Чиновник для особых поручений

— Я не бомбист, Станислав. Я не убиваю людей. И я не верю, что таким путём можно чего-то достичь. Чего-то путного, я имею в виду, — усмехнулся он, совершенно, по-сталински. — Я тебе прямо ответил? Как горец. А теперь ты мне скажи прямо, как сибиряк.
Он опять прошёлся по комнате и, подойдя, уткнул палец ему в грудь.
— Что сделал лично ты?
— В каком смысле? — приподнял бровь опер.
— Ты сказал, что самодержавие себя изжило, так?
— Так, — кивнул Стас.
— Что сделал лично ты, чтобы это исправить?
«Ого, — подумал опер. — Так, того и гляди, не я его вербану, а он меня заагентурит. Вот, блин, дядя Джо, с тобой хрен расслабишься. Я ещё таких, пожалуй, что, и не встречал».
Вопрос, прямо скажем, застал его врасплох. Скрывая лёгкое замешательство, он взял со стола папиросу и, прикурив, потянулся открыть форточку. Сосо с улыбкой наблюдал за всеми этими манипуляциями.
— Я ничего не делал, — выпустив дым, пожал он плечами. — Помогать тем, кто стреляет чиновников, я считаю делом бессмысленным и, главное, недостойным. Убили одного — поставят другого, только и всего. Возможно, ещё худшего. Или творчество господина Маркса рабочим объяснять? Увольте.
— А чем тебя лично не устраивает господин Маркс?
— Меня? — удивился Стас. — Я-то тут при чём? Ко мне-то этот господин, точно, никаким боком.
— Как же, ты полагаешь, нужно переустроить общество? — серьёзно спросил Сосо. Если ты об этом думал.
— Есть у меня одна идея, — простецки почесал в затылке опер. — Но мне без толковых помощников не обойтись.
— Интересно, — оппонент сел на стул верхом и пристально посмотрел на Стаса. — А можно поподробнее? Если, конечно, это не секрет.
— Хочешь — слушай, — он оседлал стул, стоящий напротив.
Они встретились на той аллее, где пару дней назад «разрабатывали» Сосо — жандарм Всеволод, сыщик Володя и мент конца XX века.
— Как подопечный? — поинтересовался после приветствия, Володя.
— Нормально, — отозвался Стас, усаживаясь на скамейку. — А что, Полина не доложила? Ай-яй-яй! Ты пожури её, так же нельзя с куратором.
— Станислав, что тебе в голову приходит! — возмутился сыщик.
Опер улыбнулся.
Полину, с которой, в настоящее время, остался Сосо, «сосватал» ему именно Коренев. Незаконнорожденная дочь графа ***, она до семнадцати лет росла в далеко не бедной семье, то есть до тех пор, пока не проявила себя, как талантливая мошенница. Мать и куча тёток пришли в ужас, вся родня (тоже далёкая от нищеты) кинулись «заминать» историю, будучи свято уверенными, что «девочку оклеветали».
— Понимаешь, Станислав, здесь дело не криминальных наклонностях, — рассказывал сыщик. — Душно ей в этом мирке. Натура у неё яркая, талантливая, а где её применить? Начиталась романов, вот и давай чудесить.
Вторая подставная «сестричка», Галина, та и вовсе, несмотря на юные годы, была проституткой со стажем. А куда прикажете податься молодой умной девахе с пятью классами гимназии после смерти отца, бывшего, при жизни, мелким чиновником? Если раньше семья ещё сводила кое-как концы с концами, отец умудрялся как-то платить за гимназию, то после его кончины мать «запила горькую». Перед Галиной с двумя сестрёнками встал вопрос о выживании. И она, будучи человеком решительным, пошла на панель.
Вот уж, воистину, не знаешь — где найдёшь, где потеряешь. Стас её попросту «снял» в соответствующем заведении. И нет в этом ничего такого — организм своего требует. А тут, в отличие от СССР, секс был. Не считалось это в обществе чем-то зазорным. Для одинокого мужчины, во всяком случае. Или женатого, но не имеющего возможности получить «по потребности» от собственной супруги. И где, спрашивается, ещё можно ознакомить подрастающего отпрыска с реалиями интимных отношений? А там их мягко и ненавязчиво просветят. Но эти познания не выпячивались, как в его время. Ими владели, и только.
