Опасная любовь

— Как, в такую рань? — поразилась Валери.
Филлис поджала губы.
— Гм, между прочим, вы отсутствовали дольше, чем тебе кажется.
Валери покраснела. Филлис встала и принялась собирать подарки, Бен Хаксли взялся ей помочь. Майкл как-то странно посмотрел на Валери и довольно громко сказал:
— Думаю, нам всем пора по домам.
Его поддержали еще несколько человек, и гости начали расходиться. Глядя, как Филлис убирает в сумку видеокассету с новым фильмом, подаренную кем-то из гостей, Майкл сказал Валери:
— Между прочим, я закончил танцевальное видео для клуба «Субмарина», если соберешься посмотреть, дай мне знать.
— Обязательно.
Хаксли подошел попрощаться, его руки были заняты подарками Филлис.
— Спасибо за прекрасный вечер, Валери, и за то, что не забыли про меня.
Филлис обняла подругу.
— Спасибо, Валери. — Она покосилась на Дэна, стоявшего поодаль. — Береги себя, ладно?
Майкл, прощаясь, поцеловал Валери в щеку, потом приблизил губы к ее уху и тихо сказал:
— Завтра мне нужно с тобой поговорить. Наедине.
Валери показалось, что это прозвучало зловеще. Стараясь не выказать беспокойства, она перевела взгляд на Дэна. Тот заглядывал под кровать, где все еще прятался Робин. Еще один повод для тревоги, подумала Валери, в последнее время Робин ведет себя очень странно. Она проводила гостей до двери, когда ушел последний гость, к ней подошел Дэн. Сердце Валери забилось чаще, но она напрасно надеялась на повторение того, что произошло наверху.
— Мне тоже пора, — сказал Дэн.
Валери невольно спросила себя, не потому ли он уходит, что у них не осталось потенциальных зрителей? Дэн быстро поцеловал ее в губы и пообещал:
— Я тебе позвоню.
Слова, которых боится каждая женщина. Позвонит ли он ей теперь, когда получил от нее все, что хотел? Это Дэн, а не Брендон Чейз, напомнила себе Валери. И все же ей не удавалось до конца избавиться от неприятного ощущения.
— Звони, — разрешила она.
Дэн сел на мотоцикл и отъехал от дома. Валери провожала его взглядом, как сохнущая от любви девочка-подросток.
От любви? Неужели Майкл попал в точку? Валери гнала тревожные мысли. Сейчас ей не хотелось ничего анализировать, гораздо легче и приятнее было получать удовольствие от настоящего и не задумываться о будущем.
Как ни старалась Валери отбросить страхи, тревога, казалось, липла к ее коже и даже оставляла неприятный привкус во рту. И этот страх не имел никакого отношения к анонимным письмам или к фотографиям, от него невозможно было избавиться, заперев дверь или пригласив гостей. Валери боялась не за свою физическую безопасность, а за сердце.
Но на следующее утро Валери снова пришлось испытать страх иного рода — страх с примесью гнева.
Валери проснулась рано. Позавтракав, она отправилась на работу, хотя это был единственный день недели, когда в магазине был выходной. Приближаясь к перекрестку, Валери еще издали заметила каких-то людей с пачками листовок в руках, но, только подойдя ближе, поняла, что листовками засыпан весь тротуар перед магазином. Она подняла одну.
««Будуар» — гнездо порока, а его хозяйка — шлюха». Листок выпал из ослабевших пальцев Валери, но она наклонилась и подняла другой. Текст на всех был один и тот же. От обиды и бессильного гнева у Валери выступили слезы на глазах. О том, чтобы заниматься в таком состоянии делами, не могло быть и речи, и Валери побрела в кафе Филлис.
В кафе в этот утренний час было людно, персонал едва успевал обслуживать желающих позавтракать. Валери обратилась к официантке:
— Вы не видели, кто разбрасывал эти листовки?
Та отрицательно покачала головой.
— К сожалению, нет.
Валери снова перечитала листовку. К ней подошла Филлис. Заглянув через плечо подруги и прочтя текст, она сразу оценила ситуацию и деловито сказала:
— Валери, садись, я принесу тебе травяного чаю, и ты сразу успокоишься.
— Не нужен мне чай! — вспылила Валери, но все-таки села. — Я хочу знать, кто это сделал.
