Дело Кровель (СИ)
Пенни завязала свои волосы в длинный конский хвост. Ее блузка из золотистого шелка была тонкой и кружевной, как и днем ранее. Она была одета в узкую юбку из какого-то эластичного материала. Юбка была чуть поскромнее вчерашней, хоть и все равно гораздо выше колена, к тому же один боковой вырез открывал взгляду всю ее ногу и бедро почти до талии каждый раз, когда она делала шаг. Но по крайней мере, сегодня она хотя бы не забыла обуть нормальные туфли, соответствующие ситуации.
Для кого-то, кто большую часть ночи готовился к судебному процессу, Пенни была в удивительно хорошем настроении. Она даже любезно предложила Кромвелю быстренький минет перед заседанием, чтобы он меньше нервничал. Кромвель вежливо отказался. Он не стал упоминать, что уже получил в тот день две замечательных порции оральных ласк от своей супруги: один раз для приятного пробуждения, другой раз "на удачу", непосредственно перед выходом из дома. Шана, похоже, получала от этих процедур не меньше удовольствия, чем он сам.
- Я просто хочу, чтобы это поскорее закончилось, - проворчал Кромвель.
- Ох, ну вот ты опять нервничаешь, дорогой, - сочувственно покачала головой Пенни, - Вот, давай я тебе помогу отвлечься.
Она взяла одну его ладонь в свою руку и положила себе на бедро. Свободной рукой она приподняла немного подол юбки и просунула под него мужскую руку.
- Пенни, что ты де...
Она улыбнулась в ответ.
- Так мы сможем вместе расслабиться. Вот так, еще чуть-чуть повыше. Пошевели там пальчиками. Ох, вот так очень хорошо.
Кромвель нервно огляделся по сторонам.
- Пенни, ради всего святого, мы же в суде находимся, а ты... ээ, а на тебе что, нет...
- Они бы только мешались, - прошептала Пенни, направляя его руку выше.
В этот момент в зал, наконец, вошла судья Харрис. Ее Честь была сегодня в куда более приподнятом настроении. В ее движениях не ощущалось прежней спешности. Она вышагивала короткими шагами, почти лениво, неторопливо преодолевая расстояние от двери до своего места с безмятежной улыбкой на лице. Она изменила свою прическу. Ее походка тоже изменилась. Кромвель лишь краем глаза что-то мельком заметил, когда она проходила мимо, но был готов поклясться, что судья носила туфли на очень высокой шпильке.
- Всем доброе утро, - жизнерадостно поздоровалась судья, - Простите, я сегодня немного подтормаживаю. Ничего не могла с собой поделать - возникли чрезвычайные обстоятельства. Ну что, мы готовы продолжить?
Пенни выпустила руку Кромвеля на волю, чтобы подняться перед судьей, но как только села обратно на скамью, тут же втащила его ладонь обратно себе под юбку. Судья Харрис, тем временем, махнула рукой в сторону адвоката Тауни:
- Обвинение, где ваш потерпевший?
- Ваша Честь, моя клиентка еще не прибыла в суд, и на данный момент мы пока еще не смогли ее разыскать. Я предлагаю сделать перерыв, пока...
- Я предлагаю вам ее найти, - оборвала его судья, - Может, она отправилась домой к своей матери?
- Эмм, нет, очевидно нет, Ваша Честь, ее нет ни дома, ни на работе, ни у кого-либо из известных родственников. Я могу лишь предположить, что она столкнулась с внезапным страхом перед судом. Это известный феномен, такое иногда бывает.
- Что это значит? - прошептал Кромвель своей защитнице.
- Это значит, что они конкретно попали, - ответила она, все еще продолжая направлять его пальцы, - Ох, я от тебя такая мокрая... - она поерзала на месте.
Судья Харрис объявила:
- Один из фундаментальных принципов правосудия заключается в том, что обвиняемый должен иметь право на встречу со своим обвинителем. Я не готова продолжать заседание, пока мисс Сликбоди не прибудет в этот зал лично, - она постучала ногтями по поверхности стола. У нее был ярко-красный маникюр.
Адвокат, осознав серьезность положения, попытался осторожно закатить пробный шар:
- Эмм, в таком случае, Ваша Честь, я не вижу иного выхода, кроме как, гмм, попросить о краткой отсрочке, чтобы мы имели время на, ээ... установление места пребывания нашего клиента.
Судья не проявила снисхождения:
- Уважаемый представитель обвинения, - холодно произнесла она, - Если не ошибаюсь, вчера именно вы категорически потребовали отказать защите в любой отсрочке. Вы с таким жаром убеждали меня, что любое отлагательство будет вопиющей несправедливостью и попранием прав вашей клиентки. Ну что ж, это действует в обе стороны. Если отсрочка недопустима для обвинения, она точно так же недопустима и для защиты. Этот несчастный человек, - она сделала паузу, чтобы повернуться к Кромвелю и наградить его ласковой улыбкой, - Достаточно долго терпел неудобства из-за ваших недоказанных обвинений. Я больше не потерплю необоснованной травли в моем суде.
- Но Ваша Честь, позвольте нам хотя бы...
- Ох, просто замолчите. Иск отклонен! - она стукнула молотком, игнорируя возмущенные протесты адвоката. Она подмигнула Кромвелю, пока никто не видел.
- Да! - радостно воскликнула Пенни, - О да, да, дааа! - ее глаза были полу-прикрыты. Кромвель был не вполне уверен, на что она с таким энтузиазмом реагировала: на решение судьи или на действия его пальцев у нее между ног.
- Что это означает? - спросил Кромвель, - Я что, оправдан?
- Охх, они могут, ммммм, все еще могут продолжить, ооооххх блин, уголовное дело, наверное, - ответила Пенни, ритмично двигая бедрами под столом, - Но у них нет... нет... о да, продолжай вот так... никаких шансов на усп... успех после полного оправданннннииия по... ох, ах, ммм... гражданскому исссскууу. О боже, кажется, я сейчас кончу.
Не выпуская из себя его движущихся пальцев, она развернулась боком, перекинув одну ногу через его колени. Она сжала зубы и задрожала, переживая беззвучный оргазм прямо в зале суда.
- Ох, вот видишь, как все удачно прошло, - выдохнула Пенни, когда вновь обрела способность дышать. Она лизнула ухо Кромвеля, после чего впилась в его губы долгим, горячим победным поцелуем, - Поехали куда-нибудь, отпразднуем!
***
Кромвель был в столь хорошем настроении на следующее утро, что едва не насвистывал себе под нос. После почти целого дня празднования с Пенни (преимущественно в горизонтальном положении), он повел вечером Шану в ресторан, поужинать и потанцевать, чего они с женой не делали уже несколько лет. Его супруга полностью разделяла его радость по поводу прекращения судебной тяжбы, хотя ее, по видимому, не слишком интересовало, в чем заключались обвинения. Во время танцев она то и дело порывалась просунуть руку ему в штаны.
Холодная, напряженная атмосфера в офисе сменилась всеобщей доброжелательностью. Все говорили ему, как рады, что он доказал свою невиновность. Коллеги снова стали ему друзьями. Один из них подвел его к стенду с последними новостями компании, где обнаружилось заявление от Тауни с отказом от всех обвинений и целой страницей долгих, прочувствованных извинений, полных смирения. Она также разослала это заявление по электронной почте всем сотрудникам, чтобы никто не пропустил.