
– Тисте Анди, тебе трудно будет завоевать мое доверие.
– Какая несправедливость. В отличие от многих сородичей, я никогда не считал блага измены превосходящими ее цену. В Куральд Эмурланне воюют теперь не только Элайнты, но и драконы – Солтейкены.
– Где Оссерк? – воскликнула богиня. – Маэл сказал, что он…
– … хочет снова встать на моем пути? Оссерк вообразил, что я приму участие в убийстве Скабандари. Но зачем? Тебя с Маэлом вполне хватило. – Он хмыкнул. – Представляю Оссерка, кружащего неподалеку. Ищет меня. Идиот.
– Скабандари предал твоего брата. Ты не чувствуешь желания отмстить?
Аномандарис послал ей слабую улыбку. – Блага измены. Для Скабандари цена оказалась весьма высокой, не так ли? Что до Сильхаса… даже Азат не вечен. Я почти завидую обретенной им изоляции от всего, что принесут грядущие тысячелетия.
– Вот как. Не желаешь присоединиться к нему в соседнем кургане?
– Думаю, что нет.
– Тогда полагаю, что после освобождения Сильхас не склонен будет простить твое равнодушие.
– Похоже, тебя ждет сюрприз.
– Ты и твой род всегда удивляли меня, Аномандарис Пурейк.
– Знаю. Итак, богиня, мы договорились?
Она склонила голову набок: – Я намерена изгнать всех претендентов. Если Эмурланну суждено умереть, пусть сделает это сам.
– Иными словами, ты хочешь, чтобы Трон Тени остался незанятым.
– Да.
Он подумал и качнул головой: – Согласен.
– Не обманывай, Солтейкен.
– Не обману. Готова, Килмандарос?
– Они составят союзы. Они обрушатся на нас войной.
Аномандарис пожал плечами: – Мне уже давно нечем заняться.
Властители прошли врата и совместными усилиями закрыли их. В это королевство ведут и другие тропы. Тропы, не являющиеся ранами.
В Куральд Эмурланне они встали, оглядывая разрушенный мир. Решая, как его очищать.
***Овл’дан, в последние дни правления короля Дисканара
Преда Биветт, командующая гарнизоном Дрены, оказалась далеко от родных мест. Двадцать один день в фургоне во главе экспедиции из двухсот солдат армии Рваных Стягов, отряда легкой кавалерии Синей Розы и четырехсот людей из вспомогательных сил, в том числе штатских. Отдав приказ разбивать лагерь, она соскочила с лошади и прошла пятьдесят шагов до края обрыва.
Ветер молотом ударил в грудь, будто стремясь сбросить со скалы. Океан казался пейзажем кисти безумного живописца: зазубренные утесы, клубящаяся вода, над головами рваные тучи. Море было скорее белым, чем синим, оно покрылось пеной; волны с грохотом бились о берег, выбрасывая плюмажи брызг.
Да, поняла она, это именно то место. По костям пробежал морозец.
Рыбацкая лодка потерялась и попала в ужасный мальстрим здешней части океана, в места, которые добровольно не посещают даже самые крупные торговые корабли. Именно здесь годы назад был разломан на части город мекросов, утянувший за собой в пучину двадцать тысяч обитателей плавучего поселения.
Команда рыбаков выжила, сумев затащить пробитую лодку на тридцать шагов от линии рифов, на безопасное мелководье. Они потеряли улов, потеряли и развалившуюся посудину… но все четверо летерийцев спаслись, выбрались на сушу.
Чтобы найти… это.
Затянув ремешок шлема (иначе ветер сорвал бы его с головы), Преда Биветт продолжила тщательно изучать обломки, видневшиеся вдоль берега. Она стояла на мысе высотой в три человеческих роста; внизу был песчаный пляж, покрытый полосами сухих водорослей, вырванными с корнем деревьями, частями давно разбитого волнами Мекроса… И кое-чем еще. Совершенно неожиданным.
Боевые каноэ. Пригодные для путешествий по морю, длиной с кораллового кита, более широкие и высокие, чем ладьи Тисте Эдур. Не выброшенные на берег обломки – нет, они выглядят совсем целыми. Они вынесены за линию прилива; песок слежался, показывая, что появились корабли довольно давно – месяцы назад. А может, и годы.
Кто-то встал рядом. Купец из Дрены, подрядившийся снабжать экспедицию. Он был светлокожим блондином – волосы очень светлые, почти белоснежные. Ветер бил купцу в лицо, но он не сводил глаз с берега, поворачивая голову то на запад, то на восток. – У меня есть дар, – сказал он громко, чтобы перекричать шумный шквал.
Биветт промолчала. Купцы, без сомнения, мастера считать. Этот дар, что ли? Но она офицер летерийской Армии и способна оценить возможную вместимость каждого каноэ без всякой помощи. Сто, плюс – минус двадцать человек…
– Преда?
– Что?
Торговец отчаянно махнул рукой: – Эти каноэ… – Он показывал то на берег, то на море. – Там должно было быть… – Похоже, он не мог подобрать слов.
Но она всё понимала.
Да уж. Ряд за рядом вытащены на всеми забытый берег. Дрена, ближайший город королевства, находится в трех неделях пути к юго-западу. Прямо на юг – земля Овл’дана, где скотоводы гоняют по кругу громадные стада. Летер уже почти завоевал их. И никаких донесений о чужаках.
Так. Недавно сюда прибыл флот. Прибывшие высадились, взяли с собой вещи и, вероятно, пошли в глубь страны.
«Среди овлов должны были ходить слухи, новости. Мы услышали бы об этом».
Но никаких слухов не было. Чужаки просто… пропали.
Не может быть. Как такое возможно? Она снова оглядела ряды кораблей, в надежде, что упустила что-то важное и оно сейчас бросится в глаза, успокоит бешено стучащее сердце, согреет озябшие руки и ноги.
– Преда…
«Да. Сотня на каноэ. А перед нами… Четыре, пять рядов. Сколько всего – пять тысяч?»
Северный берег почти что от горизонта до горизонта стал кладбищем вытащенных из воды, брошенных каноэ. Они заполнили берег, словно бревна срубленного леса.
– Свыше полумиллиона, – заявил купец. – На мой взгляд. Преда, куда они делись, во имя Странника?
Женщина скривила губы: – Пни гнездо своих магов, Летур Аникт. Заставь их отрабатывать умопомрачительные оклады. Король должен знать. Каждую мелочь. Всё.
– Спешу, – ответил он.
А она потревожит отряд эмиссаров Цеды. Чем больше свидетелей, тем лучше. Без помощи лучших учеников Куру Кана она не сможет узнать, что же отпишет в столицу купец, не сможет отличить полуправду от прямой лжи. Вечная проблема с наемными снабженцами: у них есть личный интерес, преданность короне для типов вроде Летура Аникта, нового Фактора Дрены, всегда стоит на втором месте.
Она начала искать способ сойти на пляж. Биветт желала взглянуть на каноэ ближе, в особенности потому, что с кораблей сняты носы. Странное дело. Но такую тайну понять можно… а разбираясь в ней – забыть о тайнах более зловещих.