Буду твоим единственным
Понимая, что вор может и не нанести удар именно сегодня, Саут решил не полагаться на волю случая. Чтобы снять подозрения с Нортхэма, ограбление должно было произойти в таком месте, где он никак не мог присутствовать. К тому же полковник был весьма огорчен тем фактом, что расследование зашло в тупик и оказалось скомпрометированным с самого начала. Так что у Нортхэма не было другого выбора, кроме как принять помощь друзей.
Саут очень сожалел, что Элизабет не в курсе происходящего. Он не сомневался, что из нее получился бы восхитительный сообщник, которого можно было бы поставить на страже.
Найти апартаменты герцогини не составило никакого труда. Нужно было всего лишь открыть и закрыть дюжину дверей на пути к его цели. Обнаружить шкатулку с драгоценностями оказалось еще проще. Она стояла открытая на туалетном столике. Темно-синее бархатное ложе скрывалось под грудой рубинов, сапфиров и изумрудов, поверх которых лежала длинная нить жемчуга. Здесь были ожерелья, кольца, заколки для волос, серьги. У Саута даже перехватило дыхание при виде беспечности, с какой герцогиня относилась к этой небольшой части своей коллекции украшений. Прохладный ночной воздух, струившийся от открытого окна, привел его в чувство. Бросив беглый взгляд на развевающиеся занавески, он посмотрел на груду драгоценностей и задумался. В свете недавних ограблений со стороны герцогини было бы непростительным легкомыслием оставить столь откровенное приглашение вору…
Если только это не ловушка.
Не успела эта мысль оформиться в уме Саутертона, как он понял, что в комнате он не один.
– Вы не поверите, – начал Саут, обращаясь к своей аудитории, – но этот воришка недостоин своего прозвища. Я утверждаю со всей ответственностью, что он не Джентльмен. Настоящий Джентльмен никогда бы не нырнул в окно ее светлости, даже не попрощавшись.
– Какой позор, – иронически заметил Нортхэм. – Определенно он никогда не посещал Хэмбрик-Холл.
Истлин и Марчмен дружно кивнули, едва сдерживая смех. Только Элизабет оставалась серьезной.
– Он мог ранить вас! – возмущалась она. – Разве можно было так рисковать? Почему вы не посвятили меня в свои планы? Я могла бы остаться в коридоре и предупредить вас о… ну, о чем-нибудь.
– Именно поэтому тебе ничего и не сказали, – ответил Нортхэм. – А что касается твоих опасений, будто Саута мог ли ранить, так это маловероятно. Никто никогда не обвинял Джентльмена в том, что он носит пистолет, не говоря уже о шпаге.
Саут кивнул.
– Но я очень тронут, что вы беспокоились обо мне.
Элизабет презрительно фыркнула.
– Смею вас заверить, что больше это не повторится. Ладно, рассказывайте дальше. Просто немыслимо, что вы проводили меня домой, даже не обмолвившись о том, что случилось.
– Все дело в том, что я не люблю рассказывать одну и ту же историю дважды, – пояснил Саут. Затем с бодрой улыбкой поднял свой стакан с бренди и сделал глоток. – Жаль, что мне не удалось толком разглядеть этого мошенника. Какой-то он мелкий, Норт. И юркий, как обезьяна. На нем были черный фрак и брюки, примерно такие же, как у меня, только как будто с чужого плеча. Шляпы не было, если только он не потерял ее, когда залезал в комнату. К сожалению, он прятался за шторами, а потом и вовсе выскочил в окно.
– Ты что, даже не выглянул наружу, чтобы посмотреть на него? – удивился Истлин.
– Конечно, выглянул. Но я ожидал увидеть его внизу и потерял несколько драгоценных секунд, глядя не в том на правлении. Когда я сообразил что могут быть и другие варианты, было слишком поздно. В итоге мне удалось увидеть только ногу, свисавшую с козырька крыши, но и та быстро скрылась. Видимо, он перебрался на крыши соседних домов, прежде чем спуститься на улицу.
– Хорошо хоть у вас хватило ума не преследовать его, – заметила Элизабет. Придвинувшись к Норту, сидевшему рядом с ней на диване, она взяла его под руку, словно надеялась удержать, зная, что он не был бы так осторожен, оказавшись на месте Саутертона. – Вас могли убить.
