Я посажу тебя в клетку (СИ)

На домработницу это никак не повлияло. Она отмерла, ушла в подсобку и вернулась уже переодетой и готовой к капитальной уборке.
Языка не знает?
Следующие полтора часа я пытался жестами и на разных языках попросить дать мне воды, еды и открыть клетку. Домработница предпочла игнорировать меня.
Ладно. Но это еще один вариант выбраться на свободу или не сдохнуть от обезвоживания.
До вечера я забылся тревожным полусном, очнувшись только при возвращении пиздюшки в компании таких же.
Девицы облепили клетку, и я впервые опьянел от нескольких глотков шампанского. Я не брезговал брать еду с рук – похрен что, но это калории и жидкость. Ловил ртом струи игристого, стараясь вобрать в себя побольше. Поссать то я могу в любое время, чем выведу звездень из себя, та позовет бугая, я уделаю его и свалю…
Мысли о свободе и скорой мести пьянили не хуже шампанского. Я скалился в сторону Обуховой, рисуя в голове картины расправы. Да, пиздюшка, ты к концу недели научишься арбуз пиздой приносить. Раздолблю тебя так, что зашивать лохань будешь, тварь.
- Расходимся, девки. Папочка мчится порядки наводить.
Слова девицы отрезвили. На ней не было лица, голос дрожал, с меня не сводила испуганных глаз. Да и неожиданное прозрение, что я Руслан Ермаков, вряд ли пророчески свалилось ей на голову.
Значит, Обухов мчится сюда?
Интересно, закапывать, чтобы концы в воду, или освобождать, потому что хвост прижал Мезуров?
Впервые я пожалел, что так жадно нахлебался шампанского. Никогда его не любил, а теперь еще не в состоянии собрать себя в кучу, чтобы не упустить шанс освободиться.
Оставшиеся полчаса прошли в напряжении. Девица лихорадочно убрала последствия вечеринки, причем шампанское с плитки стирала куда увереннее и качественнее. Вот что значит тренировка.
Немного помялась возле клетки, но на моё игривое предложение выпустить все же не решилась. Отца встречала в лучших традициях Большого театра: заламывая руки, красиво роняя слёзы и всячески раскаиваясь, что ситуация вообще имела место быть.
А я ждал.
Ждал, когда смогу выбраться из клетки.
Обухов ворвался в квартиру как будто полстолицы бежал ногами от своры голодных волков.
- Где?.. – но ему хватило одного взгляда из прихожей вглубь квартиры, чтобы увидеть меня.
Он отодвинул за плечи хнычущую и жмущуюся к нему дочь, подскочил к клетке и открыл, помогая мне выпрямится и выйти.
- Руслан Александрович, это какое-то недоразумение… Это какая-то ошибка… Чтобы Юлька?.. Никогда! Мы всё исправим, всё загладим…
Теперь настала моя очередь отодвинуть излишне болтливого Обухова, в один прыжок я оказался возле пиздюшки, сжал горло и швырнул к стене, медленно смыкая пальцы на её шее.
За спиной верещал Обухов, но ссал лично оттащить меня от дочери. А я наслаждался диким страхом в глазах задыхающейся твари. Она цеплялась в мою руку, пытаясь освободить горло, вращала глазами и открывала рот, в надежде вздохнуть последний раз.
Я щерился и сжимал пальцы всё сильнее. Таким испорченным тварям одна дорога…
На вновь распахнувшуюся дверь я обратил внимание. Обухов вызвал своих бугаев. Те не мешкая оттащили меня от посиневшей твари, но повинуясь жесту Обухова, отпустили и теперь просто стояли на пути к рыдающей на полу пиздюшке.
Молча прошел в подсобку, достал штаны и рубашку. Не торопясь застегнул каждую пуговицу, закрепил манжеты запонками. Пижонство, но положение требует даже на помятой рубашке носить атрибуты состоятельности. Привычным движением сунул айфон в карман и повернулся к Обухову.
- Эта пойдет со мной в расплату за причиненные неудобства.
Я не просил – я приказывал.
- Нет, пожалуйста! – Обухов, это горделивый зазнаистый толстосум, рухнул передо мной на колени, вцепился и в без того помятые брюки и заголосил: - Единственная… Она у меня одна-единственная. Доченька… Кровиночка!..
- Воспитывать надо было лучше, - процедил я, отпинывая прилипшего к ногам папашу. – Сам не справляешься – стоит передать специалистам.
