Магическая полицейская Академия. Два мага и одна ведьма (СИ)

С характеристиками братьев у Аля с Болном вышла заминка. Насколько похоже они рассказывали о наследовании и традициях, настолько по-разному описывали родственников.
Старшего брата Торна обе «жертвы», похоже, искренне любили. Наперебой твердили, что он не мог совершить ничего плохого, и вспоминали массу хорошего, что делал для родных бастард.
- В прошлом году Мант, второй сын отца, сломал плечо. Пытался поймать сбежавшего из загона арргулиса и неудачно приземлился. Дома оставались Торн, четвертый наш брат - Вунт и самый младший - Дарки, - с чувством повествовал Аль. - Отец отбыл по делам. Торн лично отвез Манта к лучшим врачам - у него хорошие связи в клиниках планеты. Старший брат занимается благотворительностью и почти весь свой «пансион» перечисляет в лечебницы, в отделения для самых тяжелых. В общем, если бы не Торн…
- Ты забыл одну важную деталь! - впервые за весь разговор перебил брата Болн. Так эмоционально он прежде себя не вел. - Мант заработал очень сложный перелом. Кость раздробилась в нескольких местах. И если бы Торн не помог вовремя, Манту потребовалась бы искусственная кость и множество операций. Но благодаря Торну, который отвез Манта в больницу сразу же, нашел лучших хирургов, плечо восстановили без проблем и осложнений.
- Ага… - радостно кивал Аль - ему очень нравилось рассказывать о подвигах старшего брата. - А пять лет назад Торн выручил деньгами семью Лама. Это третий наш брат. Отдал все сбережения, чтобы покрыть кредит брата матери Лама. Когда они еще вернут ему деньги… И вернут ли…
…Минут тридцать ушло у мужчин на красочные описания добрых дел Торна. В сомнительных предприятиях он не участвовал и почти всегда подставлял плечо, если просили друзья и родные. Складывалось ощущение, что Торн и, правда, очень неплох. По крайней мере, я с трудом представляла, чтобы кто-то притворялся десятилетиями, сдерживал дурные наклонности, не позволяя им даже на минуту прорваться наружу. Да и зачем? Торн ничего никому не должен… Но внутри зарождалась искра сомнения… Исключать Торна из подозреваемых казалось опрометчивым и преждевременным. Любой даже очень хороший человек, иномирец, способен на дурные поступки в крайних обстоятельствах. Вот только край у каждого свой… Для кого-то это болезнь близких, для кого-то - потеря любимого… А для кого-то - желчная зависть к чужому успеху, как у моих бывших подруг. Никто не идеален, как говорила моя мама. Иначе мы парили бы ангелами в небесах и не ведали земных тягот.
По поводу Вунта у Аля с Болном возник бурный спор. Они едва не поссорились прямо у нас на глазах. Угрюмый и молчаливый четвертый сын Омлиса казался Болну подозрительным и недружелюбным. Аль же считал, что он не от мира сего, но хороший и добросердечный.
- Да бро-ось! - размахивая руками, парировал выпады брата в сторону Вунта Аль. - Не верю, что он задумал дурное! Два года назад мы вместе ездили на конференцию по разведению арргулисов. Он даже выступить мне позволил. Хотя, как старший брат имел право первым взять слово. Но уступил. И он никогда не попрекал меня тем, что я законный сын лельда… Не намекал на мое особое положение, как многие сводные братья…
- Ну да! Нашел к кому подлизаться! - огрызнулся Болн, слегка остывая после жарких дебатов.
- Да не подлизывался он! - возмутился Аль…
Еще некоторое время они спорили, обменивались фактами, приводили доводы. Я же сделала вывод, что Вунт - себе на уме, и стоит к нему присмотреться. Хотя бы потому, что видел этот бастард определенно больше, чем остальные, но держал это «больше» при себе.
Лам прослыл в семье и в высшем свете как несерьезный мужчина, погрязший в развлечениях и любовных интрижках. Болн и Аль снова не сошлись во мнениях, но только в одном. Болн считал - у Лама достаточно мотивов и возможностей, чтобы попытаться завладеть фермой. У него уйма долгов, масса любовниц, незаконнорожденные дети. К тому же третий сын лельда привык жить на широкую ногу, часто одалживался у братьев. И ему единственному Торн никогда не давал взаймы. Тот случай, с матерью Лама, стал скорее исключением. Рукой помощи в отчаянных обстоятельствах.
