Целуй и беги (ЛП)

— Оу?
— Дело в том, — слегка смущенная Ледибаг мило улыбнулась и шагнула ближе, — что ты так и не поблагодарил меня за то, что я спасла тебя и твоего отца.
Адриан видел, к чему она ведет. Ведь именно он придумал этот повод, чтобы навестить Маринетт. Он знал, чем это закончится. Его подозрения насчет того, кем она была на самом деле, крепли с каждой секундой, он почувствовал, как к нему вернулась частичка уверенности Кота Нуара, и улыбнулся.
— Да, не поблагодарил, — спокойно согласился он, — пожалуй, мне стоит немедленно это исправить.
Ледибаг шагнула еще ближе, он встретил ее взгляд, горевший стальной решимостью. Такой же решимостью горели глаза Маринетт, когда она ворвалась в мужскую раздевалку и приперла его к стенке.
— Правильное решение, — твердо сказала она и вцепилась в воротник его рубашки. Потом притянула ближе и повергла Адриана уже привычным неистовым и напористым поцелуем. Ее губы, напротив, были очень нежными, он почувствовал их сладкий вкус, когда она уверенно углубила поцелуй.
Но в этот раз Адриан не собирался оставлять все ей на откуп, он сразу же вывернулся из захвата, обнял ее нежное лицо ладонями и принялся целовать ее так же настойчиво и сосредоточенно, как прежде его целовала она. Игриво прикусил в ответ ее нижнюю губу, пососал, снова ощущая ту самую чудесную сладость, и поймал ее стон. Она медленно отпустила воротник и обняла Адриана за шею, перебирая пальцами, затянутыми в перчатки, пряди волос на его затылке. Адриан в ответ огладил ее нежные щеки, шею, плечи и, сомкнув руки на талии, притянул Ледибаг ближе.
Они целовались и целовались, и целовались, до тех пор, пока у Адриана не запекли легкие от недостатка воздуха — только тогда он нехотя отстранился.
Ледибаг судорожно вздохнула, глотая воздух. Ноги дрожали, и она легонько привалилась к Адриану. Он обнял ее, жадно вдыхая цветочный аромат ее волос.
Теперь он знал. Больше не было никаких сомнений, их просто не могло быть, все было так очевидно — он знал!!!
Он задыхался, просто не мог дышать. Зарылся носом в ее волосы и попытался разом вдохнуть столько воздуха, сколько смог, пьяный пониманием, что обнимает девушку, которую любит больше всего на свете. Отстранился, чтобы взглянуть ей в глаза, стыдливо обдавая неровным дыханием ее нежную кожу, покрытую румянцем.
— Маринетт, — почти беззвучно прошелестел он.
Она гордо вскинула подбородок и вызывающе встретила его взгляд.
— Кот Нуар, — парировала она. И эта невозмутимость — после всех поцелуев, после того, как ее секрет был раскрыт, — была настолько в стиле его Леди! В ней не было ничего от привычной ему Маринетт. При мысли об этом Адриан не мог удержать Нуара, а тот явно собирался переквалифицироваться в Чешира.
Он знал, кто она. Она знала, кем он был. И они все равно обнимали друг друга и целовались!
— Моя Леди, — он поймал ее руку и прижался поцелуем к ладони, — вы потрясли меня своим умом и сообразительностью.
Она покраснела:
— Я… эм… а… недавно догадалась, — неразборчиво пролепетала она, — кхе… из-за того, что случилось.
И Адриан правда, правда, правда не смог сдержать улыбку. Если что он и понял за эти несколько дней — ему безумно нравится видеть Маринетт такой растерянной.
— Мои поцелуи были так хороши, — промурлыкал он, — что ты бы узнала их из тысячи, Принцесса?
— Нет! — рявкнула Ледибаг и вспыхнула, став такой же насыщенно красной, как и ее костюм. — То есть, да! — поправилась она, — Нет! — выкрикнула она снова, быстро замотала головой, — Я не это имела в виду! Мама сказала, что, скорее всего вы — один и тот же человек, потому что никто не целуется одинаково, но ты сам себя сдал.
Он заморгал, пытаясь вспомнить, что же он сказал такого, что могло его выдать. А Ледибаг, не в восторге от своей откровенности, внезапно решила, что намного интереснее изучать собственные пальцы или смотреть куда угодно, кроме самого Адриана.
И это было так похоже на Маринетт, так чертовски мило!