— Как насчет Голдстоуна? — подсказал мужской голос.
Валери вздрогнула и, оглянувшись, увидела Бена Хаксли. В руках он держал чашку с дымящимся кофе.
— Вы видели, как он это делал?
— Нет, но некоторое время назад он проезжал мимо магазина, проезжал очень медленно. Мне показалось, что он был весьма доволен.
— Мерзавец! — прошипела Валери. — Похоже, он всерьез вознамерился подорвать мой бизнес.
Филлис погрозила пальцем невидимому противнику.
— Ничего, когда-нибудь это ему аукнется.
— Не понимаю, — сокрушенно проговорила Валери, — я честно занимаюсь своим делом, не нарушаю никаких законов, что этот ханжа на меня взъелся? — Она была близка к истерике и с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться. — Может, он рассчитывает сделать политическую карьеру за мой счет? Может, он собирается развязать кампанию борьбы за нравственность женского белья и на волне ее успеха стать лорд-мэром?
— Успокойся, — посоветовала Филлис. — Если хочешь знать мое мнение, Голдстоун — просто похотливый старикашка, видно, женщины им больше не интересуются, и его это бесит. А твой магазин лишний раз напоминает ему о том, чего он лишен.
— А может быть, он воспылал страстью к вам? — предположил Хаксли.
— Ко мне? — изумилась Валери. — С чего бы? Я самая что ни на есть заурядная женщина.
Хаксли задумчиво покачал головой.
— Это еще как посмотреть. Возможно, он умеет заглянуть под внешнюю оболочку и разглядеть, что у вас в душе.
Валери вскочила и потрясла в воздухе кулачками.
— Я ему покажу, что у меня в душе! Я ему все выскажу!
— Валери, сядь. Ты же не серьезно? — забеспокоилась Филлис.
— Как это не серьезно, разве похоже, что я шучу?!
Не обращая внимания на увещевания подруги и не слушая ее доводов, что не стоит спешить, нужно сначала все продумать, а потом действовать, Валери решительно направилась к двери. Ей не о чем было раздумывать, она хотела высказать все, что думает, и по возможности скорее.
Валери фурией влетела в офис Голдстоуна и притормозила лишь у стойки, за которой сидела молодая женщина.
— Голдстоун у себя? — спросила Валери, даже не поздоровавшись.
Секретарша заглянула в расписание и ответила вопросом на вопрос:
— Вы записаны на прием? Как ваша фамилия?
— Возмущенная избирательница!
Не дожидаясь разрешения, Валери обогнула стойку и шагнула к двери кабинета. Секретарша вскочила и испуганно завопила:
— Стойте, туда нельзя!
— А вы попробуйте меня остановить.
Распахнув дверь, Валери ворвалась в кабинет и оказалась лицом к лицу со своим противником. Голдстоун улыбался с таким видом, как будто только ее и ждал.
— Чем могу быть полезен, мисс Клейтон?
— Прекратите разбрасывать этот мусор перед моим магазином. — Валери помахала перед его носом листовкой и швырнула ее на стол.
— Зря взяли на себя труд принести ее сюда, я уже видел.
— Еще бы! Вы сами это сочинили или поручили грязную работу кому-то другому?
Голдстоун расправил плечи и выпрямился с видом благородного негодования.
— Мисс Клейтон, грязь — это по вашей части.
Валери хотелось его ударить или хотя бы швырнуть в него чем-нибудь тяжелым, но она тряслась от ярости и к тому же начинала чувствовать себя глупо. Филлис была права, следовало продумать свои действия, прежде чем врываться к Голдстоуну. Какой прок от ее визита? Ей не удалось застать его врасплох, и он не признался в содеянном, как она рассчитывала. Он чуть ли не наслаждается ее возмущением!
— Вот что я вам скажу, сэр: в эту игру могут играть двое. Если вы будете продолжать пакостить мне и я в результате останусь без работы, у меня появится достаточно свободного времени, чтобы развернуть против вас целую кампанию. Я… вы… вы лишитесь своей должности!
Седые брови Голдстоуна сошлись на переносице.
— Это что же, угроза?
— Считайте это предупреждением. Не играйте со мной в игры, вы не знаете, какие у меня влиятельные знакомые.