На несколько демонов больше

—Так вот чем ты теперь занимаешься? — спросила я. — Тебя до клерка разжаловали?
Глаза у Денона начали чернеть — глупо так его дразнить, но я остро ощущала недостаток сна, да и Гленн стоял рядом со мной. Что он может сделать, Денон?
В разговор вмешалось дребезжание каталки, и Денон по­дался вперед, пытаясь своей внушительной фигурой заставить Гленна отойти. Гленн не двинулся.
—Вы не можете ее забрать. — Детектив из ФВБ жестом хо­зяина положил руку на ручку выдвижного ящика. — Ведется расследование убийства.
Денон засмеялся, но ребята при каталке остановились и обменялись понимающим взглядом.
—Смерть квалифицирована как самоубийство. Дело не в вашей юрисдикции, и тело принадлежит мне.
Черт побери, у нас ничего нет, и если мы так ничего и не найдем, то окажемся в дураках.
—  Пока не будет установлено, что она не убита человеком, у меня юрисдикции вполне достаточно, — возразил Гленн. — У нее на запястьях следы связывания — ее удерживали вопреки ее воле.
—  Несущественная деталь, — возразил Денон, и его корич­невые пальцы потянулись к ручке ящика. Гленн не отступил. Напряжение росло, гудение крыльев Дженкса перешло в высо­кий визг.
   Я пошарила в сумке и вытащила сотовый. Конечно, здесь он не взял бы на самом-то деле.
—Мы можем получить ордер суда в течение четырех часов. Ваше рвение к уничтожению улик будет в нем отражено. Вы еще не передумали ее выдавать?
Дженкс опустился ко мне на плечо.
— Так быстро тебе приказ суда не получить, — шепнул он, и я покрылась потом. Да, я знаю, что на это уйдет день, если вообще его дадут, но я не могла просто стоять и смотреть, как Денон увозит тело.
А Денон скрипнул зубами:
—    Следы сдавливания могут быть от чего угодно. Дженкс слетел с меня и повис над Ванессой:
   А следы от уколов?
— Где? — выпалила я, бросаясь через весь зал  посмотреть. — Не вижу.
Маленький пикси лучился самодовольством;
—Потому что они очень мелкие. Иглы для пикси, не толще оптоволокна. Видишь рубец на сорванной коже? Тот, кто ее накачал наркотиком, пытался скрыть следы, ободрав руку и изобразив самоубийство. Но они есть, только их нужно в микроскоп смотреть.
Мрачная улыбка заиграла на губах Гленна, и мы все обер­нулись к Денону. Слово пикси в суде не значит ничего, а вот заведомое уничтожение улик может значить очень много. И вампир явно кипел от злости. Что приятно. А то я терпеть не могу, когда только у меня утро неудачное.
—Пусть осмотрят ее руку, — сказал он резко, и мышцы его напряглись под тенниской. — И рапорт мне на стол раньше, чем чернила высохнут.
О боже, — подумала я, закатывая глаза. — Не мог он выб­рать менее банальный образ?
Гленн задвинул ящик, запер его перед тем, как отдать ключ Айсмену. Дженкс висел рядом со мной в воздухе, и я молчала, улыбаясь, потому что знала: мы правы, а Денон — нет, и ОВ будет выставлена в совершенно идиотском виде.
Но неожиданно для меня Денон тихо засмеялся. 
—Доставай, доставай народ, Морган. Кончится тем, что тебя будут нанимать только бездомные мостовые тролли да уроды, практикующие черную магию. Это твоя вина, что она по­гибла — и больше ничья.
У меня кровь отлила от лица, а Дженкс злобно хлопнул кры­льями, будто готовясь к драке. Денон не только знал, что ее уби­ли и он пытается это скрыть, но еще и меня обвинял в этом.
—Сукин ты сын! — вскипел Дженкс, но я ему показала же­стом, чтобы не лез в это дело. Мне не под силу поймать пикси рукой, но разозленный вампир, быть может, на это способен.
Красиво мне улыбнувшись, Денон повернулся и пошел к выходу — такой же уверенный и властный, каким входил. Дженкс превратился в размытый круг крыльев и злости.
—Не слушай его, Рэйчел. Не твоя это вина, и не может быть твоей.
Я посмотрела на труп под простыней. Боже мой, пусть это будет не моя вина!
—Да, я знаю, — ответила я, надеясь, что он прав.
