Мелочи жизни (СИ)

— Кир! – в глазах Димы застыл страх. – Кир, не надо…
— Только не шумите сильно, — Кирилл аккуратно закрыл дверь спальни и направился в свою комнату, мечтая рухнуть на постель и закрыть глаза. Но как только он оказался на кровати, под закрытыми веками тут же замелькали картинки прошедшего дня. Вспышки фотокамеры, девушки-модели, осветители, заказчики и снова вспышки. И фотографии, фотографии, фотографии…
Их мелькание почти прекратилось, когда дверь его комнаты открылась, и через секунду кровать по обе стороны от него просела от тяжести чужих тел.
— Кир… — обнаженной кожи спины коснулись горячие губы, а шею обожгло чье-то дыхание. – Кирилл…
Но Кирилл только недовольно поморщился и попытался зарыться глубже в подушку, уходя от прикосновений:
— Я хочу спать.
Но в ответ раздался лишь сдавленный смешок, а чья-то шаловливая ручка сделала попытку забраться под одеяло. Прохладные пальцы коснулись горячего бедра, и Кирилл мгновенно вскинулся. Открыл глаза, нарочито осторожно вытянул Димину руку из-под одеяла, а потом, глядя то на брата, то на застывшего рядом с ним Влада четко произнес:
— Если вы сейчас же не оставите меня в покое, то завтра я уйду и вы больше меня никогда не увидите. Обещаю, — он еще пару секунд смотрел на них, а потом рухнул на кровать.
Дима дернулся, глядя на него расширившимися от страха и обиды глазами, но Кириллу уже было все равно: он спал.
Влад автоматически поправил сползшее одеяло, встал с кровати и потянул Диму за собой. Вместе они вышли из комнаты, закрыли за собой дверь, и Влад еле успел подхватить начавшего оседать на пол Диму.
— Заяц? – испуганно глядя в его абсолютно белое лицо, позвал он. – Что с тобой?
— Уже… Уже все хорошо. Поставь меня. Просто ноги вдруг задрожали, — в полумраке квартиры разглядеть выражение его глаз Влад не смог, поэтому просто донес его до кровати в их общей спальне и бережно опустил на разворошенную постель. Дима судорожно вздохнул, а потом свернулся в клубочек и всхлипнул. Влад тихо, испуганно охнул и подался вперед, обнимая дрожащего любимого:
— Дима, Димка, родной мой… — он гладил его по волосам, запрещая себе прислушиваться к тому, что твориться с ним самим. – Не плачь. Он просто устал…
— Он сказал, что мы хорошо справляемся и без него, — в подушку произнес Дима, глотая слезы. Влад закусил губу, не зная, что сказать.– Влад, мне страшно. А вдруг это все? И я сам, САМ во всем виноват.
— Если кто и виноват, то мы оба, — Влад обнял Диму покрепче, прижимая к себе. – Все будет хорошо. Это же Кир, наш Кирилл. Он любит нас. Успокойся, все действительно будет хорошо.
Дима только вздохнул и, повернувшись в кольце рук Влада, приник к его груди:
— Не бросай меня. Ладно?
— Дурачок ты мой… — Влад коротко поцеловал мокрые и горькие от слез губы Димы, и запустил руку в его волосы, массируя затылок. Под его сильными, но нежными движениями Дима постепенно расслабился, а потом и вовсе уснул. Влад выдохнул и закрыл глаза. Кир… Кирилл. ИХ Кирилл. Что сделать, как вернуть его? Они слишком перестарались с этим «наказанием». Надо хотя бы извиниться, но… Влад только вздохнул, надеясь, что завтра все изменится.
Но его надеждам сбыться не довелось. На следующий день Кирилл ушел раньше, чем они проснулись, и появился дома уже глубоко за полночь. И на следующий день это повторилось. И на следующий после него – тоже. Дима, просыпаясь, вздрагивал и сжимался каждый раз, когда слышал, как хлопает входная дверь утром или ночью, и все больше напоминал собственную тень. Влад несколько раз порывался поговорить с Киром, но… Утром тому неизменно удавалось исчезнуть из квартиры раньше, чем Влад заставлял себя встать с кровати. А вечером Кирилл возвращался все позже. И Влад уже сам начал думать о том, что тот просто не хочет идти домой. Вот только сердце было с этим несогласно.
