Комнаты сексуальных тайн

— Было групповое изнасилование, — тихо сказала она.
— Да ну?
— Это случилось несколько лет назад. Я была на пляже…
— Это когда ты жила в Южной Калифорнии?
— Да. Я была на пляже, где ко мне подкатил какой-то байкер. Он был сексуальный в своем роде, этакая горилла. Гора мускулов, покрытая татуировками. Было темно, и мы пошли в дюны, где он трахнул меня. Но это было только начало. Его дружки-байкеры шли за нами в темноте. Должно быть, их было около десятка. Я пыталась сбежать — большинство из них ужасно воняли и были жирными. Но они только ржали, окружив меня и хватая за разные места. Потом они повалили меня на землю и оттрахали.
— Они тебя изнасиловали?
— Да, — ответила она. — Они взяли меня силой.
— Но мне казалось, тебе это нравится.
— Тогда я и поняла, что мне это нравится, — мрачно отозвалась она. — Я наслаждалась их силой, хотя они были грязные и вонючие. Тот факт, что я нахожу их отвратительными, заводил меня несказанно. Я поняла, что кричу: «Изнасилуй меня, парень!», когда они приступили к делу. Я скверная девчонка, Алекс. Ты это знаешь. Гадкая девчонка, потому что у меня крышу снесло от того, что должно было бы причинить жуткую психологическую травму. Да, это было несладко — осознать, что я еще дряннее, чем себе представляла. Мне хотелось, чтобы они насиловали меня вечно. Но они оставили меня на песке, полуголую. Было около трех часов утра. Я кое-как прикрывалась остатками одежды, но все равно была почти голой, должно быть, я была похожа на пугало. Меня заметили два студента, которые пили пиво, и спросили, все ли со мной в порядке. Они сказали, что отвезут меня домой. Эти два студента посадили меня в машину, припарковались в укромном месте и тоже изнасиловали меня. «Похоже, тебе это понравилось», — сказали они, и я ответила: «Да, понравилось. Вы тоже можете мной попользоваться». Они крепко отодрали меня, Алекс.
Я был потрясен.
— Алекс, — проговорила она. — Да у тебя стоит…
— Да.
— Я знала, что мой рассказ возбудит тебя.
— Ах ты, маленькая шлюха…
— Все верно. Я шлюха. — Она встала. — Ты не хочешь изнасиловать меня, Алекс?
Я сгреб ее в охапку, схватил за волосы, втащил в спальню и толкнул на кровать.
— Давай, давай, — шептала она, — иди сюда и возьми меня… Изнасилуй меня…
Она притворилась, что борется со мной, отталкивает меня, но это была всего лишь часть игры.
— Засунь мне в жопу, — попросила она. — Трахни меня в задницу, Алекс!
Я не собирался выполнять ее просьбу. Я засунул ей в пизду — отодрал ее, как мог, — и кончил.
— Расскажи мне еще что-нибудь, — попросил я минутой позже.
— Был еще один случай, не так давно, прямо тут, в кампусе.
— Расскажи.
— Я пошла на вечеринку в мужское общежитие и приняла участие в спектакле.
— В спектакле?
— Ну да. В групповухе, — ответила она.
— Я слышал, такое часто случается на подобного рода вечеринках.
— Так и произошло в тот раз. Я хотела попробовать.
— Погоди. Ты что — пошла на вечеринку, чтобы позволить всем этим парням тебя отодрать?
— Ну да, — проговорила она. — Это была идея Гордона.
— А, старый Горди…
— Это был приказ.
— И ты подчинилась своему хозяину.
— Я всегда так делаю. Он сказал: «Иди на вечеринку, я хочу, чтобы тебя там изнасиловали». И я пошла.
— Но это было изнасилование? — спросил я. — Или…
— Что-то между изнасилованием и «или», — улыбнулась она. — Сначала я потрахалась с тремя парнями, и они спросили меня, не удовлетворю ли я всех, кто находится в доме. Я сыграла ломаку и сказала: «Ой, ну не знаю… Дайте мне выпить, и я подумаю». Естественно, они подмешали мне наркоты — такой, чтобы я расслабилась. Этого я и ожидала от них. Им, конечно, необязательно было это делать — я и так уже была готова перетрахать всех парней в доме — но меня разбирало любопытство насчет этой наркоты.
— И что было дальше?
— А дальше я просто улетела. Мое тело превратилось в податливое желе. Они затащили меня в самую большую комнату, где собрались все парни. Они начали орать: «Шоу! Шоу! Шоу!» И они оттрахали меня. Или изнасиловали. Я думаю, что это скорее я их изнасиловала, потому что это было мое шоу, именно этого я и хотела, они думали, что принуждают меня делать то, чего я не хочу, но на самом деле я этого хотела. Они выстроились в очередь, чтобы поиметь меня. Очередь выходила из дверей и спускалась в холл.
— Сколько их было?
— Много, — ответила она. — Может, сорок, может, больше… Они продержали меня там весь следующий день.
— И тебе это нравилось.
— Послушай, — сказала она. — Я бы не делала этого, если бы мне это не нравилось.
— Ты учишься, — сказал я ей в темноте, — но я ни разу не видел ничего из написанного тобой.
— А почему ты решил, что я пишу?
— Но тогда зачем ты здесь?
— Чтобы меня трахали.
— Ну, а кроме этого?
— Гордон — писатель, — сказала она. — И ты тоже.
— А Данни Кинг?
— Может быть, однажды Данни Кинг будет писать стихи. Она подумывает об этом.
Она осталась у меня на всю ночь.
— Слушай, — сказала она. — Скоро Марди Гра. Гордона не будет в городе.
— Будет.
— Он собирался в Нью-Йорк. Дела.
— Я не знал.
— Будешь моим парнем на Марди Гра? — спросила она.
Я поцеловал ее в лоб и ответил:
— Ты будешь моей девушкой.
  