- Умоляю! Заплачу, сколько скажешь!
- У тебя нет столько, чтобы покрыть ущерб. Но можешь обменять, - задумчиво прикинул я новый план.
- Что угодно! Что угодно!
- Твоя жизнь в обмен на её.
Обухов отлип сам. Тяжело опустился на задницу, прижал руку к сердцу и жалостливо смотрел на меня снизу вверх.
- Так что, Андрей Григорьевич, чья жизнь стоит дороже – своя или охуевшей кровиночки? – насмешливо поинтересовался я. – Сейчас ночь и мне хочется выспаться. Так что жду подати к вечеру. В центральном клубе Мезурова.
Обухов кивнул, я повернулся и вышел, но по стечению обстоятельств замешкался, пытаясь влезть в ботинки без носков. Этой заминки хватило, чтобы услышать злой шепот Обухова, уверенного, что я уже ушел:
- Кончать его надо было, а не отпускать. Теперь всю кровь, уёбок, выпьет…
- Догнать может, Андрей Григорьевич?
Тяжелый вздох и звук грубой пощечины. По ответному визгу догадался, что досталось от души «кровиночке».
- Я хрен знает, кому легче жопу вылизать: Русу или Олегу. Буду надеяться, что Ермаков быстрее отойдет. Мезуров то сразу устраняет.
Я ухмыльнулся, достал телефон и набрал Олега Мезурова:
- Значит, Обухов? – уточнил он.
- А ты сомневался?
- Гнида в клубе не оставил ни одной зацепки. Только твои профурсетки навели на мысль, что главная именинница вечера и есть та самая похитительница. Так я вышел на Обухова.
- Хм… А что с ушлым управляющим клуба?
- Как обычно, разжалован в садовники. Теперь цветочки удобряет.
Ясно.
- Ты где? Я сначала домой, своих успокою, потом в салон, привести себя в порядок, - поделился я планами с напарником.
Олег цокнул языком:
- Я вообще-то у тебя. Так что тащи сюда кости, а там порешаем порядок дел.
Минут через сорок, трижды сменив такси, я приехал домой.
Даша подскочила первая, подпрыгнув, обхватила за шею и как мартышка зацепила ногами талию.
- Русик, мы так испугались! Тебя не было. На звонки не отвечал!
Алина заметила меня уже после Дашки. Завизжала, отпихивая сестренку, обхватила за талию и разрыдалась.
- Это я позвонила Олегу. Прости. Ты же никогда не пропадал так надолго.
Чуть морщась от болезненных ощущений после драки, я прижал к себе обе белокурые головки двух сестричек-девятилеток, и посмотрел в глаза брату, державшемуся в стороне, но явно испытывающему не меньше чувств от моего возвращения.
- Как ты?
- Нормально, Рус. Ты, эта, прости… Про футбол. Я же не знал. Больше девчонок одних не оставлю.
Я кивнул, теперь уже строго обращая внимание на позднее время и режим.
- Форс-мажор закончен, - скомандовал я, - живо умываться, чистить зубы и спать!
- А почитать?
- Сегодня пропустим.
- Ты им читаешь? – насмешливо влез Олег.
Я скривился:
- Не лезь в мои методы воспитания, ладно? Всё, козочки, покажите мне, какие вы шустрые! Через пятнадцать минут приду – проверю!
Тём мужественно вызвался проконтролировать, как девочки лягут спать, а мы с напарником вышли на лоджию. Олег закурил, а я отказался.
- Я тебе говорил, что твоя стратегия быть незаметным – хреновая! Тебя из клуба умыкнула какая-то свистушка!
- Это был форс-мажор, Олег.
- Надеюсь, ты одумаешься и возьмешь моих парней в сопровождение.
Пожал плечами. Мне теперь многое придется пересмотреть. Я даже не задумывался насколько уязвим.
- Обухова в черный список, если завтра к обеду не приведет свою козу.
Олег кивнул:
- А если приведет, что делать с ней будешь?
Я усмехнулся. У меня было очень много планов, что, как и сколько всего я могу с ней провернуть. Только дотянуться бы до твари.
- Ломать буду. И пока каждую косточку не перемолю – не отпущу.
- Дурак. Это разрушительные эмоции. Мне Киса рассказывала. Лучше сразу: пух в лоб и закопать поглубже, чтобы настроение не портить. А истязания, наблюдения за всеми этими рыданиями… Не…