– Не думаю, что его остановил страх перед смертью, – вставил Марчмен. – Скорее он боялся испортить свой новый костюм.
– Разумеется, – отозвался Саут, ничуть не задетый, и стряхнул воображаемую пылинку с рукава смокинга. – К тому же я понимал, что нужно срочно уносить ноги, и дверь куда больше подходила для моих целей, чем окно. Так что я по спешно ретировался, оставив все как было. К счастью, в коридоре никого не оказалось, и я вернулся в бальный зал по главной лестнице. Меня даже никто не хватился. Вот что я скажу тебе, Норт: нет ничего проще, чем быть вором.
Он прочистил горло, увидев, что все уставились на него с разинутыми ртами.
– Не считая, конечно, довольно рискованного способа бегства. Я имею в виду тот факт, что проникнуть в дом не представляет особой проблемы. Герцогиня не ограничивает свободу передвижения гостей. Элизабет сама могла в этом убедиться, когда ей понадобилось починить платье.
Все взгляды обратились на Элизабет.
– Лорд Эверхарт наступил на подол моей юбки и оторвал вышитую тесьму.
– Вот невежа, – заметил Истлин. – Жаль, меня там не было. Я бы вызвал его на дуэль.
Элизабет смерила его строгим взглядом.
– Прошу вас, Саут, продолжайте. Вы остановились на том, что все это было невероятно просто для вора.
– Ну, может, я слегка преувеличил, – снизошел до признания Саутертон. – Тем не менее это было достаточно просто для меня, а ведь у меня нет воровского опыта.
– Надеюсь, ты ничего не взял? – осведомился Норт.
– Нет, но не потому, что там нечего было брать. Сначала я подумал, что герцогиня крайне беспечно обращается со своими побрякушками, затем решил, что это своего рода ловушка. Но когда я обнаружил, что не один в комнате, то понял, что спугнул вора. Видимо, он нашел драгоценности и рылся в них.
Норт, почувствовав, как напряглась рука Элизабет, предположил, что его ждет взбучка если не за выходку Саута, то за то, что ее не поставили в известность о планах виконта.
– Он успел что-нибудь украсть?
– Ну, сначала я этого не знал. Естественно, не имея сколько-нибудь правдоподобного объяснения своему присутствию в ее спальне, я не мог прямиком направиться к герцогине и задать ей этот вопрос. Пришлось ждать. Ближе к полуночи бедная леди Норт начала жалобно вздыхать и Проситься домой, и я чуть не сломал голову, придумывая Неуклюжие оправдания, почему мы должны задержаться. На конец я заметил признаки явного возбуждения среди гостей, окружавших герцогиню, а спустя несколько минут слух о краже достиг моих ушей. Я тотчас проводил твою жену, Норт, к выходу и подошел к герцогине. Как я понял, пропало ожерелье из сапфиров и бриллиантов. Возможно, она ошиблась и пропало что-то другое, но одно несомненно – вор прихватил из комнаты ее светлости что-то достаточно ценное. – Саутертон поднял свой стакан с бренди и отсалютовал приятелям. – Итак, дело сделано, – заявил он, чрезвычайно довольный собой. – Норт больше не находится под подозрением, мы получили некоторое представление о внешности вора, и мне удалось проделать все это, не будучи пойманным. – Он обвел друзей проницательным взглядом. – А теперь признавайтесь, кто из вас ставил против меня?
Не говоря ни слова, все трое подались вперед и опустили монеты в стакан Саута.
Элизабет расчесывала волосы, когда Норт вошел в спальню.
– Ты отпустила горничную? – спросил он.
Она кивнула и посмотрела на него.
Норт казался усталым и слегка растрепанным. Ни то ни другое, однако, не умаляло его редкостной привлекательности. Крохотные морщинки в уголках глаз и рта только придавали его чертам большую выразительность.
– Представляю, каково тебе пришлось нынче вечером, – заметила Элизабет. – Я чувствовала, что ты отпускаешь меня с тяжелым сердцем, но заблуждалась насчет причин. Жаль, что ты не рассказал мне о намерениях Саута.
Норт забрал у нее щетку и принялся расчесывать ей волосы.
– И что бы ты сделала? – с любопытством спросил он, любуясь золотисто-каштановыми прядями.