Никак не выходило. Мы с ней были связаны только через ту рыбку, и это дело урегулировали. Она секретарша мистера Рея, за рыбку она не отвечала. И вообще это не его была рыбка, прежде всего.
Гленн жестом утешения положил мне руку на плечо, и мы медленно направились к дверям, давая Денону время уйти. В приемной был только Айсмен, а из холла долетал уже угасаю­щий разговор. Я подождала, пока Гленн поговорил со служи­телем и обещал, что вернется и составит все бумага, как только меня проводит. Тело Ванессы не будет вьдано, пока не будет исключено убийство, но как-то никакого удовлетворения мне это не доставляло. Потому что если я провалю какую-то опера­цию, проводимую под прикрытием ОВ, конторе это очень не понравится. Не любят они такого, лапушки мои.
Закинув сумку на плечо, я помахала нервничающему Айсмену и вышла вместе с Гленном. Дженкс молчал. Гленн в од­ной руке держал мой кофе, другой поддерживал меня под ло­коть. Он вел меня по верхним уровням здания, к солнцу, а я думала о Ванессе. По дороге домой я молчала, и разговор между Дженксом и Гленном то и дело угасал. В их молчании мне слы­шалось согласие, что действительно в каком-то смысле смерть этой женщины у меня на совести. Но ведь это не так. Этого про­сто не может быть.
Так я и сидела, уставясь в приборную доску, пока не почувствовала тенистую прохладу нашей улицы. Дженкс что-то бур­кнул и вылетел в открытое окно раньше, чем Гленн остановил машину. Я подняла взгляд и увидела, что утро переходит уже в день, в такое время, когда я обычно встаю.
—   Спасибо, что со мной поехали, — сказал Гленн, и я повернулась и удивилась искреннему облегчению в его глазах. — У меня от офицера Денона мурашки по коже, — добавил он, и я сумела ответить улыбкой.
—   Он слабак, — сказала я, беря сумку на колени.
—   Если вы так говорите, — ответил он. — По крайней мере тело Ванессы уничтожено не будет. А я теперь получу доступ ко всем желательным материалам, пока не будет исключено учас­тие людей в этом деле. Я думаю, сейчас я смогу взять дело в свои руки.
Я возмущенно запыхтела:
—И ради этого вы меня позвали с собой, г-н агент ФВБ?
Он улыбнулся, показывая зубы:
—  Дженкс нашел следы уколов, а вы отвлекли Денона и заставили сдать назад. Судебный ордер? — Он усмехнулся. Я по­жала плечами, и Гленн добавил: — Вы же знаете, он вас боится.
—  Меня? Не думаю. — Пальцами я стала нащупывать руч­ку двери. До чего же я устала, черт побери. — Но счет я вам все равно пошлю, — сказала я, запоминая время на приборной доске.
—  Гм... Рэйчел, — сказал Гленн, пока я еще не успела вый­ти. — У меня была еще одна причина приехать.
Я остановилась, и Гленн с не очень довольным видом полез под сиденье и дал мне толстую папку, перетянутую резиновой лентой.
—Что это? — спросила я, и он мне жестом показал, чтобы я ее открыла.
Положив папку себе на колени, я сняла резиновую ленту и пролистала бумаги. В основном это были ксерокопии газетных вырезок и докладов ФВБ и ОВ относительно краж по всему североамериканскому континенту и еще нескольких в Британии и Германии: редкие книги, магические артефакты, ювелирные изделия, имеющие историческую ценность... я похолодела на солнцепеке, поняв, что передо мной досье Ника.
—Позвоните мне, если он с вами свяжется, — сказал Гленн с некоторым трудом. Интересно. Ему не нравится меня про­сить, однако просит.
Я проглотила слюну, не в силах поднять на него взгляд.
—Он упал с Макинакского моста, — сказала я с таким чув­ством, будто все это не взаправду. — Вы думаете, он мог выжить?
Я знала, что он выжил. Он мне позвонил, когда понял, что украл у меня поддельный артефакт вервольфов, а настоящий остался у меня.
Вдруг будто петля захватила мою грудь и сжалась. Черт, вот что искала Тритон! Черт, черт, черт! Так ради этого и убили Ванессу?ОВ знает, что какое-то время фокусом владела я, но и ОВ, и весь мир думает, что артефакт упал с моста вместе с Ником Спарагмосом. Неужели кто-то узнал, что фокус уцелел, и сейчас убивает вервольфов, чтобы узнать, у кого он? Боже мой, Дэвид!