Взаимный интерес

Десять блаженных дней. Десять дней, на протяжении которых Лив и Грегори только и делали, что любили и все ближе узнавали друг друга. Два любящих сердца бились в унисон.
Едва не задыхаясь от нежности, Грегори привлек жену к себе и крепко прижал к груди, целуя со всей глубиной долго сдерживаемой страсти. Когда Лив вырвалась, чтобы хоть на миг глотнуть воздуха, глаза ее уже подернулись той аметистовой поволокой, что яснее любых слов выдавала охватившее ее желание.
Припав к груди Грегори, Лив зачарованно гладила его обнаженные плечи. Волосы ее чуть выгорели на солнце и растрепались, особенно после того как он ласково взъерошил их.
— Мы ведь пока еще не хотим ужинать, правда? — В голосе ее звучало лукавое приглашение.
На Лив не было ничего, кроме рубашки Грегори и узеньких трусиков от бикини. Тело ее уже налилось томной негой, и, привстав на цыпочки в сочной зеленой траве, она прильнула к мужу.
— Какой ужин? — принял вызов Грегори. В глазах его сверкнул опасный огонек. — Да, милая женушка?
А милая женушка была уже слишком возбуждена, чтобы отвечать. Она с тихим стоном закинула руки ему за шею и тихонько покусывала загорелые плечи. Подхватив ее на руки, Грегори торопливо зашагал к дому. Но едва он переступил порог, в эту идиллию грубо ворвалась пронзительная телефонная трель.
— Наверное., наверное, лучше взять трубку тебе, — запинающимся голосом пролепетала Лив, когда Грегори аккуратно поставил ее на ноги. — Это скорее всего кто-нибудь ищет твоего друга.
— А может, ну его? — поддразнил Грегори, но Лив замотала головой. — Ладно, коли ты настаиваешь… Только смотри не забудь, какие у нас планы. Не передумаешь?
— Ни за что! — Лив прижала палец к его губам. — Давай сними трубку, а то телефон того и гляди треснет. Если это мама, позови, я буду рядом.
Она пошла в кухню, не волнуясь, что рубашка совсем расстегнулась и едва не спадает с плеч. В жизни Лив не была еще так счастлива!
Вынув из холодильника пакет апельсинового сока, она налила в стакан и с жадностью отпила прохладного напитка. Не стоит далеко уходить, подумала она. Вдруг это и вправду мама. За последние десять дней Лив только раз разговаривала с Барбарой — сразу по приезде. Заверила, что они с Грегори добрались до места живыми и невредимыми, и ничего не случилось, и грузовик не развалился по дороге, и вообще все в порядке, а дом и сад — просто прелесть.
Кстати, надо будет уговорить мужа сменить старый грузовик на что-нибудь понадежнее. Впрочем, с этим можно и подождать. Уже потом, когда они приедут в Лондон, в ее крохотную квартирку, настанет пора обсудить, как Грегори использовать деньги, которые она ему заплатила. Захочет продолжить свой бизнес — пожалуйста, она возражать не станет. Только надо убедить его взяться за дело как следует — вести учетные книги, позаботиться о страховке и все такое прочее. Но и это пока подождет.
До окончания двухнедельного срока осталось всего четыре дня. И Лив твердо решила провести их как можно лучше, а не приставать к мужу со всякими глупостями вроде того, чем он намерен заниматься и как им строить свою жизнь, когда у них в обозримом будущем появится ребенок, которого оба они так хотят.
Когда Грегори вошел в кухню, Лив сразу догадалась — что-то не так.
— Я так понимаю, это оказалась не мама, — заметила Лив как можно небрежнее, споласкивая стакан. — Сока хочешь?
Грегори покачал головой, но кто звонил, не сказал.
— Пожалуй, сейчас мне лучше выпить чего-нибудь покрепче. — Он достал из холодильника белое вино. — Плеснуть и тебе?
Лив следила, как длинные ловкие пальцы Грегори нервно снимают фольгу с бутылки, возятся с пробкой. Да, что-то неладно. Едва ли столь простая задача могла бы заставить его так хмуриться.
— Что-то случилось? — осмелилась спросить она. Казалось, Грегори вдруг отдалился от нее, стал чужим и незнакомым. — Поделись со мной.