Он сомневался, что, глядя на такое очаровательное зрелище, сможет связать хотя бы пару фраз.
— Я бы с удовольствием посмотрел этот ваш фестиваль абсурда и дальше, — сухо сказал Плагг, выбравшись из-под рубашки Адриана, — но может, ты все же отпустишь Тикки, чтобы я мог с ней поболтать?
Когда Ледибаг заметила Плагга, ее глаза потрясенно расширились:
— Оу! — тихо удивилась она.
— Маринетт, это Плагг, — представил их друг другу Адриан, — Плагг, это Маринетт.
— В курсе, — закатил глаза Плагг, — я же был рядом с тех самых пор, как вы впервые встретились. — Он подлетел к Ледибаг и приветственно кивнул. — Рад знакомству во плоти, — он ухмыльнулся, — Принцесса.
Ледибаг приветливо улыбнулась в ответ:
— Взаимно.
А потом она сбросила трансформацию, и когда место Ледибаг заняла Маринетт, из ее сережек вылетело странное маленькое красное создание.
— Плагг!
— Тикки!
Адриан невольно перевел взгляд на Плагга, кружившего в танце красное насекомообразное существо (тот называл ее «Тикки»). Это было странно и, в то же время, прекрасно и удивительно — их безмолвный разговор, состоявший из пары движений и пристальных взглядов. Именно тогда Адриан вспомнил фразу, вчера с таким пренебрежением брошенную Плаггом: «Квами не целуются. Мы выше этого — божества ведь, и все такое». Это был их способ — способ Плагга и Тикки — показать свою привязанность? Если да, что же они сказали друг другу? Неужели это происходило каждый раз, когда трансформация была активна, и они с Маринетт никогда не замечали? Или сегодня они увиделись впервые за Бог знает сколько лет? И что та…
На этом размышления Адриана оборвались, потому что Маринетт чувствительно пихнула его в плечо.
— Ой! — вскрикнул он, накрыв больное место рукой. — За что?! — возмутился он и потер руку.
— Сам знаешь, за что! — прошипела Маринетт, ярко покраснев от смущения, — из-за твоего поцелуя у меня в школе были проблемы!
Адриан не смог сдержать ухмылку, тут же вспомнив, как румяную, растерянную Маринетт ругали за пятнадцатиминутное опоздание на урок. После того поцелуя ей понадобилось целых пятнадцать минут, чтобы очухаться и добраться до класса, и даже тогда она все равно не могла внятно разговаривать.
От такого у любого парня бы моментально раздулось самомнение.
Маринетт нахмурилась и попыталась снова его стукнуть — слишком уж самодовольным он выглядел, но Адриан задействовал свои Нуаровские рефлексы, поймал ее ладонь и прижался к пальцам в нежном поцелуе. Ее гнев тут же сменился смущенной робостью.
— Давай начистоту, моя Леди, — предложил Адриан, вновь целуя ее руку, — ведь я поступил так только потому, что тем утром ты сама поцеловала меня на глазах у всей школы, а потом оставила на растерзание Алье. Алье! — подчеркнул он.
В конце концов, Маринетт знала, какой беспардонной может быть Алья, когда чует любопытный сюжет.
— Сочувствия не дождешься, — открестилась Маринетт, — сам заслужил. Я поцеловала тебя за то, что ты напал на меня там, на балконе! Да я потом по полу лужицей растеклась… И хватит уже так самодовольно лыбиться!
— Мне жаль, — соврал Адриан. Ему не было стыдно, он наслаждался тем, как действовал на нее. Ведь он сам реагировал на нее точно так же. Все было честно. Он попытался выглядеть серьезным, — но и я поцеловал тебя потому, что ты напала на меня в мужской раздевалке, на глазах у всех парней, и оставила меня растекаться лужицей на полу. Так что единственная, кого ты можешь винить во всех своих проблемах в школе — ты сама.
Маринетт фыркнула, очаровательная в своем возмущении:
— Я не виновата в том, что Алья заставила меня сделать все это! — возразила она.
Все хорошее настроение Адриана как ветром сдуло, его окатило разочарованием — словно холодной водой в лицо плеснули.
— О… так все это было на спор? — промямлил он, отпустил ее руку и попятился. — Ты не… не хотела… меня… целовать?
Маринетт понурилась и уставилась на свои туфли. Ее щеки покраснели еще сильнее.