Терпение лопнуло на шестой день. Влад дождался, пока уснет Дима, а потом вылез из постели и, плотно закрыв за собой дверь спальни, прошел в комнату Кира, которую уже успел возненавидеть за прошедшую неделю. Распахнул окно, впуская свежий, ночной воздух и устроился на подоконнике, готовый ждать появления загулявшего любимого хоть до утра. Но ему повезло. И Кирилл появился на пороге комнаты не в два часа ночи, как обычно, а в двенадцать. Влад только усмехнулся, покосившись на часы.
— Влад? – кажется, сегодня Кирилл выглядел не таким уставшим и замотанным. – Что ты здесь делаешь?
— Тебя жду, — Влад пожал плечами и слез с подоконника.
— Зачем? – спокойно поинтересовался Кир, проходя в комнату и берясь за верхнюю пуговицу рубашки.
— Чтобы поговорить, — сдерживать рвущийся страх и обиду оказалось сложнее, чем он думал. И голос все-таки дрогнул.
— О чем? – Кирилл, казалось, ничего не заметил.
— О том, что если ты не знаешь, как выставить нас отсюда, то можешь просто сказать об этом. Мы исчезнем из твоей жизни завтра же утром.
Кирилл замер на мгновение, а потом медленно развернулся к Владу:
— Что за чушь ты несешь?
— Чушь? – Влад вскинул бровь, пряча за спиной сжатые в кулаки пальцы. – А когда ты в последний раз разговаривал с нами? Дима сходит с ума, думая, что больше тебе не нужен. Ты исчезаешь и появляешься, а мы даже не видим тебя! Ты наказываешь нас? Или мы просто надоели тебе? Если мы тебе больше не нужны, то так и скажи! – Влад захлебнулся воздухом и замолчал, тяжело дыша и не сводя с Кирилла напряженного, умоляющего взгляда.
Тот выдохнул сквозь стиснутые зубы и отвернулся, пряча побелевшее лицо и расширенные от шока глаза. Пару мгновений просто помолчал, а потом глухо произнес:
— Давай поговорим об этом завтра.
Влад скривился и молча вышел из комнаты, с силой захлопнув за собой дверь. Кирилл постоял еще немного, а потом опустился на кровать. Потер ладонями лицо и с тоскливым вздохом откинулся на постель. Слова Влада испугали его. На короткую долю секунды Кирилл представил себе, что его мальчики действительно ушли, оставив его одного, и сердце тут же сжалось от ужаса. Нет!! Нет… Они – его семья, его любимые. Но, боже, как же все это глупо…
Утро выдалось хмурым. Темные, тяжелые и неповоротливые тучи собрались над городом, грозясь пролиться дождем. Кинув взгляд за окно, проснувшийся Дима недовольно поморщился и завозился, пытаясь зарыться поглубже в горячие руки обнимающего его Влада. Тот инстинктивно прижал его к себе, и Дима затих. Пару секунд просто прислушивался к себе, а потом прикусил губу, пытаясь не дать просыпающейся боли добраться до сердца. Без Кира даже объятия Влада казались немного… прохладными. Дима прикрыл глаза, и вдруг вскинулся, напрягся. Это ощущение… Кир был дома! Дима покосился на часы. Десять часов утра. Стараясь не обращать внимания на зародившуюся бешеную надежду и страх, от которого задрожали кончики пальцев, Дима осторожно выбрался из рук Влада и, как был в одном белье, выскользнул из спальни.
Кирилл как раз закончил с завтраком и собрался закурить, когда на пороге кухни появился Дима. Взъерошенный, босой, со следом от подушки на щеке, он был таким милым и беззащитным, что от нежности свело сердце. Но стоило заглянуть в его глаза – испуганные, с ярко горящей надеждой и страхом…
— Кир… — Дима поежился от холода, переступил с ноги на ногу, и Кирилл, не выдержав, шагнул к нему. Дима сжался так, словно испугавшись, что его ударят, и Кирилл замер, опешив. Дима, что, боится его?
— Дима? – позвал он брата, и тот вдруг рванулся к нему. Сжал руку, прижал ее к груди и заговорил, захлебываясь воздухом и глотая окончания:
— Кир, Кирилл, прости. Прости, прости, прости! Мы, я не хотел, чтобы так получилось. Я все сделаю, только не бросай нас, не уходи. Пожалуйста, Кир. Прости!
— Дима… — Кирилл мягко вытянул свою руку из пальцев Димы, а потом просто привлек его к себе. Тот задрожал, мгновенно прижавшись к нему и тихонько всхлипывая.
— Кир, Кирилл… Я люблю тебя, я так люблю тебя…