Все дело было в звонке. Может, это хозяин дома, пресловутый друг детства, сказал, что собирается приехать, и попросил Грегори освободить дом? Поэтому ее милый расстроился?
— Да нет, ничего страшного.
Если не считать того, что Кэтлин чертовски неудачно выбрала время. Грегори решительно задвинул мысли об этом звонке на задний план. Жаль, нельзя было совсем про него забыть. Ну а пока времени осталось и так мало, надо все его посвятить Лив.
— Сама подумай, ну что может случиться? — риторически провозгласил он, разливая вино по высоким бокалам.
Она еще не знает, но это их последний вечер в здешнем раю. Так пусть же он станет поистине сказочным. Реальный мир — мир крупных сделок, переговоров, заокеанских встреч, работы с многочисленным персоналом — вот-вот обрушится на них всей своей тяжестью. Ладно, завтра он все расскажет Лив. А сегодня весь вечер, вся ночь принадлежат только им одним.
Он подарил жене медленную, манящую улыбку, от которой у нее всякий раз подгибались колени.
— Если мне не изменяет память, миссис Стоун, мы с вами назначили свидание в постели.
И маленькое происшествие на время было забыто.
Позже, гораздо позже Лив сонно пошевелилась в объятиях Грегори. Он ласково поглаживал ее волосы. Возможно, он мог вообще обходиться без сна, а она нет. Их любовь достигла новых высот страсти, накала, напряженности. Она изматывала, лишала сил, но поднимала на вершину блаженства.
— Сколько времени?
— Спящая красавица наконец проснулась? — Пальцы Грегори скользнули по ее щеке и коснулись губ. — Скоро рассвет. Сегодня мы уезжаем в Лондон.
Лив повернула голову, чтобы взглянуть на мужа. В предрассветных сумерках лицо его казалось печальным.
— А я думала, у нас еще три дня в запасе, — огорчилась она.
Она-то строила столько планов на оставшиеся дни — пикник на берегу уединенного озерца в лесу средь холмов, купание, а потом… Как было бы здорово предаться страсти прямо там, на берегу…
— Боюсь, любимая, ничего не выйдет. — Грегори приподнялся на подушках и закинул руки за голову. — Тебе еще надо повидаться с адвокатом, чтобы уладить все насчет наследства. Время-то не стоит на месте. А мне нужно на одну деловую встречу.
Неужели с этой встречей нельзя было немного подождать? Опершись на локоть, Лив внимательно вгляделась в лицо любимого. Глаза его были закрыты. Он не обманывал ее — она по голосу слышала, до чего же ему не хочется уезжать, не хочется нарушать эту сельскую идиллию.
— А что за дело?
Может, он пытается что-нибудь предпринять, чтобы обеспечить их будущее? Возобновил контакт с какими-нибудь старыми университетскими знакомыми? Или встреча — лишь предлог?
Пожалуй, последняя догадка была ближе всего к истине. Во всяком случае, именно так решила Лив, когда Грегори отделался уклончивым ответом:
— Потом скажу, когда все улажу.
Конечно, думал он, можно было бы рассказать и сейчас. Только вот с чего начать? Позабавит ли ее вся эта история? Поймет ли Лив, отчего он скрыл от нее, кто он такой на самом деле? Или решит, что все это — гнусный обман от начала и до конца? Не перестанет ли доверять ему?
Все эти вопросы одолевали Грегори, но Лив заставила позабыть о них. Обняв любимого, она уютно устроилась, положив голову ему на плечо.
— Тут в миллион раз лучше, чем у меня в постели. Но по правде-то говоря, пока мы вместе, все остальное мне безразлично.
Теперь она не сомневалась: звонил друг Грегори, просил уехать. За дни, проведенные вместе, Лив успела уже узнать и оценить врожденное чувство собственного достоинства мужа и понимала, как огорчен он тем, что вынужден лишить их последних дней медового месяца. Но Грегори был не в том положении, чтобы спорить.
Бедняга, наверное, чувствует себя бесконечно униженным. Просто невыносимо! Когда-нибудь, уверенно подумала Лив, Грегори еще докажет всему миру, на что способен. Она нашла губами сосок на груди мужа и игриво потянула за него. Пальцы скользнули по стальным мышцам живота вниз, к бедрам. Со сдавленным стоном Грегори повернулся к жене и притянул ее к себе.