Во всем виноват дождь (СИ)

 Его горячие губы на моих губах. Его руки на моем теле. Я не знаю, что это было, но в тот момент его тонкие пальцы на пуговицах моей рубашки казались такими правильными. Шаг. Еще один. Кровать. Губы на моей груди, животе, еще ниже. Капля пота, скатывающаяся по моему виску.
 Господи.
 Плотно зажмурив веки, я лежал, сжимая покрывало в кулаках. Перед глазами мелькали яркие всполохи. Билл свернулся в комочек у меня под боком. Сколько мы так пролежали – не знаю. Коротко поцеловав меня в живот, Билл встал и пошел в ванную. Услышав шум воды, я поднялся и нехотя поплелся в сторону кухни…
 Я, как всегда, курил сидя на своем подоконнике, когда в кухню зашел Билл. Не глядя на меня, прошел к чайнику, заварил свой любимый вонючий чай.
 Так мы и сидели молча.
 Я – курил. Он – пил эту гадость.
 Никогда не думал, что этот запах станет таким родным для меня.
 Глава 8. Pov Bill. 
 Глава 8.
 Pov Bill.
 Я не видел Тома уже сутки. Он ушел до того, как я проснулся. И пришел, когда я уже спал. О том, что он вообще приходил, говорили только почти выветрившийся дым от его сигарет на кухне и влажное полотенце в ванной, пропитанное его запахом. Сегодня то же самое – просыпаюсь, а его нет. Вечером я обязательно дождусь его. Завтра прилетают родители, и думаю, это последний шанс нормально поговорить с ним.
 Вечер. Сижу с выключенным светом уже часа два. Шпион, мать твою!
 Открывается дверь. Тихо, крадучись, заходит в квартиру. Вздрагивает, когда видит меня.
 - Не спишь, - вздыхает.
 - Не сплю, - усмехаюсь в ответ.
 - Говорить будем, - обреченно.
 - Будем, - уверенно.
 - Ты меня хоть покормишь, перед разговором? – говорит таким тоном, как будто я его расстреливать собрался, а не разговаривать с ним.
 - Покормлю.
 Кивает и идет переодеваться, а у меня внутри все в узел завязывается, от нежности к этому идиоту. Ведь и сам мучается, и меня мучает. Оно ему надо, а? Главное, было бы из-за чего так убиваться. Я же ему нужен. Я вижу. И он мне нужен. Так в чем проблема?
 Вот сейчас покормлю его, и буду выяснять…
 Сидим за столом на кухне, друг напротив друга, прямо дебаты намечаются. Он пьет кофе. Я – чай. Ну что, приступим?
 - И чего ты от меня прячешься уже сутки?
 - Не знаю… - поднимает на меня взгляд. Глаза такие несчастные, что больше всего на свете хочется подойти к нему, погладить по голове и сказать, что все будет хорошо.
 - Том…
 - Билл, подожди. Дай я скажу, ладно? – останавливает меня. Ну, хорошо, раз хочешь – говори. Киваю, молча глядя на него. – Блять. Я не знаю, что сказать, - тихо смеется. – И так уже второй день, - продолжает, горестно вздыхая. – Ты мне все мысли перепутал. Жил себе, никого не трогал, мальчиками не интересовался, а тут ТЫ! И я не знаю, как мне все это воспринимать! Я ведь, правда, ни на одного парня так раньше не реагировал. Не скажу, что плохо отношусь к подобным вещам… да я, если честно, вообще раньше об этом не думал. И сейчас просто не знаю, что мне делать. Мне страшно, понимаешь? Я совершенно запутался. Единственное, что могу сказать, противно мне точно не было.
 Том пару минут смотрит на меня, я молчу, потом глубоко вздыхает и кладет голову на стол, закрывая ее руками.
 - Том, послушай, теперь моя очередь говорить, ладно?
 - Мгм, - мычит, не поднимая головы.
 - Я – би. У меня были парни, хотя, девушки мне тоже нравятся. Но мне никто никогда не нравился так, как нравишься ты. И меня это тоже немного пугает. Ты сказал, что тебе понравилось… тебе ведь понравилось, я правильно понял? – что-то похожее на кивок и согласное хмыканье, голову все так же не поднимает. – Тогда, может, попробуем? Просто не отталкивай меня вот и все. Не убегай от меня, Том, все, о чем я прошу, дай мне немного времени, и…
 - Какое «немного времени», Билл? – поднимает, наконец, голову со стола. Взгляд печальный и очень уставший. - Нет у нас этого самого времени. Завтра твои родители приедут, и все. Что будет, когда выйдешь отсюда? – говорит так, как будто я из тюрьмы освобождаюсь. – Подумай? Ты вернешься к своим друзьям, привычной жизни… как во все это впишусь я? У меня ведь времени свободного совсем нет. Сам знаешь. И я понятия не имею, когда это все закончится. Мне учиться еще целый год. Оно тебе надо? Мы ведь даже видеться практически не сможем. Это сейчас тебе деваться некуда. Ты рядом. Ты мне благодарен, я все понимаю…
 - Так. Стоп, - резко прерываю его. – Это ты сейчас хочешь сказать, что я с тобой так расплачиваюсь, что ли?
 Только посмей подтвердить, и я кину в тебя эту кружку. Прямо в голову.
 - Черт, Билл, да нет же! Просто…
 - Все, Том, хватит, а то мы сейчас поссоримся. А этого я точно не хочу. Я тебе сейчас ничего доказать не смогу, - говорю спокойно, злость прошла, осталась только усталость. – Давай так. Я хочу быть с тобой. Я тебе это сказал. Ты меня услышал. Что ТЫ будешь делать дальше, решать только тебе. Я же попробую. Попробую доказать тебе, что мы можем быть вместе. А сейчас, пошли спать? Завтра, действительно, приезжают родители, вставать рано, день будет трудный. Мне, может, даже в полицию идти придется. Пошли, а?
 Том давно уснул, он всегда засыпает сразу, как только ложится, все-таки он очень сильно устает, а я не мог. Все лежал и думал… нет, Том, тебе от меня не избавиться. Я тебя не отпущу. Что хочешь, делай, не отпущу, и все.
 Уснул я, только под утро…
 Девять часов. Пора вставать. Спать очень хочется, но ничего не поделаешь, через несколько часов приезжают родители. Хорошо хоть, я номер их рейса помню. Тому опять пришлось отпрашиваться из-за меня с работы. И в университет он не пошел. Сказал, что одного меня он никуда не отпустит. Я рад. Одному как-то страшно.