Аль соглашался, что денежных проблем у Лама - вагон и маленькая тележка. Не отрицал, что третий сын лельда обожал пускать женщинам пыль в глаза. А это тоже немало стоило… Но Алю казалось, что Лам слишком поверхностный, эмоциональный и несерьезный, чтобы разработать детальный план и так хитро подставить братьев, как сделал это преступник.
Манта братья недолюбливали с одинаковой силой. Он преподавал где-то «в большом городе» и представлялся занудой, каких свет не видывал. Но все же Аль подчеркнул, что всегда и везде Манта знали как предельно честного веллера. Болн согласился. Даже припомнил случай, когда Манту случайно выдали дополнительную премию за научную статью, и он вернул ВУЗу все до последней монеты. Мне тоже не верилось, что Мант замешан. Похоже, его больше интересовали наука и преподавание, чем семейный бизнес. На ферме-то он появлялся лишь изредка. Да и зарабатывал так, что в деньгах не нуждался. Но это совершенно не исключало из подозрения мать Манта - Ландалину. Эта красивая, но незнатная женщина обожала дорогие украшения и роскошные наряды. Каждый ее выход в свет становился настоящим триумфом. Без отчислений с фермы лельда Ландалине пришлось бы одеваться и жить гораздо скромнее.
Младший Дарки представлялся мне темной лошадкой. Ничего плохого братья сказать о нем не могли. Но и хорошего тоже. Работал Дарки на ферме исправно и аккуратно, с родственниками общался вежливо и корректно. Матери - Ильмариде помогал, в чем-либо порочащем замечен не был. Но все, что о нем рассказывали, наводило на мысль о тихом омуте, где водятся те еще черти.
Аль и Болн закончили и деликатно покинули помещение, давая нам время обсудить услышанное.
Мы переглянулись, и я подытожила первой:
- Итак. У нас семь братьев-подозреваемых. Старший Торн - благородный мужчина, благотворитель и помощник. Второй - Мант. Занудливый ученый, помешанный на преподавании и науке. Третий - Лам. Мот, бабский угодник, несерьезный мужчина. Вунт - ученый как Мант. Умный, загадочный, не от мира сего и явно замечающий больше, чем говорит. Аль и Болн - пятый и четвертый. Дружные, хотя порой и не приходят к единому мнению. На мой взгляд, они хорошие и ни в чем не замешаны. Хотя Болну явно не так нравится заниматься семейным бизнесом, как Алю. И Дарки. Он вроде бы не совершал ничего дурного, но уж больно тихим и скрытным выглядит.
Я закончила и кивнула Аркарису. Казалось, если он не выскажется первым, то просто взорвется на сотни маленьких вирнов. Ястин прикусил губу от нетерпения, но возражать не стал. Передав мне бразды правления, напарники соблюдали «субординацию».
- С матерями поговорить придется. На мой взгляд, ни одну из них исключать нельзя. Но чисто интуитивно мне не нравятся двое: Торн и Дарки. Один скрытный, другой слишком хороший. Оборотная сторона медали, недостатки есть у каждого. Лам тоже не блещет честностью и порядочностью. Хотя, на мой взгляд, братья правы - в одиночку он вряд ли задумал бы такой хитромудрый план.
Я повернулась к Ястину в ожидании возражений - святое же дело поспорить с вирном, поправить его. Но надгар проглотил досаду и подытожил:
- Согласен. А еще мне кажется, нужно присмотреться к Вунту. Не думаю, что он замешан. Но определенно они с Мантом видят гораздо больше, чем говорят. Мант слишком умный, чтобы не заметить каких-то отклонений в поведении братьев и их матерей. А Вунт, я уверен, видит все, но предпочитает держать наблюдения при себе.
Мои выводы оказались примерно такими же.
- Но если Торн и замешан, не уверена, что он жаждет завладеть состоянием. С его характером это должно быть что-то другое… Мотив, я имею в виду, - задумчиво обронила я и вновь поймала себя на мысли, что рассуждаю так, будто на самом деле умею расследовать.
Аркарис уловил мое недоумение первым.
- Я же говорил - обучение не такое простое, как кажется на первый взгляд. Нас направляют, подсказывают. Вырабатывают навыки. Только без лекций и теории.