19
 
Я сидел в кабинете и чувствовал себя полным идиотом. Внезапно на меня накатило, а вокруг, как назло, не было ни Данни, ни какой-либо девицы, чтобы удовлетворить мою потребность, поэтому мне пришлось взять дело в свои руки. Я обнаружил, что думаю о Веронике — симпатичной француженке из моего прошлого, когда я учился в колледже, полный благих стремлений и излишков протеина.
Веронике было девятнадцать лет, она была очень изящной, с маленьким носиком и густыми черными волосами. Как только я ее увидел в первый раз, я понял, что она должна быть моей. Я знал, что в один прекрасный день я засуну свой член глубоко в ее маленькую парижскую «киску». Она говорила, что ее дома ждет парень — она его не любит, но обещала быть ему верной. Я не верил ей. В течение двух семестров я пытался уломать ее. «Я хочу, чтобы мы были просто друзьями», — говорила она. И мы так и оставались лучшими друзьями. Это было чертовски больно. Я никогда не думал, что это может быть так больно.
За две недели до конца учебного года, когда она собиралась вернуться домой, она сообщила мне, что будет скучать по мне и хочет лечь спать в моей постели. «Но никакого секса, — добавила она. — Просто обними меня».
— Я хочу заняться с тобой любовью, — сказал я ей, когда мы легли.
— Я знаю, — отозвалась она.
Это было чудесно, как я и представлял себе. Мы трахались на протяжении этих двух недель, используя каждую возможность это сделать.
— Мы должны были бы заниматься этим все время, — сказала она мне.
— Это ты мне говоришь?
— Какая же я дура, — проговорила она. — Я так люблю твою… мужественность.
— Чего?
— Твой член, — пояснила она. — Я не могу им насытиться.
Когда она улетела во Францию, я начал думать о самоубийстве. Но вместо этого решил поехать к ней. Я послал ей письмо: «Прилетаю в Париж в конце июля. Деньги у меня есть».
От нее пришел ответ: «Не приезжай. Я решила выйти замуж за Акселя. Так будет лучше, мой сладкий американский дружочек».
Я не мог в это поверить — меня кинула девушка, в которую я успел влюбиться. Я мастурбировал тогда, вспоминая ее тело, лицо и «киску», ощущения при прикосновении к ее заднице — и это лишь доказывало мне этот грустный факт.
  
20
 
Гордон,
Хотя вы и просили меня прислать это письмо факсом, но я все же вложил его в почтовый конверт и выслал его на адрес того замечательного отеля на Манхэттене, где вы остановились. Просто мне кажется, что персонал с удовольствием сует свой нос во все срочные сообщения, которые приходят на факс, и кое-кто даже снимает копии и распространяет их среди горничных и официанток.