Стас никогда не относился к женщинам потребительски. Да, и переспать, если честно, мог не с каждой. Дуры приводили его в уныние, плавно перетекающее в импотенцию. Интересно было соблазнять женщин ярких, умных, зная, что успех не гарантирован, но результат того стоил.
Встретившись с Галиной, он неосознанно почувствовал в ней именно такую натуру. И, соответственно, сделал всё, чтобы выйти за рамки «обычного» клиента. А потом, поняв, что ремесло выбрано не по склонности, а по необходимости, ненавязчиво перешёл к целенаправленной вербовке.
— Ещё лет пять и ты станешь невостребованной, если, ещё раньше дурную болезнь не подхватишь, — откровенно сказал он. — А тебе ещё сестрёнок поднимать нужно. У нас, конечно, работа не скучная. Может, и лечь под кого придётся для пользы дела. Но ты же человек умный, разницу понимаешь — или России служить за нормальные деньги, или мужиков тешить за гроши?
В результате «группа „Зет“», как он в шутку называл свою «гвардию», украсилась ещё одной дамой.
В силу бывшей своей профессии Галина смотрела на мужчин без романтического флёра в глазах. Что и не удивительно, учитывая шестилетний стаж на панели, это в её-то двадцать два! А на Сосо она, явно, стала поглядывать с интересом, а это уже, само по себе, о многом говорило.
Стас даже почувствовал лёгкий укол ревности. Притом, что Галина относилась к нему очень душевно, от дальнейшей близости с ним она мягко уклонилась. Да, не прост Сосо, совсем не прост. Десять раз подумаешь, прежде чем связаться с такой одарённой натурой.
Сейчас она, одетая бонной, выгуливала свою младшую сестрёнку, наблюдая за ними со стороны. Никакого конкретного задания он перед ней не ставил, просто сказал: — Галя, вы девушка умная, просто понаблюдайте за нами со стороны, а потом со мной впечатлениями поделитесь. У женщин интуиция развита лучше, чем у нас, может, вы то заметите, что я пропущу.
— Будут какие-нибудь задания, Станислав? — напомнил о себе Всеволод.
— Да, будут, — очнулся Стас от своих мыслей. — Нужен хороший горный инженер. Желательно, такой, которому можно доверять. Ну, насколько вообще можно доверять человеку.
— У меня таких нет, — с сожалением отозвался Володя. — А у тебя, Сева?
Ишь, ты, Сева. Сошлись, стало быть, характерами. Опер, честно говоря, опасался, что представители столь разных служб будут испытывать затруднения в общении. Впрочем, чему удивляться? Что сыщик, что жандарм просто обязаны уметь контактировать с самыми разными людьми.
— Кажется, есть один, — сдержанно кивнул тот. — Помнишь, Володя, того студента-жидёнка, которого я допрашивал, когда ты зашёл?
— А, вспомнил! Точно, у него же молоточки на форме были, а за что ты его?
— Да там курьёзу больше, чем преступления, — скупо улыбнулся Всеволод. — Он рабочим вздумал кружок политической грамотности организовать. Да, перемудрил немного. Его какой-то умник спросил — а какого вероисповедания Маркс?
— Так, он же сатанист, вроде, — ухмыльнулся Стас.
— Вот этот умник им прямо так и брякнул, — засмеялся Всеволод, — побили его рабочие. Спасибо городовому, отобрал, да к нам доставил.
— Ну, а вы эту душу безгрешную, ясное дело, вербанули на счёт «раз».
— А куда его было девать? — пожал плечами жандарм. — Хоть какая-то польза.
— Ну, да, — кивнул опер. — Вы его на допрос пригласите, а я рядышком посижу.
Так Стас нашёл горного инженера для задуманной экспедиции. Александр, так звали студента, происходил из семьи довольно известного ювелира. Старый Аарон неодобрительно отнёсся к затее сына стать горным инженером. Однако, будучи человеком рассудительным, в конце концов, сказал: — Ладно, Исраэль, если не хочешь гранить алмазы, как твой папа, копай их из земли. Мне, таки, будет, что гранить.
Разговаривая с ним, опер быстро понял, что имеет дело с чистейшим идеалистом. Такие индивидуумы, при умелом обращении, могут стать и честнейшими специалистами, и с бомбой на царя пойти — смотря по тому, в чьи руки попадут. Вот и сейчас, глядя в его глаза, Стас строил схему разговора, чтобы «зацепить» этого парня наверняка.